Книга Пленники судьбы - Санта Монтефиоре

Карадок сидел в тени, читая томик стихов, а Диззи принимала солнечные ванны и, слушая музыку через наушники плеера, отстукивала правой ногой ритм. А в это время Смидж, свернувшись, спала в ее дамской сумочке «Биркин». Ма просто не выносила бассейнов, поскольку была слишком толстой для плавания, а также потому, что ей ужасно не нравились женщины, которые, подобно Диззи, могли похвастаться красивой фигурой. Поэтому она предпочла остаться на террасе с Порчи, занимаясь вышиванием тапочек для своего племянника и пытаясь придумать, как попасть на приближающийся праздник без этой парочки — Диззи и Максвелла, которые наверняка захотят присоседиться к ним, рискуя все испортить.

После ленча профессор удалился на полуденный отдых, а Ма предложила Люку сыграть в карты. Диззи и Максвелл возвратились к бассейну, чтобы полежать на солнышке и, как довольно грубо заметила Ма, поджариться, подобно двум кускам бекона.

— Я не понимаю, что хорошего в Диззи, — произнесла Ма, перетасовывая колоду карт.

— А почему в ней вообще должно быть что-то хорошее? — спросил Люк, зажигая сигарету.

— Человек без основы словно карандаш без стержня. Бесполезен. Хотя она довольно смазлива, этого не отнять.

— Она не так уж и плоха.

— Я не слышала, чтобы она когда-либо сказала что-нибудь интересное.

— Некоторым мужчинам такие женщины очень даже нравятся.

— А какие женщины нравятся тебе, Люк?

Прежде чем ответить, он сделал глубокую затяжку.

— Мне тоже нравятся симпатичные девушки.

Ма закатила глаза, не скрывая презрения.

— Ну ладно, я ценю интеллект, остроумие, мне нравится, когда меня удивляют и бросают вызов. Я люблю независимых и уверенных в себе женщин.

В ответ Ма пренебрежительно фыркнула.

— Все это очень примитивно, Люк. На самом деле тебе необходима такая женщина, которая очарует тебя и будет поддерживать в тебе пламя любви до конца жизни. Такая, которая навсегда останется для тебя неразгаданной тайной. Именно это тебе и нужно. В противном случае она очень скоро тебе наскучит. — Ма сдала карты. — Да, найди кого-нибудь, способного тебя очаровать, и эта женщина всегда будет твоей музой.

Всю вторую половину дня они играли в «Скачущего демона». Ма была опытным игроком, она долго обдумывала ходы, но каким-то невероятным образом заканчивала первой и выигрывала.

— Вы темная лошадка, Ма! И в чем же ваш секрет?

Она легонько постучала пальцем по виску.

— Все вот тут, в моей голове, однако я не собираюсь делиться с тобой своими тайнами. Если бы мы играли на деньги, я бы уже давно стала очень состоятельной женщиной!

— Если бы мы играли на деньги, я бы уже давно вышел из игры, — съязвил Люк. — Я не из тех, кто готов пустить на ветер свое состояние.

— Это верно, однако твоя жена умудрялась делать это вместо тебя. Что же в свое время подвигло тебя жениться на Клер?

— Она меня просто очаровала, — ответил Люк.

— Что, в самом деле была такой неотразимой?

— Вероятно, недостаточно.

— И что же случилось?

— Просто я избаловал ее.

— Стоит женщине надеть обручальное кольцо, как она сразу же меняется. Будь я мужчиной, никогда бы не женилась.

— Вы женщина, а так и не вышли замуж!

— Брак — это как карандаш без стержня, Люк. — Подавшись вперед, она с наслаждением прошипела одно-единственное слово: — Бессмыслен!

Когда профессор, отдохнув, снова появился в четыре часа, он предложил Биллу сыграть несколько партий в бридж с Ма и Люком. Ромина и Диззи возвратились из города, пробыв там совсем недолго. Позже через окно на верхнем этаже можно было слышать, как Диззи о чем-то спорит со своим мужем. Спустившись к ужину, они сели по разные стороны стола, казалось, совершенно не замечая друг друга. Судя по их поведению, разногласия были достаточно серьезными, и Ма не терпелось узнать причину, вызвавшую их.

На следующий день небо затянуло серыми тучами. Как и было условлено, Люк отправился вместе с профессором в город. На улицах было тихо, воздух стал прохладнее, а на горизонте, там, где пурпурные облака напоминали готовящуюся к сражению армию, собиралась гроза. Однако даже непогода не могла сломить энтузиазм профессора.

— Давайте поедим в помещении, — предложил Люк, припарковавшись как можно ближе к набережной. Снова заметив маленького мальчика, играющего среди лодок, он понял, что Козима, должно быть, находится в траттории.

— Этот ребенок всегда один, — с неодобрением сказал Люк.

— Какой ребенок?

— Да сын Козимы. Он всюду следует за ней, а она его совсем не замечает. Это естественно, когда женщина оплакивает своего мужа, но нельзя же забывать и о живых!

— На твоем месте я бы не говорил так, — сказал Карадок, медленно направляясь по террасе к ресторану.

— Не волнуйтесь. Я уже выбросил ее из головы и все забыл. А где прелестная Роза?

Внутри траттория выглядела старомодной, с маленькими столиками и простыми стульями. Пол был выложен плиткой, пахло сухой лавандой и дикорастущими травами, свисающими со стен над рядами обрамленных фотографий. На буфетах стояли чаши с лимонами, а на высоких стеллажах красовались бутылки с вином. Несколько столиков было занято, однако погода, похоже, всех разогнала по домам. Роза появилась в зеленом платье, которое прилипло к ее телу, как морские водоросли. Ее волосы, собранные в тугой узел, открывали взору прекрасную длинную шею, а губы были накрашены ярко-красной помадой в тон лаку для ногтей. Люк стал рассматривать педикюр, того же цвета, что и маникюр. Ножки Розы выглядели эффектно в босоножках на очень высоких каблуках. Ему было интересно, как Розе удается ходить в них целый день.

— Мы снова пришли отведать вашей великолепной рыбы, — произнес Люк с улыбкой.

Роза заулыбалась в ответ.

— А я-то подумала, что вы вернулись ради меня, — ответила она.

— Я пришел ради тебя, красавица Роза, — вмешался профессор.

— Ну что ж, один из двух — уже неплохо. Вы хотели бы немного вина?

— Греко ди Туфо, охлажденное, пожалуйста, — сказал Люк. — Похоже, будет гроза.

— К тому же очень сильная, — произнесла Роза. — Вам, возможно, придется просидеть здесь как в западне всю вторую половину дня.

— О, если уж попадаться в ловушку, то более удачного места, чем это, трудно найти, — сказал профессор.

— А кто изображен на всех этих фотографиях? — спросил Люк.

— Моя семья. — Роза кивнула на изображение обнаженной женщины, висевшее высоко на стене. — Это портрет моей бабушки Валентины, нарисованный моим дедушкой. Ну разве она не красавица? — Глаза Розы заблестели. — Мне говорят, что я очень похожа на нее. Печально, но мое существование по сравнению с ее жизнью весьма прозаично.