Книга Человек без лица - Сергей Самаров

– В курсе.

– Причину не сообщишь?

– Не сообщу.

– А что будет, если мы здесь слегка задержимся? Хотя бы до прихода смены. Я попросил выслать в район группу Разина. Они должны прибыть с отдыха. Передам им информацию.

– Никакой смены не будет. Приказ такой – держись от отряда Зелимхана подальше.

– Не понял.

– Приказы понимать не обязательно. Когда у тебя вертолет?

– На рассвете. Машина вылетит ночью.

– Успеешь?

– Как раз уложусь в срок.

– Выполняй, Игорь Алексеевич. Что касается Кадыра… Никому не передавай его, пока не прибудет к тебе человек и не скажет, что он от меня. Неважно, что это будет за человек… Больше – никому…

– Я все равно не понимаю ситуацию…

– А я все равно не имею права тебе ситуацию объяснять. Тем более по телефону. Сейчас вот поеду объяснять то же самое компании Басаргина. Они тоже влезли в это дело. Ладно. Это все. До встречи. Возможно, я тоже вылечу в Грозный. Там и увидимся.

– Так нас не в Москву отзывают?

– Нет. Жди меня в Грозном. Там я поставлю вам и группе Разина совершенно новую задачу. Могу только сказать, что работать будете в тех же местах.

– Понял, хотя ничего и не понял. До встречи.

2

Синий джип майора Яблочкина первым увидел в окно «маленький капитан», который частенько отодвигал в сторону шторку, чтобы вроде бы ненароком глянуть на свою машину. И вовсе не от чувства страха перед угонщиками, а исключительно от любви к своему транспортному средству.

– Клиент прибыл. Паркуется рядом с моим «Гешей». Аккуратнее… Аккуратнее, товарищ майор… Правильно. Нормально. Почти прилично встал. И даже на бордюр не заехал. Машину бережет. Идет к нам. И меня в окно видит. Если будете его активно пытать, попросите меня выйти из комнаты. Я не люблю, когда при мне применяют физические меры воздействия к моим старым хорошим знакомым.

– Мы аккуратно, – сказал Дым Дымыч, поднимаясь и выходя в коридор, чтобы открыть Яблочкину дверь, не дожидаясь звонка.

Они вошли вместе. Яблочкин, как всегда, улыбаясь во все свое румяное чуть наивное лицо, каждому поочередно пожал руку.

– Ты, добрый человек, вернулся в спецназ? – наивно спросил Пулат. – И сразу с повышением в должности?

– Если бы так, – посетовал Яблочкин. – Я уже несколько рапортов написал. Только не отпускают. Говорят, в агентурном управлении я нужнее. Мое собственное пристрастие в счет не принимается, как когда-то не принималось в счет и ваше. Но у меня время нынче лимитировано. Может, сразу к делу перейдем?

– Переходим, – согласился Басаргин. – Что ты имеешь сообщить нам?

Яблочкин хитро улыбнулся:

– Я предлагаю поставить вопрос чуть-чуть не так.

– Конечно, – усмехнулся Басаргин. – Перевернуть все с ног на голову теперь называется «чуть-чуть не так». Главное разведывательное управление Генштаба, насколько я понимаю, всегда предпочитает разведывать, но не делиться разведданными со смежниками. Я правильно тебя понял, товарищ майор?

– Правильно, Александр Игоревич…

– Я не настаиваю в посвящении нас, и тем более всех остальных, во все тайны. Но общую суть конкретного случая нам знать необходимо, чтобы оправдать свои действия или наоборот… Итак, Сережа, поскольку именно ваша система просит нас нажать на тормоза, начнем лучше с твоего рассказа…

– Общая суть… – Яблочкин задумался на несколько секунд, соображая, что он имеет право сказать, а что говорить нельзя ни в коем случае. – Общая суть сводится к тому, чтобы поймать и обезвредить братьев Зелимхана и Алимхана Кашаевых и одновременно вернуть в страну значительные финансовые средства, отправленные Кашаевыми за границу.

– Тот самый тридцать один миллион долларов, – сказал Тобако.

– Вот-вот, вы знаете, – согласился Яблочкин. – У нас в руках полная финансовая документация на эти деньги – что, откуда и зачем.

– Неплохо поработали. Документация – это очень много. Обычно документация прилагается к чему-то. Я, конечно, не спрашиваю, к чему добытому вами прилагалась эта документация, но попытаюсь сам это додумать, – сказал Басаргин.

Яблочкин улыбнулся, показывая, что Басаргин в чем-то прав, и он много не договаривает по вполне понятным причинам.

– Это общая суть. Так сказать, задача-минимум. А есть еще и задача-максимум. Имея на руках, в дополнение к документации, и сами деньги, мы можем вполне обоснованно доказать иностранное вмешательство в дела нашего государства и, кроме того, основательно подорвать авторитет боевиков перед теми, кто их финансирует, обвинив такую одиозную фигуру, как Зелимхан Кашаев, в обыкновенном финансовом жульничестве. Он обкрадывал других командиров и даже собственных подчиненных систематически и регулярно. Это для нас не менее важно, чем поимка самого Зелимхана. Аргументированное утверждение на эту тему, опубликованное в прессе, вызовет шок среди тех самых финансистов и руководителей фондов. Шок – это уже частичка победы. А прекратить финансирование террористической деятельности из-за границы – это значит на восемьдесят процентов уменьшить вероятность проведения террористических актов на территории России.

– Откуда такие арифметические данные? – со смешком поинтересовался Ангел.

– Выводы аналитического центра ГРУ. Но я продолжаю… Наша операция проводится совместными силами спецназа и агентурного управления. Передать саму структуру операции я права не имею, но скажу только, что любая случайность может все дело сорвать. На днях в Эр-Рияде уже произошла случайность, которая чуть не помешала нам. Там в одной из гостиниц…

– Это мы знаем, – сказал Доктор Смерть. – От этой печки мы и начали плясать. И в результате столкнулись с вами.

– Для нас это была случайность. Случайности всегда имеют место, и предусмотреть их невозможно. Но мы хотим свести количество непредвиденных факторов к минимуму. Именно поэтому обращаемся к вам почти с официальной просьбой свернуть все поисковые действия по данному вопросу.

– Нормальный ход! – Доктор Смерть возмутился. – Но с нас-то спросят в Лионе. Маховик закрутился, а как остановить маховик, может быть, ты подскажешь. И что нам отвечать? Что мы прекратили расследование, чтобы не сорвать операцию ГРУ? Ты сам-то, Сережа, понимаешь, что для нашей штаб-квартиры это несущественный аргумент? Они просто попросят нас работать вместе или отдельно от вас, но работать, и все. А мы работать вместе не можем из-за несогласия на такое сотрудничество смежников. Я предлагаю искать…

Телефонный звонок не дал Доктору закончит мысль.

– Это Мочилов, – сказал он, глянув на определитель. – Слушаю тебя, Юрий Петрович.

– Яблочкин уже у вас?

– Очень старается нас убедить в одном, а мы стараемся убедить его в обратном.