Книга Любовь не выбирает - Бетти Нилс

— Конечно, стоит. И никаких сомнений быть не может. Готов спорить на сотню фунтов, что вы еще попляшете на своем девяностолетии. Ну что, спорим?

Мисс Макфинн призадумалась.

— Нет, боюсь, я проиграю. Лучше пошлете мне большой букет цветов. — И, глядя ему в глаза, добавила: — При любом исходе.

— Я отдам их вам лично в руки. — Он встал и, улыбнувшись, взял ее ладонь. — Вас поместят в частное отделение как моего особого пациента. И никаких возражений. Я все сделаю сам…

— Хорошо. — Пациентка посмотрела на Флоренс, стоявшую поблизости. — Как было бы замечательно, если бы это милое создание тоже было со мной рядом…

— Я обязательно об этом позабочусь.

Следующему пациенту пришлось минут десять подождать. Наконец, проводив его в кабинет, Флоренс пошла убрать в процедурном. Оставался последний посетитель, который после операции явился на очередной осмотр.

Когда он ушел, было шесть часов, и Флоренс с миссис Кин приступили к последней уборке помещения. Флоренс, направлявшуюся в кабинет, остановил мистер Фитцгиббон.

— Буду очень вам признателен, если вы сможете присутствовать, когда я буду оперировать мисс Макфинн. Я выберу день, когда штатная сестра выходная, и вы сможете ее заменить. — И, не дождавшись от Флоренс ответа, он добавил: — Вы понравились мисс Макфинн. Я считаю, нужно сделать для нее все, что в наших силах. Даже если речь идет о каких-то ее капризах…

— Хорошо, сэр, — ответила Флоренс и двинулась в процедурный кабинет, но врач вновь ее остановил.

— Наберите номер мисс Пейтон, пожалуйста.

Он писал и даже не поднял глаз.

В трубке раздался резкий голос:

— Да?

— Мисс Пейтон, с вами будет говорить мистер Фитцгиббон, — тоном еще резче произнесла Флоренс.

— Так дайте ему трубку, а не отнимайте у меня время.

Флоренс с разъяренным видом передала трубку врачу. И с укором произнесла:

— Пожалуйста, больше меня об этом не просите, сэр. — Она выскочила за дверь.

Мистер Фитцгиббон безучастно взял трубку и, не слушая, что говорят на другом конце провода, усмехнулся. Он думал о своем.

Дождавшись, когда Элеонор прервется, чтобы перевести дыхание, он вежливо проговорил:

— Боюсь, я не смогу пойти с тобой в театр, Элеонор. Я звоню с работы и пробуду здесь еще какое-то время. А потом мне нужно в больницу.

Терпеливо выслушав ее раздраженный ответ, он сказал:

— Тебе не составит труда подыскать мне замену. — И добавил: — Я вешаю трубку, Элеонор, иначе мне придется работать всю ночь.

Врач оставался за рабочим столом, когда Флоренс и миссис Кин, уходя, с ним прощались. На улице они разошлись. Флоренс, терзаемая беспокойными мыслями, направилась к дому миссис Твист. Опять она распустила язык, и мистер Фитцгиббон вполне мог сделать ей выговор, а то и вовсе уволить, попади она ему под горячую руку! Угораздило же ее так ему ответить, вздыхала Флоренс, отворяя ворота дома миссис Твист. Ни с врачами — консультантами в больнице, ни с пациентами она ни за что себе такое не позволила бы. Вернувшись домой, девушка первым делом села за стол, где ее ждали сосиски с картофельным пюре и чай. А после ужина, внимая совету миссис Твист, которая нашла девушку осунувшейся, вышла в садик подышать воздухом. Она взяла с собой вязанье и Бастера.

— Я пропала, — бормотала она, обращаясь к Бастеру. — Теперь мне надо решать: или терзаться и видеться с ним каждый день, или, что разумней всего, уйти и больше его не видеть. Лучше уйти. Я скажу, что маме нездоровится. Нет, это не подойдет, он может предложить устроить ее на повторное лечение. Или еще что-нибудь… Просто скажу, что она хочет, чтобы я жила дома…

Бастер, удобно расположившись на ее вязанье, заснул. Флоренс тоже закрыла глаза и, наилучшим способом решив свои проблемы, последовала его примеру.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

На следующее утро Флоренс шла на работу в полном смятении. Больше всего ее занимала мысль, что она проведет целый день или большую его часть в обществе мистера Фитцгиббона. Но эта приятная перспектива омрачалась воспоминаниями о ее вчерашней выходке. «Всего какой-то один денек, детка… — твердила себе Флоренс. — Ты ведь скажешь все, что думаешь, он тебя уволит, ты поедешь к себе домой и больше его никогда не увидишь». Ей действительно было очень грустно, и по дороге она прокручивала в голове все возможные варианты разговора с ним, представляя себе, как в фильме, их счастливый конец.

Мистер Фитцгиббон стоял у окна и, позвякивая мелочью в кармане, наблюдал за шедшей по улице Флоренс. Интересно, что у нее в мыслях? Наверняка ничего хорошего, судя по выражению лица, решил он. Изучая ее аккуратную яркую головку и миловидное лицо, он невольно улыбнулся. На ней было хлопчатобумажное платье из магазина готовой одежды, ничем не примечательное вроде бы платье, но приятного нежно-зеленого цвета. Оно прекрасно сидело на ее великолепной фигуре, и выглядела она в нем элегантно. Мистер Фитцгиббон отвернулся от окна прежде, чем Флоренс по привычке подняла глаза на это окно перед тем, как перейти улицу. Через минуту, когда Флоренс вошла, он сидел за столом и читал почту.

За ней вслед пришла миссис Кин и, поздоровавшись с ними, упрекнула мистера Фитцгиббона за то, что он не подождал, пока она сама разберется с письмами.

— Уверена, что я смогла бы разобраться с ними куда быстрее и… аккуратнее.

Флоренс пошла переодеваться, безучастно слушая приятную беседу миссис Кин со своим шефом — они уже смеялись. А ведь он ей даже не улыбнулся, когда Флоренс пожелала ему доброго утра. Кажется, ее увольнение неминуемо…

Однако тяжелый день прошел гладко, и в конце недели она, как обычно, отправилась домой в Гассидж-Толлард. Уезжала она неохотно, потому что расставалась с мистером Фитцгиббоном до понедельника, но все же радовалась, что день-другой сможет спокойно отдохнуть.

Уик-энд пролетел быстро, но Флоренс много успела сделать. В саду она собирала крыжовник и клубнику, смородину и малину, для церкви рвала цветы. Миссис Нейпир, вполне оправившаяся после болезни, получила тем не менее возможность передохнуть, так как Флоренс и дома переделала ворох работы, начиная со стирки и глажки белья и кончая посещением в деревне мисс Пейн, которой нездоровилось. Флоренс, впрочем, с облегчением узнала, что мисс Пейн скоро вновь станет помогать в доме. Теперь, когда у Флоренс была работа, она могла платить мисс Пейн скромное жалованье и считала, что небольшие, но необходимые услуги, которые та оказывала ее матери, стоили этих денег.

В поезде по дороге в Лондон Флоренс размышляла о прошедших выходных. Она наслаждалась каждой минутой, проведенной дома, за исключением, возможно, тех, когда она говорила с матерью в саду после ланча.

— Детка, тебя что-то тревожит? — спросила мать. — Ты слишком устаешь на работе? Или комната, которую ты снимаешь, плохая?