Книга Зачем нужен муж? - Клаудиа Кэрролл

— Я на минутку, — бодро произносит он, подвигая мне свой мобильник. Я как раз начинаю думать, что он слишком далеко зашел, и тут он произносит; — Если позвонят Брэд или Анжелина, ответь, ладно? Скажи им, что мои агенты созвонятся с их агентами, и мы все очень скоро встретимся в Штатах.

Наступает долгая пауза. Мы с Питом потягиваем свои коктейли, и я отчаянно шевелю мозгами, подыскивая повод перейти к сути. Наконец я начинаю тактическое наступление.

— Ну вот, Пит, — приступаю я к разговору, надеясь, что Джейми, как обычно, будет долго отсутствовать. Не представляю, чем он там занимается, но задерживается всегда гораздо дольше любой девушки. — Можно ли поверить, что прошло целых девятнадцать лет? Ты совсем не изменился, честное слово, я бы тебя везде узнала.

— Что ж, спасибо, — отвечает Пит, довольный. — Так здорово опять повстречать вас обоих, после стольких лет. Разве не замечательно, как преуспел Джейми в своей карьере? Но у него ведь всегда была зияющая дыра в душе, которую можно заполнить только аплодисментами, не так ли?

Что можно на это ответить? Начало звучит как комплимент, а конец как оскорбление…

— Скажи, ты сейчас не замужем? — спрашивает Пит ни с того ни с сего.

Отлично, просто замечательно! Я снова беру след.

Я порадовалась тому, что он спрашивает, так как это дает мне желаемую возможность поговорить с ним о прошлом. Однако Пит не дает мне даже дух перевести.

— Я-то сейчас одинок, — выпаливает он. — Расстался кое с кем.

Вот блин…

Наступает жуткая, чудовищная пауза, мы молча смотрим друг на друга.

Он одинок, я одинока, и сейчас я думаю: Господи Боже, пожалуйста, сделай так, чтобы он не брался за мной ухаживать! Не думаю, что на самом деле любила его, пока мы встречались, я просто воображала его совсем другим, нежели он был на самом деле, а теперь, видя его почти двадцать лет спустя, я начинаю думать, что мне тогда следовало бы полечить голову.

Однако Пит и дальше разливается соловьем в счастливом неведении о том, что происходит в моей голове, что, в общем-то, кое-что значит.

— Понимаешь, я никогда не был подарком, скорее, был довольно неприятен, — говорит он. — Честное слово, перед звонком Джейми я сидел дома один-одинешенек и рыдал так, что промок до нижнего белья. В общем, ты не возражаешь, Эмилия, если я спрошу тебя кое о чем?

— Э-э… нет, конечно. Выкладывай.

— Это очень личное.

О боже, он явно хочет ухаживать за мной. Без паники, надо собраться, сконцентрироваться и убедительно соврать.

Придется сказать, что я встречаюсь кое с кем.

Нет, он не поверит. Что я в таком случае делаю в гей-баре с Джейми в пятницу вечером?

Ага, у меня есть план. Я скажу, что встречаюсь кое с кем, но он или пилот на дальних рейсах, или служит в войсках миротворцев в Ливане, или лежит в коме.

— Ты у Джейми для прикрытия?

Я чуть не подавилась коктейлем, но дальше — больше.

А вот тут, леди и джентльмены, мы услышали тревожный набат. Возможно, самый громкий и тревожный сигнал Биг Бена.

— Ты не знаешь, он сейчас встречается с кем-нибудь?

— Почему ты спрашиваешь, Пит?

— Понимаешь, если он свободен, я бы очень хотел пригласить его завтра с собой на эту несчастную свадьбу. Думаю, что новобрачные не будут возражать, если я приведу давнего знакомого; Джек и Дэйв в этом смысле отличные ребята. Я понимаю, что мы давно не виделись, но… как ты думаешь, он заинтересуется?

ГЛАВА 13

ПРЕДПОЛОЖИМ, ЧТО ЭТО ТАК ЖЕ ХОРОШО,
КАК КАЖЕТСЯ

— Итак, коротко говоря, Пит Муни не только гей, но и, вдобавок ко всему, положил глаз на Джейми. Клянусь, если увидишь такое в кино, сразу скажешь, что это сплошные выдумки.

Следующее утро выдалось таким солнечным и ярким, что в Дублин можно было просто влюбиться. Я подрядилась довезти Рэйчел до аэропорта по следующим двум причинам: во-первых, мне надо ввести ее в курс всех невероятных событий прошлого вечера, во-вторых, я не увижу ее почти целую неделю, так как она летит в Париж на модное дефиле Питера О'Бранена, а затем встречается со всеми крупными итальянскими закупщиками в Милане. Она и сама прекрасно смотрится в темных очках, а-ля Жаклин Кеннеди и с шарфом от модного дома «Гермес», небрежно повязанным поверх отлично скроенного черного кашемирового плаща.

Ну, возможно, Жаклин не пускала бы сигаретный дым в окно машины, как теперь делает Рэйчел, но суть вы уловили.

— Я что — ослепла или напрочь отупела, не рассмотрев его с самого начала? — горячусь я. — Я искренне считала, что Пит назначил встречу в баре для геев только по одной причине — он плохо знает Дублин. Ты была права, утверждая, что я чересчур близорука.

— Милая, много лет спустя даже ты могла бы разглядеть пророческие знаки.

— Он сказал Джейми, что только в 1995 году открыл в себе гомосексуальность.

— В таком случае, он был последний, кому это пришло в голову.

— Так ты знала?

— О господи, даже если не принимать во внимание его голубизну, я никогда не могла понять, что ты в нем нашла тогда, в университете. Он всегда был таким высокомерным, словно хотел сесть выше собственной задницы. Такие мужики всегда в чем-то немного недоделанные.

— Это трудно описать. Я думала, что он очень культурный.

— Да в любом йогурте больше культуры.

— Давай позвоним Джейми, — предлагаю я, преодолевая поворот с указателем «Аэропорт». — Умираю от желания узнать, что было после моего ухода.

— А в котором часу ты ушла?

— Сразу, как только можно спокойно сбежать из пекла, не оставляя за собой мокрых следов или клубов дыма.

Рэйчел обшаривает сумочку в поисках мобильника, набирает номер Джейми, но вдруг резко захлопывает телефон.

— О чем я думаю? — сокрушается она. — Сейчас всего лишь десять утра. Он никогда не просыпается раньше полудня.

Затем она поворачивается ко мне, быстро снимает очки и разглядывает меня пытливее, чем свидетель Иеговы.

— Ну как, наивное дитя, насколько тебя просветил последний опыт в этих дурацких поисках? Теперь-то ты готова пополнить ряды нормальных людей? Или самое главное еще впереди?

— Зачем ты издеваешься над моими несчастьями? Ради самоутверждения?

— Я предпочитаю называть это доброй старой упрямой любовью. Лишь бы заставить тебя отказаться от этих иезуитских вечерних курсов.

— Можешь издеваться, сколько хочешь, — твердо говорю я, — но я действительно с нетерпением жду следующего урока у Иры Вандергельдер, просто чтобы услышать, какой вывод она сделает из истории с Питом. Возможно, сокурсницы поднимут меня на смех, услышав мой последний отчет.