Книга Прекрасная воровка - Дэни Коллинз

Рауль бросил быстрый взгляд на жену. Сирена вздрогнула, прочитав в его взгляде: «Опять?»

Рауль быстро взял себя в руки и отвел глаза.

– Я помню, как ты надевала браслет на ужин, – сказал он.

– А Сирена? – спросила Беатриса.

– То же самое, – с трудом выговорила Сирена, вспоминая, как восхищалась она браслетом, слушая рассказ Беатрисы о том, что это подарок Рауля на ее шестидесятилетие. Сирена почувствовала, как у нее все потемнело перед глазами, неожиданно стало тяжело дышать.

К концу разговора с матерью Рауль почувствовал, что его жена превратилась в камень. Он поспешил его закончить. Пока Рауль общался с матерью, Сирена несколько раз порывалась слезть с его коленей, но он удерживал ее.

– Позволь мне встать, – холодно произнесла она.

– Я и не думаю, что ты взяла этот браслет, – заметил Рауль.

Сирена попыталась высвободиться.

– Убери руки! – задыхаясь, воскликнула она.

Рауль подчинился, чувствуя, что в его душе нарастает ответный гнев. Подняться ей он не помог. Раскрасневшаяся, с распущенными волосами, Сирена взяла свою сумку и собралась выйти из кабинета, но Рауль опередил ее и преградил дорогу.

– Ну нет, ты не уйдешь, – протянул он.

– Ты хочешь, чтобы я осталась, а потом снова обвинишь меня в том, что я соблазнила тебя, пытаясь отвести от себя подозрения? Ну уж нет.

Рауль почувствовал себя так, словно Сирена дала ему пощечину. Он ударил кулаком по двери. Ему было хорошо известно, что его жена – чрезвычайно страстная натура. По утрам, после их занятий любовью, она заливалась румянцем, напоминая Раулю о том, что физическая близость была по-прежнему внове для нее. Сирена просто не могла пользоваться сексом для каких-либо манипуляций. Секс был радостью и удовольствием для них обоих.

– Нет, – произнес Рауль, чувствуя стыд оттого, что такая мысль все-таки мелькнула у него в голове. – Но мы можем поговорить, как взрослые, спокойно. Тебе не обязательно уходить от меня в гневе.

– Значит, теперь я виновата? – ядовито осведомилась Сирена. – Да это ты посмел подумать, что я снова украла!

– Однажды ты украла, поэтому я и подумал… – защищался Рауль.

– Именно – однажды, о чем очень сожалею, но на тот момент у меня не было выбора. К тому же я не украла, о чем устала повторять, а взяла взаймы. Я обязательно вернула бы тебе твои деньги. Разве я что-нибудь брала с тех пор? Меня больно ранит твое недоверие. Я знала, что нельзя было тебе уступать, – устало закончила она.

Сирена не смотрела на Рауля, поэтому не видела, какое смятенное выражение появилось на его лице. Он прикусил губу. Он не мог признаться ей, что сначала тоже подозревал ее в краже браслета. Но пусть даже он не доверял Сирене, как доказал этот случай, влечение Рауля к ней усиливалось. Его чувства к ней росли, как снежный ком, и он ничего не мог с этим поделать.

Услышав от нее, что ей не следовало, как он понял, выходить за него замуж, он словно получил удар в солнечное сплетение. Рауль испытывал угрызения совести оттого, что плечи Сирены опустились. Ему не нравилось, что она остается с ним в одной комнате только потому, что он заблокировал выход.

– Прости меня, – сказал он.

Молодая женщина кивнула.

– Мне надо идти. Люси пора спать, – не глядя на него, ответила Сирена.

– Я поеду с тобой, – решил Рауль и вернулся к столу за своим лэптопом.

Как только он освободил проход, Сирена вышла.

В коридоре неожиданно расплакалась Люси.

– Прошу прощения, – заторопилась встревоженная няня, когда подоспевший Рауль увидел, что Сирена пытается успокоить ребенка. – Она поцарапала себя.

В эту минуту ему позвонили, и женщины с малышкой ушли. Когда Рауль, пробиваясь через пробки, наконец вернулся домой, он был рад, что Сирена с Люси дома, хотя она выглядела бледной и отстраненной. Малышка, словно чувствуя, что что-то не в порядке, никак не желала успокаиваться.

Рауль взял ребенка на руки и вместо того, чтобы попытаться поговорить с Сиреной начистоту, предложил ей принять ванну. Когда они сели ужинать, было уже поздно. Сирена ковырялась в своей тарелке. В столовой царило молчание.

– Син… – начал было Рауль.

– Я не хочу об этом говорить.

– Я позвонил матери, – настойчиво продолжил он. – Ее экономка уверена, что видела браслет на комоде после того, как мы уехали. Он, скорее всего, упал и закатился за мебель.

– Значит, ты веришь экономке, но не веришь мне.

Рауль сделал глубокий вдох.

– Ты почти не носишь драгоценности, которые я тебе покупаю, и почти не тратишь деньги со счета, который я открыл для тебя. У меня нет причин сомневаться в том, что тебе не нужен этот браслет. Я оставил прошлое в прошлом. Сегодня… Черт, не знаю, почему я так подумал, Син! – воскликнул отчаявшийся Рауль.

– Хорошо, я принимаю твои извинения, – натянуто произнесла Сирена, – и покончим с этим.

Этой ночью она была не так отзывчива, как обычно, но он с удвоенным усердием старался доставить ей удовольствие – для него это был единственный способ поведать Сирене о своих чувствах. Конечно же она должна была понять его!

– Не могу пресытиться тобой, – сказал Рауль спустя некоторое время. – Я постоянно думаю о том, как доставить тебе наслаждение, как ты отзываешься на мои ласки.

– Рауль, я умираю, – простонала Сирена, извиваясь под ним.

– Я никогда не причиню тебе боль, – прошептал он. – Я обещаю тебе это.

Он накрыл ее дрожащие губы своими губами, скрепляя свою клятву поцелуем.

Глава 12

Завязывая узел галстука, Рауль не знал, то ли ему испытывать удовлетворение, то ли сожаление. В зеркале он видел Сирену. Она спала.

Прошедшая ночь была невероятной. Уже после того, как Сирена покормила Люси, она снова потянулась к Раулю, словно ночи не было вовсе. Они едва не убили друг друга – так велико было их наслаждение.

Ему нужно было торопиться на деловую встречу. Рауль не хотел будить Сирену, но еще больше ему не хотелось уходить, не попрощавшись.

Он нежно прикоснулся к ее округлому плечу:

– Син…

– Нет! – воскликнула Сирена, и ее рука настолько неожиданно взметнулась вверх, что Рауль не успел среагировать.

– Что с тобой? – спросил он, проводя рукой по губе. Похоже, она была разбита.

Широко раскрытые глаза Сирены остановились на нем, узнавая. Страх сменился облегчением.

– Я ударила тебя? О боже, извини!

– Тебе приснился кошмар. Что тебе снилось, Син?

В глазах Сирены отразилось недоумение, потом она что-то припомнила и опустила ресницы. Подтянув одеяло к шее, она взглянула на часы, не отвечая на его вопрос.