Книга На полпути к звездам - Джейн Донелли

Они рассмеялись, Шина надела халат и прошла в ванную, которая находилась рядом с ее комнатой. Пока ванна наполнялась, она разглядывала ушибы. Похоже, мазь и впрямь сотворила чудо.

Кэл пообещал, что будет здесь этим утром. Ей необходимо поговорить с ним о машинописных работах и интервью. Кроме того, у него остались ее листки с пометками о собранных материалах. Их необходимо забрать.

Она очень надеялась, что у Кэла и Клер все образуется. Ведь она так молода, так красива. Наверняка ей удастся убедить его в том, что ей можно доверять, такой красивой и желанной. Каких усилий эти мысли потребовали от Шины…

Она добавила в воду пену для ванны и напомнила себе, что ее основной целью является интервью, которое она должна взять у Кэла.

«На тебя не польстится и сексуальный маньяк», – сказал Кэл. Самое нужное, что он мог сказать в тот момент – это помогло ей отбросить в сторону комплексы и увидеть всю комичность ситуации.

Как Клер будет добиваться прощения? Просто скажет ему: «Я люблю тебя»? Да, наверное, это самый лучший вариант. Напрямую и сразу: «Кэл, я люблю тебя».

От пара запотело зеркало на стене, и Шина вывела на нем надпись: «Я люблю тебя». Прежде чем стереть ее, она приписала снизу «Роб», потом улыбнулась собственному отражению.

Конечно Роб! Кто, если не Роб?

Глава 7

Шина лежала в ванне, представляя себе, что находится на море и ее греет солнце. Кто-то забарабанил в дверь, будто в доме начался пожар. Иллюзия исчезла.

– Шина! – кричала Элейн, дергая дверную ручку. – Шина, ты в порядке?

– Конечно, а в чем дело? – ответила Шина. – Я принимаю ванну.

– Открой дверь. Дверь закрывать опасно! Ты можешь потерять сознание и утонуть!

– Я не потеряю сознание. Я ведь просто принимаю ванну. – Ее заверения, однако, никакого действия на Элейн не возымели.

– Откуда ты знаешь? Это может произойти внезапно, и никто не будет знать. Так обычно и случается. Шина, открой дверь.

Девушка вздохнула. Сама она чувствовала себя лучше с каждой минутой, но боялась возразить Элейн, поэтому предпочла подчиниться требованиям хозяйки дома.

Шина вылезла из ванны, закуталась в полотенце и открыла дверь. Испуганная, Элейн застыла на пороге, ее глаза расширились от ужаса.

– О, Шина, твое бедное личико!

– Я не намерена терять сознание, – повторила Шина. – У меня даже голова не кружится.

Беспокойство Элейн ее очень трогало, но оно было скорее несколько театральным.

– Клер говорила мне, и Роб, но я представить себе не могла!

Шина расхохоталась. Подбитый глаз и оцарапанный подбородок.

– Все не так страшно, поверьте. Мне не понадобится пластическая операция.

– Бедное, бедное личико! – не унималась Элейн, в ужасе продолжая свое обследование, и Шина вдруг поняла, что в представлении этой женщины любое повреждение, пускай даже самое незначительное, являлось кошмаром.

Она поняла также и то, что необходимо задавить эту материнскую заботу в самом ее зародыше:

– Мое лицо будет в полном порядке через несколько дней, а чувствую я себя прекрасно. И через десять минут я спущусь к завтраку.

– Тебе надо снова лечь. Я вызову врача, Дэвида Эванса. Ты ведь с ним встречалась.

– Да, припоминаю. Но это лишнее, мне он не понадобится. Кэл уже проверил, не сломаны ли кости, и констатировал полное отсутствие каких-либо повреждений. – Она проскользнула в дверь и очутилась в коридоре. – А если бы они были, думаю, я бы заметила. Видите, все в порядке. Я даже не хромаю.

Шина приветливо кивнула Элейн и закрыла за собой дверь комнаты.

Робу и Кэлу явно приходилось нелегко. Мама Шины, конечно, тоже волновалась бы, но уж наверняка не стала бы поднимать такой шум.

Шина торопилась. В десять минут она уложилась с трудом, поскольку этим утром косметики ей потребовалось намного больше. Она села за столик перед зеркалом и принялась нещадно наводить макияж, стараясь сделать синяк под глазом как можно менее заметным.

Брайн-Дэри из окна ее спальни не было видно. Раньше она только радовалась этому и каждое воскресное утро слышала звон колоколов к утренней службе.

Но внезапно она подумала, что была бы совсем не против видеть гору каждое утро, открывая глаза. Интересно, Кэл всегда закрывает ставни или свет керосиновой лампы можно видеть и ночью, словно маяк, мерцающий в небесном океане?

Роб завтракал один. В руках он вертел газету, но не читал ее и отшвырнул сразу, как только появилась Шина. Все свое внимание он тут же переключил на нее.

– Как самочувствие? – поинтересовался он.

– Лучше. – Она уже успела его простить. Кроме того, крепкий и здоровый сон пошел ей на пользу и помог взвесить все за и против на свежую голову. Она улыбалась. У Роба улыбка тоже моментально приросла к губам. Он быстро обошел стол и поцеловал ее в щеку.

– В эту, если можно, – попросила она, подставляя левую; на правой была ссадина. – Не так горячо, – пожаловалась она.

Поцелуй оказался очень крепким, поэтому Роб, извинившись, поцеловал ее еще раз, теперь уже мягче и нежнее:

– Прости меня, дорогая.

– Все в прошлом, – ответила она. – Вспоминать не стоит.

– Слава богу!

– Можно чашечку кофе?

Он захлопотал вокруг нее.

– Можно, и не одну, – прогремел он. – Могу я предложить тебе сахар? Соль? Желаешь икры? Чего бы тебе ни хотелось, только назови, я принесу это тебе на серебряном подносе.

Она хихикнула:

– Звучит заманчиво. Этой ночью, в хижине, я готовила омлет из яичного порошка и бекона. Он был просто ужасен.

– Должно быть, ты умирала с голоду.

– О, мы его съели. Пришлось открыть бутылку вина, чтобы он лучше проскочил. По вкусу он напоминал полиэтилен, но Кэл ничего не оставил на тарелке, что весьма благородно с его стороны.

Роб кивнул:

– Да, благородно. Благородства Кэлу не занимать.

Замечание в данных обстоятельствах звучало несколько бестактно, и Роб рассмеялся, обращая его в шутку. Шина заметила:

– Не стоит произносить слово «благородство» с таким цинизмом. Кстати, он обещал мне интервью для статьи о его последней экспедиции. Гарри Раша это обрадует.

– Что ж, – сказал Роб, – я рад за тебя.

Шина намазала маслом тост.

– Где твоя мать? – спросила Шина. – Она ворвалась ко мне в ванную – боялась, что я потеряю сознание и утону.

– Иногда она любит попсиховать. В каком-то смысле ее постигло разочарование оттого, что все в порядке.

– Что ж, жаль, что я не оправдала ее надежд.