Книга Три года без Сталина. Оккупация. Советские граждане между нацистами и большевиками. 1941-1944 - Игорь Ермолов

Применять оружие разрешалось лишь для самообороны, при преследовании лиц, не останавливающихся на оклик, а также для защиты охраняемых материальных ценностей[445].

Что касается контингента полиции, он состоял как из убежденных противников большевизма, так и людей, поступивших на службу в полицию с целью получения выгод экономического характера или же уклонения от отправки на работу в Германию[446]. Так, в декабре 1942 г. бургомистр Севска Бакшанский издал приказ об отмене льгот для полицейских, которые до этого были освобождены от обязательных хлебопоставок и уплаты налогов[447]. В результате полицейские сел Степное, Антоновка, Белица отказались от несения службы, а шестеро из них ушли к партизанам[448].

На руководящие посты в полиции и на ответственные должности обычно назначались лица из местной интеллигенции, знающие местность, представители гражданского населения, а также лица, знакомые с юриспруденцией[449]. Так, начальником районной полиции города Россошь был бывший адвокат Филиппов, начальником городской полиции – бывший бухгалтер аптечной базы Стотик[450], в полиции Калининского района работала бывшая народный судья, член ВКП(б) с 1927 г. А. В. Сергеева[451]. Нередко на ответственные должности в полиции попадали члены ВКП(б) и ВЛКСМ, в прошлом ответственные советские работники. Так, только в составе ветринской полиции (Калининская обл.) начальником 2-го отдела служил бывший член ВЛКСМ А. И. Колтунов, следователем – член ВКП(б), бывший директор хлебозавода В. Т. Коляденок, помощниками начальников 3-го, 4-го отделов – бывший председатель колхоза И. Н. Бельский и бывший бухгалтер сельпо Н. А. Равдышко соответственно[452]. Бывших работников милиции в органах вспомогательной полиции практически не встречается. Лишь в редких случаях органы полиции возглавляли немецкие военнослужащие. Так, полицией города Себеж Калининской области руководил немецкий фельдфебель Русс, ему в качестве помощников было придано пять советских граждан, состоявших, вероятно, на должностях начальников подотделов[453].

Что касается рядового состава полиции, он, в профессиональном и социальном отношении, в основном копировал структуру той или иной местности. Так, в сельской местности полицейские рекрутировались из бывших колхозников, в городах – из представителей рабочего класса. Распространенное мнение, якобы в органы полиции набирались преимущественно уголовники[454], не выдерживает серьезной критики. Так, из сохранившихся 78 анкет полицейских Клетнянской райполиции (Орловская обл.) следует, что 77 человек – крестьяне, в основном из бедняков, 1 – рабочий, выходцев из помещиков и кулаков нет вообще. Судимых за тяжкие преступления среди них нет, 4 человека судимы за неуплату алиментов, 2 – за хулиганство, 1 – за невыработку трудодней, 1 – за антисоветскую агитацию, 1 – за антисоветскую песню, 1 – за пререкание с председателем сельсовета, 1 – за оскорбление местной власти[455]. Иные документы, в том числе личные дела, характеристики, протоколы допросов полицейских, в частности по Орловской области, также не содержат данных о преобладании в рядах полиции уголовного элемента[456].

Начальники отделений полиции, подотделов и их заместители назначались на должности германскими властями – отделениями немецкой полиции безопасности и военными управлениями округов[457]. В дальнейшем назначенные руководители органов полиции работали под непосредственным началом городского или районного головы (бургомистра)[458]. Что касается рядового состава, каких-либо особых предписаний на этот счет не имеется, поэтому можно предположить, что комплектование органов полиции возлагалось на их руководство, назначенное немцами, а также на органы местного самоуправления. Каждый коллаборационист, поступающий на службу в полицию, был обязан подписать служебное обязательство установленного образца, в котором содержится некое подобие присяги, судя по стилистике, разработанное немцами: «Обязуюсь должность выполнить добросовестно и беспартийно согласно служебных предписаний, с которыми я ознакомлен. Я обязуюсь беспрекословно слушаться моего начальства»[459].

Как начальствующий, так и рядовой состав полиции проходил обучение, которое осуществлялось под надзором немецкой полиции безопасности или военного управления соответствующего округа[460]. Обучение проходило как на местах, так и в специальных школах, создаваемых в пределах административных округов. Курс обучения длился в среднем две недели[461]. В течение этого времени курсантов обучали, как вести себя по отношению к населению и к своему начальству, правилам составления донесений, уличного движения, караульной службы, обращению с оружием[462].

В случаях нарушения дисциплины на полицейских налагались дисциплинарные взыскания. За проступки незначительной тяжести взыскание в виде сверхурочных дежурств мог наложить начальник соответствующего отделения службы порядка, о чем делалась запись в книге наказаний и немедленно доводилось до сведения бургомистра. О проступках значительной тяжести, особенно совершенных при исполнении служебных обязанностей, посредством бургомистра сообщалось в немецкую полицию безопасности или командованию немецкой воинской части, которые и определяли наказание. С целью предотвращения бегства провинившегося полицейского бургомистр имел право взять его под арест[463]. В оккупированных районах Калининской области начальники полиции, кроме того, в случае проступков применяли наказания в виде предупреждения, выговора, перевода полицейского на службу в сельскую местность, увольнения[464]. Однако увольнение сотрудника полиции требовало согласования с немецкой полевой жандармерией или городской управой[465].