Книга Принцесса гламура - Мелани Рокс

– Если речь идет о каком-то возмещении его стараний…

– Нет-нет, – остановила отца Бенедикт. Еще не хватало, чтобы он вздумал предложить Нику деньги! – Мы ждем от тебя вовсе не благодарности.

– А чего же тогда?

Ник сделал шаг вперед.

– Мистер Вернон, я люблю вашу дочь. И хотя я считаю, что она слишком торопит события, я все-таки хочу попросить у вас ее руки. Ваше согласие сделает меня самым счастливым человеком на свете.

– Постойте. – Джозеф глубоко вдохнул и неожиданно предложил: – Давайте сначала пообедаем, а уж затем обсудим ваши новости.

– Хорошо, – так же неожиданно согласилась Бенедикт и, подхватив отца под руку, направилась с ним в столовую.

Стол был уже сервирован на четыре персоны. Мария, как всегда, оказалась догадлива и расторопна. Обед прошел в полном молчании, если не считать красноречивых взглядов Луизы, которые она устремляла то на дочь, то на Фримана.

Ник поражался беспечности Бенедикт, которая делала вид, будто не замечает потрясения родителей. Она уплетала за обе щеки стряпню Марии и тискала сидевшую на ее коленях Джеки.

После обеда Джозеф предложил Нику выкурить по сигаре в кабинете. Ник согласился, хотя не имел ни малейшего желания уединяться с потенциальным свекром. Когда мужчины удалились, Бенедикт принялась рассказывать матери о своих бразильских приключениях и о том, какой Ник герой.

– Мистер Фриман, что вам надо от моей дочери? – без лишних предисловий начал Джозеф Вернон, едва Ник закрыл за собой дверь кабинета.

– В каком смысле?

– Только не говорите мне, что ваши действия бескорыстны, – холодно попросил Джозеф.

– Но это так! – горячо возразил Ник, чувствуя, как сидящий перед ним мужчина психологически подавляет его.

Джозеф вел себя так, будто ему были известны все мысли, чувства и мотивы Ника. И более того – его грехи.

– Я люблю Бенедикт, – смущенно закончил Ник.

– В этом я не сомневаюсь. В Бенедикт трудно не влюбиться. Она – чудо. И в то же время она сущий ребенок.

С этим Ник вынужден был согласиться. Джозеф продолжил:

– Бенедикт сама не знает, чего хочет. Ее желания меняются чаще, чем ветер. Я даже могу допустить, что она действительно любит вас. Но… – он поднял указательный палец и выдержал внушительную паузу, – но завтра она уже будет сожалеть о своих обещаниях. Сколько вам лет, мистер Фриман?

– Двадцать семь.

– Вы были прежде женаты?

– Н-нет. – Ник чувствовал, что допрос только начался, но по его спине уже пробежал неприятный холодок.

– Почему? – Джозеф посмотрел Нику в глаза, зная, что под прямым взглядом тот не посмеет солгать.

– Моя невеста погибла.

– Вот как? Значит, вы уже пережили личную драму, – задумчиво произнес Джозеф. – Как давно?

– Какое это имеет значение?

– Я хочу знать, в каком эмоциональном состоянии вы сейчас находитесь, – без промедления отвел Джозеф.

Казалось, этот человек знал ответы на все вопросы. Даже на те, которые еще не родились в голове собеседника. Нику казалось, что стоит ему сделать ошибку, и ему несдобровать. Джозеф Вернон производил впечатление человека, шутки с которым могут дорого обойтись.

– Моя невеста погибла в автокатастрофе полтора года назад, – отчеканил Ник. Странно, впервые разговор о Стефани давался ему так легко.

– Чем вы занимаетесь?

– Я независимый фотограф. Сотрудничаю с журналами «Гео», «Нэшнл Джеогрэфик» и с другими.

– То есть ваш доход нельзя назвать стабильным, – сделал вывод Джозеф.

– Я не жалуюсь, – парировал задетый за живое Ник.

– Да, но вы ведь должны понимать, что моя дочь привыкла ни в чем себе не отказывать. Думаете, Бенедикт пойдет работать?

– Это будет ее выбор. Если она захочет…

– Бенедикт не привыкла зарабатывать себе на жизнь! – отрезал Джозеф, а затем вновь смягчил голос и задал следующий вопрос: – Где вы живете?

– Я снимаю квартиру в…

Джозеф не дал Нику закончить:

– Это вы уговорили мою дочь отправиться в эту поездку?

– Нет. – Ник посмотрел собеседнику в глаза. – Нет, я был в шоке, когда увидел Бенедикт на борту самолета, летящего в Рио.

– Почему?

– Потому что она была совершенно не готова к экспедиции. Бенедикт не имела представления, что ее ждет в джунглях. Я пытался уговорить ее вернуться в Лос-Анджелес, но вы ведь знаете, какая она упрямица.

Джозеф кивнул. Ему ли не знать, какой упертой и своевольной могла быть Бенедикт! Эти качества она унаследовала от него, а он в свою очередь – от отца. Твердолобость была фамильной чертой Вернонов.

– Бенедикт сказала, что вы не раз помогали ей в трудных ситуациях. Это правда?

Ник ограничился коротким кивком. Он не любил хвалиться собственными заслугами.

Его скромность произвела на Джозефа Вернона благоприятное впечатление.

– Вы часто уезжаете в подобные командировки?

– Да. Я не люблю сидеть на одном месте, – признался Ник, но тут же пожалел о своей откровенности.

По лицу Джозефа мелькнула грозная тень.

– И вы намерены таскать мою дочь за собой по всему свету?

– Только если Бенедикт сама этого захочет, – растерянно сказал Ник, чувствуя себя в западне.

Джозеф нахмурился.

– Я не желаю, чтобы вы рисковали жизнью моей дочери. Я не для того растил ее, чтобы какой-то… – Он осекся на полуслове и через мгновение продолжил: – Если вам нужны деньги, то я готов рассмотреть ваши требования.

– Мистер Вернон, о чем вы говорите? Вы предлагаете мне деньги за то, чтобы я отказался от Бенедикт?! – вспылил Ник.

Он был наслышан о деловой хватке Джозефа Вернона, но не думал, что тот готов торговаться даже тогда, когда речь идет о его единственной дочери.

– Зачем же так нервничать, молодой человек? – как ни в чем не бывало спросил Джозеф. – Или вы пытаетесь набить себе цену?

– Это уже слишком! – Ник хотел покинуть кабинет, но Джозеф остановил его:

– Хорошо. Я сделал вам выгодное предложение, но вы, судя по всему, отказываетесь. Потом не жалуйтесь, когда Бенедикт даст вам от ворот поворот.

– Я сделаю все возможное, чтобы этого не произошло, – с вызовом ответил Ник.

– Никогда не хвастай деньгами, не опустив руку в карман, – произнес Джозеф, и Ник тут же узнал фразу, когда-то произнесенную Бенедикт.

– Ваша дочь очень похожа на вас, – заметил он без какой-либо задней мысли.

Но Джозеф воспринял реплику Ника как желание подольститься.