Книга Ничего страшного. Неуспеваемость излечима! - Оливье Револь

Обнаружить как можно раньше

Эта интеллектуальная особенность обнаруживается очень рано. Она в глазах новорожденного, который внимательно следит за взрослым, замечая каждое его движение. В движениях младенца, который живо отвечает на улыбку, сам идет на контакт и часто начинает говорить раньше, чем ходить. Потом он сам начинает читать, обожает рассуждать и проявляет чувство юмора:

— Что ты выскакиваешь, как чертик из коробки?

— А что ж мне, так и сидеть в коробке?

Таким он останется на всю жизнь. Дружелюбным ко всем на свете, и оттого трогательным и уязвимым. Наделенным необыкновенной интуицией, настоящим шестым чувством, которое безошибочно подсказывает ему эмоции других людей. Он необыкновенно любопытен и засыпает родителей вопросами, доводя постепенно до белого каления. Сначала это смешно. Но потом становится неудобным. Малышу, который разговаривает как взрослый и который считает глупыми игры сверстников, не так-то легко найти себе друзей. И вот необычный ребенок замыкается в своем мире. В четыре года смерть для него — не старуха с косой из мультика, нет, она окончательна и бесповоротна. Очень рано его мучают вопросы, необычные для детей его возраста. Он хочет знать все.

«Что мы не так сделали, чего мы не сделали, что мы могли бы сделать», — обычные причитания растерянных родителей. Они в замешательстве, им не удается уложить своего трех-четырехлетнего ребенка, который абсолютно логично аргументирует свое нежелание идти спать. «Нам его такого выдали, а инструкции не приложили…» Поэтому очень важно вовремя открыть им глаза на проблему их ребенка: они перестанут чувствовать себя виноватыми, перестанут думать, что совершили педагогическую ошибку.

Оказаться изгоем

Главное — понять такого ребенка. Почему малыш скучает в начальной школе, почему в подготовительном классе у него такой жуткий почерк, почему он считает в уме, никогда не задумываясь, как это у него получилось. Поскольку работать по общепринятой модели с ним не удается, «нетипичного» ребенка отстраняют от работы: «Ну, тебя я не спрашиваю, ты и так все знаешь». Он отдаляется от группы: «Знаешь, я перестал поднимать руку на уроке, а то они меня ботаником считают», или даже: «Мой лучший друг на людях делает вид, что со мной не общается». В конце концов ребенок может решить, что лучше уж вообще отказаться от своих способностей, не использовать их. Будет стараться поглупеть, чтобы быть как все. Это называется «обратный эффект Пигмалиона» — он делает то, что другие ожидают от него, чтобы не оказаться отверженным: «В школе он специально старается читать по слогам, как все остальные, тогда как дома читает абсолютно бегло».

И оказавшись изгоем, и отказавшись от своих способностей, в обоих случаях ребенок страдает. Некоторых трясет от одного только слова «школа». Часто бывает, что одаренный ребенок, которому не успели поставить этот диагноз, в подготовительном классе не воспринимает речь, если она обращена не непосредственно к нему. Так же будет вести себя обычный ребенок в классе для умственно-отсталых детей.

Многие развитые не по годам дети замыкаются в себе и доходят чуть ли не до депрессии. Известный факт: горе от ума. Интеллект играет для них роль лупы, которая увеличивает все неприятности, усиливает все ощущения. Одаренного ребенка возмущает любая несправедливость, современная жизнь его пугает. Уже очень маленьким он пишет свои пожелания: «Чтобы не было войны, чтобы все люди были счастливы». Он всегда остро чувствует любые домашние неурядицы. О том, что родители разведутся, он знает раньше них.

Предвидеть все

Такова особенность одаренных детей: они предугадывают все проблемы, которые могут возникнуть, и неловко, неуклюже пытаются предупредить близких об опасностях, которые видны только им. Они выбиваются из сил и слывут «странными».

Девятилетний Эмиль постоянно предупреждал всех близких и знакомых о ядерной опасности, поскольку они живут в окрестностях крупной электростанции. Он твердил об этом в школе и дома, предлагает всем запастись таблетками, содержащими йод, на случай утечки радиации. Он даже говорил об этом с аптекарем. В конце концов все вокруг стали считать его чуть ли не «чокнутым». Но тут новость, как гром среди ясного неба. В ознаменование десятилетия Чернобыльской катастрофы французские власти решили организовать обязательное распространение йодосодержащих таблеток в окрестностях атомных электростанций. Новость вызвала у народа волну паники. А вот Эмиль оказался среди немногих, кто нисколько не был удивлен.

Они все, как Эмиль, стоят на страже общества. Это наши часовые в коротких штанишках. Чуткие и подозрительные часовые, подстерегающие опасности, которые всем остальным представляются нереальными. Как те абсурдные солдаты в пустыне Тартар. Подобная чувствительность делает их уязвимыми. В сентябре 2001 года именно эти не по годам развитые дети сильнее всех переживали падение башен-близнецов. Им становится по настоящему плохо в моменты геополитического напряжения, они все переживают не так, как взрослые. Когда в Юго-Восточной Азии прошел цунами, эти дети спроецировали события на собственную жизнь и стали бояться катастрофы в своем городе. Маленький житель Ардеша Макс категорически отказывался гулять по берегам Роны, опасаясь наводнения.

Когда одаренные дети взрослеют, их способность сочувствовать и воспринимать чужие эмоции становится еще сильнее. Они как правило лишены поддержки группы, они моложе своих одноклассников, поскольку часто перепрыгивают через класс, и их часто избирают в жертвы, издеваются над ними и даже бьют. Особенно это становится заметно лет в 14–15, когда в классе появляется компания главарей и заводил, которым неприятно, что какой-то «сопляк» знает больше, чем они.

Тревожность растет

Раннее развитие обычно сопровождается тревожностью, которую нужно постараться успокоить. Часто родители спрашивают: «Доктор, почему он такой одинокий, почему у него нет друзей, он все время торчит у компьютера и играет в сетевые игры». Очень важно найти ответы на все эти вопросы, потому что ребенок, замкнувшийся в себе, рискует пропустить один из основных этапов — переход к взрослости. Чтобы стать самостоятельным, ему нужна поддержка посторонних людей, более терпимых, чем члены его семьи, у которых он сможет добиться признания. Этот этап необходим для построения личности, без него человек начинает буксовать на месте.

И тогда ощущения неудовлетворенности и недовольства усиливаются. «Одаренным» становится все труднее отождествить себя с окружающими. Ведь идея стать членом клана, то есть поставить себя в некие рамки, для них непереносима. По сути дела, как отмечает Доминик Паскье в работе «Лицейская культура, тирания большинства», среди старших школьников очень сильна «нормативность»: «Чтобы быть со всеми, надо быть как все». Проведя социологическое исследование во многих лицеях, он заметила, что в каждом учебном заведении выделяется некое большинство, которое начинает диктовать свои законы. Это своеобразный терроризм, который диктует вкусы в одежде и музыке и навязывает соответствующую манеру поведения. Иначе будешь отвергнут. И эта диктатура (кстати, она стала довольно опасным явлением) приводит к еще большему отдалению «не в меру умных» детей, которые по определению отличаются от всех.