Книга Окончательный приговор - Сергей Самаров

– Есть такой журнал?

– Если бы был такой журнал, мы бы документы делали от другого. Когда требуется выдать?

– Как только будут готовы. Нам останется ждать, когда Вальтер на ноги встанет.

– Хорошо. Кто из вас с компьютером дружит?

– Опять же Вальтер. Мы с Корчагиным на «юзерском» уровне, а Вальтер что‑то понимает.

– Попрошу еще ноутбук со спутниковой системой контроля. Не уверен, но могут дать. Управление космической разведки все не может отладить эту систему. Постоянно меняет настройки, что‑то испытывает… Сейчас, я слышал, им новые испытания нужны. Может быть, и договоримся. Но они потребуют встречи с Вальтером, чтобы провести обучение пользования программой.

– Как только сможет. Но что нам может дать спутник?

– Полный контроль за передвижением любой sim-карты, в том числе и sim-карты Артура Юрьевича Розова. Это мощное обеспечение безопасности. И возможность прослушивать его разговоры. И всех, кто с ним контактирует.

– Да, это дело хорошее. Мы с удовольствием выступим в роли испытателей.

– Лишь бы руководство согласилось.

– Может не согласиться?

– Ты забыл, что твоя группа на нелегальном положении?

– Понятно. Тогда у меня все. Поспешу поднимать на ноги старшего прапорщика…

ПОДПОЛКОВНИК РОЗОВ, СТАРШИЙ СЛЕДОВАТЕЛЬ ПО ОСОБО ВАЖНЫМ ДЕЛАМ СЛЕДСТВЕННОГО КОМИТЕТА ПРИ ВОЕННОЙ ПРОКУРАТУРЕ. ПРОДОЛЖЕНИЕ ПОИСКА, СЛЕД СТАНОВИТСЯ ОТЧЕТЛИВЫМ

У меня есть старая добрая привычка: если я не за рулем, то стараюсь выспаться в дороге. К сожалению, подполковник Раменский такой полезной привычкой не обзавелся, и, хотя тоже был не за рулем, рвался поговорить со мной и выпытать, что нового появилось в деле, какие меры розыска предприняты и на что можно рассчитывать. Я не знал, что и в какой степени связывает подполковника Раменского с убитым капитаном милиции, но еще при первой встрече понял, что Валерий Андронович в восприятии адата ничем не уступает диким кавказским горцам и не испытывает сомнения в порядочности этого средства для удовлетворения собственного чувства мести. Правда, горцы, как я слышал, не стреляют в спину и предпочитают объяснить человеку, за что его убивают. Раменский же, как мне показалось, при обнаружении Беклемишева и его компании сразу отдал бы приказ стрелять на поражение – хоть в грудь, хоть в спину. Это, конечно, его законное, а скорее, не законное право, но мое право наступит потом – проверка правомерности применения оружия. Но, я думаю, мы с Валерием Андроновичем сможем найти общий язык при любом раскладе.

Дорога, ведущая в Ярославль, была не слишком сонной. Всем известно, что сонные дороги, то есть дороги европейского стандарта, у нас в стране встречаются крайне редко и на непродолжительных участках пути. Потому в Европе на них так часто и бьются, что они сонные. На наших же дорогах уснуть проблематично не только водителю, но и пассажиру. И на наших бьются по другой причине. Однако это уже дело не моей компетенции.

Наш водитель ехал без «мигалки», хотя и быстро. Одного вида автомобиля с милицейской раскраской хватало, чтобы другие водители уступали дорогу. И потому скорость была примерно стабильной. Тем не менее, время от времени машина вздрагивала на выбоине, и, даже если заснешь, вынужден будешь проснуться от встряски. Но подполковник Раевский уснуть никак не позволял и засыпал меня вопросами, на которые я мало что мог ответить, поскольку не следственный комитет ведет розыск, а подразделения министерства внутренних дел, то есть, как раз милиция, к которой подполковник Раменский принадлежал. А милиционеры много не накопали. Если данные и пришли, то, в основном, от разных подразделений ФСБ, да и то большей частью в последнее время, и, помимо всего прочего, эти данные часто противоречили друг другу. Устав от вопросов, я просто несказанно обрадовался, когда Валерий Андронович начал «клевать» носом.

Проснулся он перед въездом в Судиславль, когда нашу машину остановил дорожный инспектор. Он стоял рядом с «Фордом Фокус», на котором было написано «Прокуратура. Город Судиславль». И рядом с машиной стоял человек в мундире прокурора. Я понял, что визит Валерия Андроновича в Генеральную прокуратуру не остался незамеченным, и его приятель там занимает не самый последний пост, а человек в прокурорском мундире встречает именно нас.

– Ярославль? – спросил Валерий Андронович. – Уже? Быстро же мы летели…

– Судиславль, – сообщил я. – Нас встречают.

Встречающий был в одном со мной и с Валерием Андроновичем звании. Мне подумалось, что это самый старший по должности чиновник следственного комитета здесь, в отдаленном захолустном районе. Оказалось, что это прокурор межрайонной прокуратуры. Он просто приехал встретить нас и познакомиться. Предельно вежлив и суховат в интонациях; это было, скорее, следствием его личностного характера, чем недовольством из‑за давления из Москвы.

Коротко поговорив, прокурор сообщил, что в следственном комитете нас уже ждут, пригласил следовать за собой, сел в «Форд Фокус» на заднее сиденье и поехал. Мы двинулись следом.

В следственном комитете нас встретили у крыльца два сотрудника. Прокурор, передав гостей, что называется, с рук на руки, попрощался, предложил обращаться к нему напрямую, если возникнут проблемы, и уехал, так ни разу и не улыбнувшись.

Следователи были чуть более суетливы и вежливы до легкого подобострастия. Этим, судя по всему, начальство «накатило» по полной программе. Оба были молоды и, казалось, излучали энергию, но все же было заметно, что для них такое состояние непривычно. Они предложили нам пройти до здания судебно-медицинской экспертизы, где, как сказали, работа «кипит». Идти мы не пожелали, но поехать согласились. Естественно, на нашей машине. Впрочем, ехать пришлось всего пару минут.

Патологоанатом показался мне спящим. Он и ходил, как спящий, совсем не поднимая ног, и часто вытирая с носа капли пота.

– Экспертиза проведена по шестерым, – лениво, словно отмахиваясь от нас, сообщил он. – У пятерых сломаны шейные позвонки. Один был удушен – похоже, металлическим тонким тросиком. На коже остались следы металла. Скорее всего, это была специальная удавка, хотя в качестве удавки обычно используют скрипичную басовую струну.

– Это мы уже почти знаем. Шейные позвонки сломаны у восьмерых из девятерых, – сказал я. – Вы мой запрос получили? По поводу растечения мозговой жидкости?

– Знать вы могли предварительные данные, высказанные после внешнего осмотра. Такие данные часто не совпадают с действительностью. Я получил ваш запрос. У одного, похоже, растечение мозговой жидкости присутствует, но не сильное. Сильное растечение обычно бывает, когда после удара в лоб следует дополнительный удар по затылку. Например, при падении об пол. Если удара затылком не было, растечение бывает едва заметное, а смерть наступает опять же от перелома шейного позвонка. Сразу обращу ваше внимание, товарищи подполковники… У шестерых позвонок сломан при повороте шеи в сторону, у двоих от запрокидывания головы назад. От резкого запрокидывания.