Книга Живее всех живых (сборник) - Михаил Ардышев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нашим агентством срочно были предприняты все необходимые меры. Для нейтрализации угрозы мы задействовали российский модуль-фугас термоядерного типа «Запал» (TNMF «Zapal» – EarthNews.net). В 02.40 объект был уничтожен. В настоящее время мы мониторим осколки кометы размерами более десяти метров. Благодарю за внимание. Ваши вопросы?
– Садык Кужумбеков, Астана Тудэй, Республика Казахстан, Россия. Господин Лу Тянь, нам стало известно из достоверных источников, что совсем недавно произошёл ещё один серьёзный инцидент в вашем ведомстве, также связанный с обнаружением некоего космического объекта. Как вы можете это прокомментировать?
Лу Тянь после короткого перешёптывания со своим заместителем, сидящим справа:
– Да, вы правы. Неделю назад произошёл похожий инцидент. (Покашливание). Мы как раз готовили пресс-релиз, но вы нас опередили. (Улыбка). В секторе Юпитера бразильский исследовательский зонд Buscador (RZ «Buscador» – EarthNews.net) обнаружил странный космический объект.
– В чём была его странность?
– Во-первых, в форме. Правильный эллипсоид с осями 250 и 700 метров. Во-вторых, в цвете. Зелёный в видимом диапазоне. Позже будут представлены фотографии, которые успел передать зонд.
– Что значит «успел»?
– Подождите. В-третьих, в траектории и скорости. Прямолинейная, индифферентная к каким-либо гравитационным возмущениям. С постоянным торможением. (Пауза). Buscador прозондировал объект в широком диапазоне спектра – от оптики до жёсткого рентгена и гамма. Именно после импульса жёсткого рентгена связь с зондом была потеряна. Последний полученный снимок показал резкий скачок оптического преломления и отражения.
– Поясните.
– Эллипсоид вдруг, м-м-м, почернел. Затем сменил траекторию и покинул Солнечную систему (пауза, гробовая тишина в зале) со скоростью, близкой к световой.
Шум в зале, выкрики с места. Громче всех:
– Господин Лу Тянь, господи-и-ин Лу Тянь. Вы меня слышите? Жак Лурье, Пари Ситуазьен, Франция, Евросоюз. Вы хотите сказать, что мы спугнули инопланетный космический корабль?!
Лу Тянь, пытаясь перекричать возбуждённых журналистов:
– Я хочу сказать… (шум стихает). Я лишь привёл факты. Выводы делать рано. Прошу вас, дождитесь пресс-релиза. Наше агентство в настоящее время кропотливо трудится над полученной информацией. Результаты будут тщательным образом проанализированы, а выводы представлены общественности. Господа, наберитесь терпения.
Шум, крики в зале. Всеобщее возбуждение. Конец трансляции.
Лето одна тысяча девятьсот восемьдесят шестого года было в самом разгаре. Середина июля, сезон отпусков… Таёжный сибирский город Томск изнывал от жары. Листва на деревьях, уж две недели не знавших дождя, не то в знак протеста, не то в силу естественных природных причин приобрела неприятный буро-зелёный цвет. Пыль, прибиваемая поливальными машинами на рассвете, уже к девяти часам утра противнейшим образом материализовывалась и вкупе с жарой давила, сводила с ума угрюмых горожан, коим не посчастливилось в эту пору оккупировать пляжи Ялты-Сочи.
На часах было начало двенадцатого утра. Гений Афанасьевич привычным жестом вытер платком шею, промокнул лоб и уныло воззрился на цепочку впереди стоящих людей. Очередь, казалось, не двигалась. Мужчина нервно вскинул руку и взглянул на часы. Семь с половиной минут прошло с тех пор, как он последний раз вытирал пот. Господи, он не продвинулся ни на метр! Тот же столб слева, заклеенный объявлениями. Тот же грязный пиджак впереди, принадлежащий, судя по всему, злоупотребляющему гражданину. А перед ним человек сто пятьдесят. Сегодня пятница, стало быть, продают только до обеда. Уже начало двенадцатого. Осталось меньше двух часов. «За что?» – тоскливо подумал Гений Афанасьевич. Он вдруг ясно осознал своё бессилие перед жизненными обстоятельствами, перед очевиднейшим образом абсурдной ситуацией, в которой невольно оказался. Но что поделаешь?!
Он работал заведующим кафедрой минералогии госуниверситета. Будучи человеком глубоко интеллигентным, Гений Афанасьевич испытывал настоящие муки, отягощённые чувством унижения, выстаивая очередь за спиртным в этой одной из четырёх «точек» на весь полумиллионный Томск. Благодаря маразму руководителя государства («благими намерениями вымощена…»), помноженному на маразм исполнителя – первого секретаря местного обкома, Томск превратился в форпост борьбы с «зелёным змием». Блата Гений Афанасьевич не имел, вернее, не желал иметь. Наверняка среди его студентов или коллег нашлись бы «нужные люди». Но завкафедрой минералогии был человеком законопослушным и обходных путей не искал. Он стойко переносил все тяготы, выпавшие на долю многострадального советского гражданина. Кто ж виноват, что завтра приезжает коллега, профессор Горьковского университета, что мест в гостинице нет, что гостя придётся принимать дома, что сидеть «насухую» – моветон…
Гений Афанасьевич, дабы заглушить душевные муки, принялся разглядывать очередь впереди себя, делающую зигзаг вправо-влево по выставленному турникету и пропадающую в дверях продмага. Завсегдатаев подобных заведений было немного, процентов тридцать. Большинство же людей выглядело вполне прилично. На их лицах читалась такая же тоска и уныние. Солнце, почти добравшееся до зенита, так же нещадно палило их головы. Вопреки ожиданиям, Гений Афанасьевич не почувствовал облегчения. То обстоятельство, что он не один такой несчастный, увы, нисколько не согрело ему душу. Присутствующее меньшинство, представленное парой десятков сильно пьющих мужчин, разбавленных парой-тройкой такого же вида женщин, никакого дискомфорта, видимо, не испытывали: о чём-то оживлённо переговаривались, смеялись… Дополнял картину припаркованный в тени раскидистого тополя милицейский УАЗ. Трое служителей правопорядка, открыв настежь все двери, прохлаждались внутри (контингент спокойный, беспорядков не предвидится).
Троица колоритного вида не спеша продефилировала вдоль цепочки ожидающих в очереди людей. Возглавлял её крепкого телосложения и высокого роста мужчина в расстёгнутой рубашке. Левая, доступная взору Гения Афанасьевича, рука и могучая грудь имели неестественный синий цвет от обилия татуировок. Завкафедрой успел заметить изображение русалки, выполненное явно небесталанным художником. Вид мужчины не оставлял сомнения в его богатом тюремном прошлом. Двое других, такого же синего цвета, отличались от первого гораздо более скромными габаритами и чем-то неуловимым: походкой, манерами. Они семенили позади громилы на почтительном расстоянии. Гению Афанасьевичу невольно вспомнился мультфильм «Маугли» и один из его персонажей – Шерхан со своим шакалом.
«Шерхан», тем временем, приблизился к УАЗу, заискивающе улыбнулся, облокотился о водительскую дверь и негромко заговорил с милиционером. Его дружки остановились в двух шагах и ждали, лузгая семечки и поглядывая исподлобья на толпу.
Переговоры закончились. Громила, оскалив два ряда железных зубов, в нелепом реверансе изрёк: «Будь здоров, гражданин начальник», и направился к турникету. «Шакалы» поспешили следом. Турникет был последним рубежом обороны перед заветной дверью магазина. Напоминая полосу препятствий, так называемую «змейку», справа и слева протянулись два длинных барьера, сваренных из дюймовой стальной трубы и вкопанных через каждые два метра прямо в асфальт.
