Книга Тунгусский метеорит - Игорь Шабельников

– Михаил Николаевич, тогда почему вы согласились принять участие в такой сомнительной экспедиции? – спросил Фандорин.

– Когда я сказал, что Элеонора к «видению» ничего не добавила, я выразился неточно – она добавила деньги. Вся эта аппаратура, что мы привезли с собой, была закуплена на деньги Элеоноры. И я думаю, что и яхта ею арендована, а хозяйка яхты – никакая не подруга Элеоноры, – ответил Маклай.

– Насчет яхты я, пожалуй, согласен, – сказал Фандорин.

А Маклай не такой уж и Задунайский! Да и Фандорин не так прост, как кажется! Раскусили Элеонору! Одно хорошо – ни мне, ни Норе они задавать вопросов не будут. Хотя у самой Норы, наверняка, будут вопросы – кто нашел и выловил из озера спутник, кто отметил его буем, не инопланетяне же!

10. Жилище шамана (Фандорин)

Наверно, я всё же задремал в обнимку с винтовкой. Проснулся я от того, что затрещала смолистая ветка, брошенная в костёр. Уже светает. Я огляделся. Возле костра, напротив меня, сидела на бревне эвенкийская девушка в длинном национальном платье. Девушка была очень похожа на секретаршу моего знакомого, Билли Монса. Рядом с девушкой сидела огромная собака.

– Девушка, милая, вы откуда? Как вас зовут? Вы – местная?

– Да, можно так сказать, я девушка местная, Чуня.

– Вы с реки Чуня? Вас назвали в честь реки?

– Чуня – это моё имя. А его зовут – Моня, – девушка указала на собаку. Мне показалось, что собака кивнула.

– У собаки хорошее имя. Моня – это хорошо, – сказал я для того, чтобы что-нибудь сказать. Сам же обдумывал – кто эта девушка, и откуда она здесь взялась?

– Вы забрали то, что упало с неба – это хорошо. Плохо людям на противоположном берегу озера. Мы сделали всё, что могли, но им нужна помощь.

– Кому, японцам?

– Японцам? – девушка с собакой переглянулись, – Людям! – уточнила девушка.

– Посидите здесь, я сейчас, – я бросился в палатку, стал будить профессора.

Когда мы с профессором вышли из палатки, возле костра уже никого не было.

– Чёрт! Профессор, здесь сейчас была местная девушка с собакой, она сказала, что японцам нужна помощь.

– Она сказала – японцам? – спросил Задунайский.

– Нет, она сказали – людям, на том берегу, – ответил я.

– Что случилось? – спросил вышедший из палатки заспанный Подушкин.

– С нами – ничего! Но девушка сказала, что с японцами случилась беда.

– Кто сказал? – спросил Падушкин.

– Девушка с собакой! – воскликнул я.

– Хорошо, хоть не девушка с персиками, – выдал Подушкин. «Вот же скотина!»

– Да что вы на самом деле! Местная девушка мне сообщила, что с японцами приключилась беда!

– Ага, местная девушка сообщила, а собака подтвердила её слова – сказал Подушкин зевая.

– Успокойтесь, Николай Александрович, тут на пятьдесят километров в округе нет никаких девушек. Ни местных, и никаких вообще.

– Михаил Николаевич, вы считаете, что у меня было видение, или мне всё приснилось?

– Нет, возможно, у вас был контакт! – ответил профессор.

О, господи! Теперь профессор и меня считает чокнутым контактёром!

– Профессор, так или иначе, а проверить, что случилось с японцами, надо!

– Хорошо, через два часа прилетит вертолет.

– Профессор, через два часа может быть уже поздно!

– Ладно, давайте поступим так – я сплаваю к японцам на лодке. Если с японцами всё в порядке, то это будет просто визит вежливости – я лично знаком с сэнсеем. А если нет – вы направите вертолет на тот берег.

Примерно через час профессор вышел на связь по рации.

– Николай Александрович, вы были правы – с японцами приключилась беда. Оба пловца без сознания. У одного, похоже, баротравма легких, а второй, несмотря на гидрокостюм, сильно обожжен кислотой. Сэнсей пребывает в прострации, совершенно невменяем – сидит в палатке и постоянно повторяет одну и ту же фразу по-японски. На вопросы не отвечает, только один раз сказал по-английски: «Я видел». Свяжитесь с вертолётом, пусть летит к лагерю японцев. К сожалению, наша экспедиция из научной превращается в спасательную. Но жизнь людей – дороже, сворачивайте наш лагерь.

Оповестив яхту, чтобы они готовили лазарет и направили вертолёт к японскому лагерю, я, в отместку за «девушку с персиками», поручил Подушкину сворачивать палатки и упаковывать наши вещи. У меня есть ещё в запасе примерно пять часов. Прихватив металлодетектор профессора, я пошел на берег озера, в надежде отыскать «жемчуг» Эраста Петровича. Надежда слабая, но чем чёрт не шутит.

И, конечно же, я ни черта не нашел. На берег озера опустился туман. Я бродил по берегу в тумане и слушал размеренное попискивание детектора. Наконец, сработала рация, Подушкин сообщил, что вертолёт на подлёте. Пора возвращаться. Порывшись в карманах, я нашел монетку и кинул её в озеро.

– Зачем ты бросил кругляшку в озеро? – раздался у меня за спиной голос Чуни.

От неожиданности я вздрогнул и резко повернулся. Передо мной стояла девушка, её собака сидела рядом.

– Примета такая – если хочешь куда-то вернуться, надо бросить монетку.

Девушка переглянулась с собакой, собака явственно ей кивнула.

– Если ты хочешь сюда вернуться, то возьми вот это, – девушка протянула ко мне ладонь. На ладони, переливаясь разными цветами, лежали три жемчужины.

Я взял жемчужины и, забыв обо всём на свете, стал их рассматривать. Переливы цветов жемчужин меня буквально заворожили.

– Ты очень похож на Эраста Петровича, – сказала девушка, захихикала, развернулась и стала удаляться.

– Что? Подождите, мне надо с вами поговорить! – крикнул я вдогонку девушке.

– Возвращайся, тогда и поговорим, – сказала собака, поднялась и засеменила за девушкой.

– Я вернусь, Моня, – сказал я растерянно. Сказал и сам удивился себе, ведь это я сказал собаке. А может быть, и не собаке, я теперь уже не знаю!

Игра пятая

Симпатичная блондинка, сидящая на тахте, закончила читать свой рассказ и отложила ноутбук в сторону. Наступила тишина. Трое парней, сидящих на паласе, заерзали, разобрали банки с пивом и открыли их.

– Люсьен, я удивлён и восхищен! – высказался Гарик, приложившись к банке.

– Рассказ мне тоже понравился. Но, Гарик, ты, наверно, не понял? Они писали его вдвоём, у них же – марьяж, то есть, я хотел сказать – творческий дует, – отхлебнув пива, ухмыляясь, сказал Макс.

– Я это понял, Макс. Я восхищен не только рассказом, но и самим фактом дуэта. Я, вот так, навскидку, не припоминаю разнополых литературных дуэтов.