Книга Братья должны умереть - Марина Серова

В конце концов, передо мной не стоит задача охранять Ямского. Меня он интересует исключительно в качестве приманки. Особенно после всего, что я сегодня узнала о некоторых фактах его биографии. Ведь, черт возьми, ни он, ни Шапочников, тогда еще детдомовский мальчишка Игорь Бесфамильный, не стояли в сторонке, пока Веник с остальной командой делали дела. Лена была права — мое отношение ко всем «братьям», включая Зверева, серьезно изменилось. И, увы, не в лучшую сторону.

Ямской почему-то не спешил к входной двери. Раздался второй звонок. Вслед за ним послышались характерные звуки и бормотание:

— Иду, черт возьми. Кого там еще принесло…

Ага, судя по звукам, господин директор изволили сидеть на горшке. Я перенаправила микрофон с кухонного окна на другое. Однако Ямской действительно не осторожничает. Надеюсь, хоть в «глазок» глянуть догадается.

Догадался. Потому что, прежде чем залязгал дверной замок, хозяин квартиры удивленно-радостно воскликнул:

— Рыбка? Ничего себе у тебя и скорость!

Удивляться было чему. Я тоже удивилась. И порадовалась тому, что для меня долгое ожидание, уже начавшее утомлять, кажется, закончилось. Во-первых, ни одна особа женского пола в подъезд не заходила. Во-вторых, «рыбка» жила в другом конце города и так быстро могла сюда добраться разве что на вертолете.

Мой временный шеф, этот сексуально-зоологически озабоченный идиот, принялся отпирать дверь.

Отложив «тарелку», схватив набор отмычек и привычно проверив, на месте ли оружие, я подняла стекло, выскочила из машины и бросилась к подъезду.

Дверь в квартиру Ямского, как и ожидалось, была заперта. На мгновение я замерла, прислушиваясь и одновременно прикидывая, что будет лучше — устроить засаду здесь или войти? Дождаться, пока киллер — а в том, что это был именно он, я не сомневалась — сделает свое дело и покинет квартиру, было бы гораздо разумнее, практичнее и безопаснее. Безопаснее для меня, разумеется.

Еще лучше было бы последовать рекомендациям Грома и для обезвреживания киллера вызвать местные силы. Но пока я свяжусь с Тучкой, пока тот передаст информацию куда следует… К тому моменту, когда прибудет отряд быстрого реагирования, киллера уже и след простынет.

Придется действовать самой. Вот только какой вариант действий избрать?

Оказалось, что человеколюбие меня еще не совсем покинуло. Дав себе обещание постараться в ближайшем будущем истребить это опасное при моей работе качество, я сняла пистолет с предохранителя и сунула его обратно в наплечную кобуру. Потом примерилась к замку, подобрала подходящую отмычку, вставила ее в прорезь и тихо провернула.

В механизме замка едва слышно щелкнуло, язычок пришел в положение «открыто». Молясь, чтобы петли этой чертовой двери не заскрипели, я медленно повернула ручку и потянула дверь на себя. Но то ли хозяин квартиры следил за порядком и исправно смазывал петли маслом, то ли мои мольбы, неизвестно кому адресованные, были все-таки услышаны, дверь открылась бесшумно. Второй двери, к счастью, не было.

Распахивать дверь слишком широко я не стала, чтобы не создать в квартире сквозняка, на который находящийся внутри человек мог бы обратить ненужное внимание. Убедившись, что в прихожей никого нет, и пожалев, что у меня нет перископа, а то неплохо было бы заглянуть и за угол, я проскользнула в образовавшуюся щель, также бесшумно притворила дверь, придержав головку замка, чтобы он не щелкнул, и вынула пистолет.

О том, что тихие звуки, совсем избежать которых при манипуляциях с замком оказалось все-таки невозможно, могли быть кем-то услышаны, можно было не волноваться. Кто-то хозяйничал на кухне и при этом производил столько шума, что едва ли мог что-то услышать.

Догадаться, что человек делал на кухне, оказалось несложно. Раздался звук льющейся в какую-то емкость воды, знакомо громыхнул чайник, поставленный на плиту, чиркнула спичка. Похоже на то, что радушный хозяин собирался попотчевать дорогую гостью чайком. На какой-то миг я засомневалась, правильными ли оказались мои выводы по поводу киллера. Заявилась, понимаешь, без спросу, при помощи отмычки несанкционированно проникла в квартиру… Вот удивится-то хозяин!

Однако идиллия, которая, казалось, царила в квартире, на самом деле была обманчивой. За то время, что я здесь находилась, — а прошло не меньше сорока секунд, — ни из комнаты, ни из кухни не донеслось ни слова. Когда человек хозяйничает на кухне, а где-то в квартире находится гость, это как-то странно. К тому же в комнате стояла тишина — не слышалось шелеста страниц, не работал телевизор, не скрипело кресло.

Глядя под ноги, чтобы ни обо что не споткнуться, я старательно переступила через ботинки, автоматически отметив, что другой обуви в прихожей не было, сделала несколько шагов по направлению к кухне и снова остановилась.

— Спокойной ночи, приятель.

Голос раздался совсем рядом и так неожиданно, что я машинально прижалась спиной к стене. Ни Ямскому, ни кому-то, кого я знала, голос не принадлежал.

Шагов я не слышала, зато увидела тень, двигающуюся в моем направлении. Не зная возможностей приближающегося человека, действовать я собралась наверняка, без всяких вывертов.

Кухня находилась справа от меня. Я переложила пистолет в левую руку, взяла так, чтобы случайно не нажать на курок. Стрелять я пока не намеревалась, но ставить оружие на предохранитель не собиралась тоже. Кто знает, какой сюрприз мог ожидать меня в ближайший миг.

Резко развернувшись, я ударила зажатым в левой руке пистолетом туда, где, по моим прикидкам, у незнакомца должно было находиться лицо. Тут же хотела было добавить правой, но выяснилось, что с определением роста вышла маленькая накладочка: лицо находилось чуть выше, чем я рассчитывала, и мой удар пришелся аккурат в нижнюю челюсть.

Левой рукой я владею ничуть не хуже, чем правой, так что все произошло гораздо быстрее и проще, чем можно было ожидать. С первой попытки мне удалось попасть в ту самую точку, в которую целится любой боксер. Правда, боксер бьет перчаткой, реже — голой рукой, но никак не пистолетом. Незнакомец оказался в глубоком нокауте, с челюстью, разбитой вдребезги. Мне осталось чуть придержать медленно оседающее тело.

Быстро связав незнакомцу руки его же ремнем, я вытащила тело в коридор, положила вдоль стены и повернула голову мужчины набок, чтобы невзначай не захлебнулся собственной кровью, а потом прошлась по квартире.

Ямской нашелся на кухне. Не торопясь переступить порог, я обвела кухню взглядом, оценивая обстановку. Директор рынка неподвижно лежал на полу между столом и газовой плитой. На конфорке, отрегулированной по максимуму, спокойно грелся пузатый чайник. Тихо потрескивали мелкие капли, скатывающиеся с его запотевшего бока. Вечерняя идиллия. Если не считать, конечно, двух бездыханных тел на полу и меня с пистолетом в руке.

Я открыла крышку чайника, заглянула внутрь. Полный. Оставив пока огонь зажженным, я присела на корточки около чуть слышно посапывающего Ямского, нащупала пульс. Директор сладко спал. От него здорово попахивало пивом, еще сильнее — водкой, которую киллер, очевидно, влил в Ямского, пока тот находился без сознания. Сделать это несложно, достаточно зажать человеку нос, а в открывшийся рот аккуратно влить жидкость. Две пустые водочные бутылки стояли здесь же на столе. Рядом сиротливо лежала на боку хрустальная стопка.