Книга Хюррем, наложница из Московии - Демет Алтынйелеклиоглу

Руслана дрожала. От страха она не смогла скрестить руки на груди, как Сюмбюль-ага. Руки так тряслись, что ей никак не удавалось их поднять, – удалось только обхватить себя за живот, перешагивая порог. Она сделала несколько шагов. Поклонилась ли она? Черт побери, неужели забыла? Но где же эта женщина? Ведь поднять голову и посмотреть мне нельзя. А если я иду не в ту сторону? Она услышала, как дверь за ними тихонько закрылась. Значит, остальные остались за порогом. Куда пропал Сюмбюль-ага? Он все еще рядом? Он справа от меня или слева? Мне уже так хочется поднять голову и посмотреть!

Она не знала, сколько уже стоит, опустив голову и уставившись в пол. Тем временем раздался женский голос. Голос был невысоким, но в нем чувствовались повелительные интонации. Он не был тонким, но был по-женски обволакивающим.

– Сюмбюль, – произнесла Валиде Султан. – Сегодня что-то произошло в покоях для новеньких?

О господи! Все кончено! Она обо всем знает! Я пропала!

Все эти мысли обожгли Руслану. От паники она даже не слышала, что ответил Сюмбюль-ага. Ясно было только, что Валиде Султан не устраивает его ответ.

– Ага, разве ты не знаешь, что гарем – это дом нашего падишаха, и никто не смеет нарушать его тишину и покой? А это что за шум? Что за бесстыдство?

– Я все знаю, моя госпожа.

– Почему говоришь, что ты знаешь, раз ты потворствуешь такому бесстыдству?

– Наша великая госпожа лучше меня знает, как трудно управлять покоями для новеньких.

– Что это еще такое, Сюмбюль? Неужели дом нашего сына поручили аге, который не может справиться с новенькой?

Голос женщины стал еще более гневным. Руслана дрожала – ситуация усложнялась.

– Моему повелителю беззаветно предан не только один Сюмбюль, а тысячи таких, как я! Каюсь, мы не смогли утихомирить склоки невоспитанных безбожниц, – почтительно отвечал евнух. – Если их крики достигли слуха моей госпожи и прогневали ее, то ваш покорный раб всегда в ваших руках.

Покой и уверенность, звучавшие в голосе Сюмбюля-аги, вселили в Руслану надежду.

Женщина не унималась:

– Кто эта безбожница, которая ни правил, ни порядков не чтит? Что ей делать в гареме?

Ясно было, что сейчас придется рассказать всю правду.

– Шум устроила одна новенькая, моя госпожа.

– Это я поняла, Сюмбюль. Только не пытайся защищать безбожницу. Кто она?

Сюмбюль-ага помолчал. Ясно было, что ему больше ничего не оставалось, кроме как сказать: вот она, перед вами.

А может быть, Руслане самой следовало смело поднять голову и во всем признаться? Ей вдруг захотелось положить конец этой мучительной сцене. Она уже собиралась привести в действие свое безрассудное решение, как вдруг Сюмбюль-ага произнес: «Одна скандальная греческая девица, моя госпожа. Ее зовут Деспина».

Руслана чуть было не вскрикнула от радости. Значит, Сюмбюль не собирался ее выдавать.

– Сколько уже в гареме эта Деспина?

– Уже несколько месяцев.

– Несколько месяцев, а до сих пор не выучила, что в доме повелителя нельзя кричать? И с кем же эта невоспитанная новенькая повздорила?

Руслане снова показалось, что все кончено и что женщина обо всем знает.

У Сюмбюля-аги теперь не было выхода. Сейчас он вынужден будет сказать, что на самом деле драку устроила Руслана и что, если бы он не успел, она бы уже задушила гречанку. Руслана от страха зажмурилась.

– Да с кем она только не повздорила, моя госпожа! Она набросилась на всех. Я думаю, что эта девушка – сумасшедшая.

Вновь Руслана была спасена. Сюмбюль явно решил скрыть любовное свидание под лестницей, и Руслана подумала: «А ведь если о нашей встрече станет известно, его голова полетит с плеч».

– И чего же хотела эта Деспина?

– Чего она только не хотела, моя госпожа! И еда ей не нравится, и ложе, и комната, все время задирает девушек, которые идут к повелителю. На всех кричит… – он на мгновение замолчал, а затем сказал: – Я собирался сказать, что, если моя госпожа позволит… Евнух не договорил.

– Говори, Сюмбюль-ага, чего же ты молчишь? Что нужно сделать для того, чтобы в гареме моего покойного супруга, султана Селима Явуза и моего сына, султана Сулеймана Хана, наступили мир и покой?

Руслана поняла, что задумал главный евнух. Сюмбюль-ага повел разговор так, что теперь Валиде Султан согласилась бы на все, что он сказал. Такая игра ей понравилась. Надо будет перенять.

– Вот, о чем я хотел сказать, госпожа. Эта гречанка недостойна покровительства нашего падишаха.

– Что ты хочешь предложить?

– Если моя госпожа позволит, то мы можем ее отпустить. Пусть идет и поищет свое счастье за порогом дворца.

Молчание…

Руслане уже надоело рассматривать ковры на полу. Ей показалось, что время замерло. Но Валиде Султан медлила с ответом, и Сюмбюлю-аге пришлось привести последний довод.

– Я опасаюсь, моя госпожа, что когда-нибудь однажды эта девчонка, накажи ее Аллах, может замыслить что-то злое против нашего падишаха.

– Прикуси свой язык. Я ничего не слышала. Что делать безумной в гареме? Я позволяю тебе решить дело в соответствии с приличиями.

Победа! Победа! Руслане хотелось кричать от радости, а на лице Сюмбюля-аги не дрогнул ни один мускул. А почему он должен был дрогнуть? Дело он уже давно решил. А раз было повеление удалить Деспину из дворца, то девушку теперь никто не будет искать. Да если бы кто-нибудь и спросил, то у Сюмбюля-аги был приготовлен ответ: «О ком вы спрашиваете? Об этой сумасшедшей гречанке? Кто знает, где она. Надеюсь, судьба улыбнулась ей».

Но Руслана не догадывалась, о чем думает Сюмбюль-ага. Она радовалась только оттого, что Деспину прогонят из дворца. Теперь о ней могли болтать что угодно, кто же поверит той, которую прогнали из гарема.

«Я мать повелителя. Подойди, девушка».

Голос Валиде Султан теперь казался Руслане самой нежной песней.

– Из-за этой негодницы я совсем про тебя забыла. Это дело мы решили, теперь можем поболтать с тобой.

Какой-то миг Руслана не могла даже пошевелиться. Неужели до заветной цели остался всего один шаг? Но нет! Даже если она понравится женщине, это не означало, что она с честью пройдет экзамен и понравится султану Сулейману.

Хафза Султан увидела, что тонкая и изящная, как ветка ивы, девушка не двигается с места, и весело повторила: «Ну-ка подойди ко мне, девушка».

Руслана приблизилась к ней, плавно и изящно ступая по полу, как ее научили в Бахчисарайском дворце.

– Так, значит, ты и есть та самая Александра, которую удочерила мать Айше Ханым и которая стала сводной сестрой жене крымского хана Ай Бала Хатун?

Руслана лишь кивнула. Не могла же она сейчас сказать матери повелителя, что теперь ее зовут иначе?