Книга Джига со смертью - Дмитрий Дашко

Ветошь моментально превратилась в огромный, пышущий жаром шар. Я растоптал ногами огонь (эх, плакали брюки и башмаки), дождался, когда он стал распространять вокруг себя клубы белого дыма и подбежал к таверне. Лигрель услужливо распахнул передо дверь, и я со всего размаха бросил чадящую тряпку поближе к столам, где пировали мангалорцы, и отбежал в сторону. Таверна укуталась дымом, как ватным одеялом. Он повалил из всех щелей.

Светопреставление началось практически сразу. Кашляющие и чихающие мангалорцы, держась за горло или зажимая носы, пытались пробиться наружу, выскакивая из окон и ломясь в двери. Смятенные и паникующие люди потеряли представление о времени и пространстве, и мы с Лигрелем тщательно фильтровали их, чтобы не упустить искомую троицу. Тех, кто пытался оказать сопротивление, эльф укладывал на травку при помощи хитроумных приемчиков клеста. Особо ретивых стукал между собой лбами. Через пять минут пространство перед таверной напоминало поле битвы, из которого победителями вышли только мы двое. Владельцу таверны не повезло, он угодил под горячую руку Лигреля и теперь лежал в одном из штабелей. Убытки он начнет считать не раньше, чем придет в себя. Зная моего друга, я бы предположил, что это произойдет часа через четыре, не раньше.

Чтобы привести в чувство трех поработавших надо мною дюжих мангалорцев, понадобилось девять ведер холодной морской воды. Ведра отыскались в опустевшей таверне, а к морю мы бегали по очереди.

Эти парни узнали меня сразу.

— Сухарь, — начал старший из них, — ты что, в обиде? Ничего личного, только деньги. Нам заплатили за то, чтобы мы тебя немного попугали.

— Это называется «немного попугали»? — спросил я, склонившись разбитой физиономией.

— Плюнь, братан. Ты же в армии служил, мы это сразу просекли, когда ты сдачи решил дать. Там ведь куда сильней доставалось.

— Я уже неделю как уволился из армии и не хочу жить на гражданке по ее законам. Кто вам заплатил?

Мангалорец замолчал. Он не знал, как ему поступить, но угрожающий вид эльфа подтолкнул его мысли в нужную сторону.

— Какой-то лысый парень. Прикинь, братан, у него башка, что биллиардный шар.

Лысых парней на улице пруд пруди. Мода на стриженные макушки среди столичной молодежи удерживается уже третий год.

— Он назвал себя.

— Не-а, — отрицательно мотнул мангалорец. — Да мы и не спрашивали. Он отслюнявил хрустов, сказал, чтобы мы разыскали парня по кличке Сухарь. Назвал твой адрес. Остальное сам знаешь…

Хрусты — на мангалорском жаргоне деньги.

— И сколько за меня заплатили?

— По золотому на брата. Знали бы, что ты такой мстительный, запросили бы в несколько раз дороже, — вздохнул мангалорец.

Я прервал лирическое отступление очередным вопросом:

— Где вас нашел этот парень?

— Да здесь неподалеку. Мы у порта постоянно околачиваемся, грузчиками подрабатываем.

В подтверждение слов мангалорец продемонстрировал внушительную мускулатуру. Если бы не наша хитрость, он бы просто порвал меня на куски.

— Какие-нибудь особые приметы у этого парня имеются?

— Только то, что он лыс как коленка. Извини, братан, больше ничем помочь не могу.

Я понял, что больше ничего вытряхнуть не удастся. Продолжать расспросы было бесполезно.

— Я вам верю, парни. Погрейтесь немного на солнышке, позагорайте и постарайтесь обходить меня стороной. В следующий раз мы не будем столь гуманными.

Мангалорец улыбнулся щербатым ртом.

— Будь спок, Сухарь. Мы тебя после сегодняшнего, — он оглядел кучу-малу из других мангалорцев, разложенную по сторонам, — зауважали больше, чем ротного, а за него любой из нас душу бы отдал не задумываясь. Если возникнут какие-нибудь проблемы — дай знать. Спроси Крена, меня тут каждая собака знает.

— Хорошо, Крен. Возможно, в будущем я воспользуюсь твоим предложением, а пока побудьте на свежем воздухе, парни.

Мы удалились с видом победителей. Еще бы — сбылась давняя мечта каждого Дикого Пса — надрать пятую точку Мангалорским Отморозкам. Вот оно какое — фронтовое братство.

— Ты знаешь, кем мог быть этот лысый парень? — спросил эльф перед тем, как мы расстались.

Он торопился домой, а у меня на сегодня намечались обширные планы, связанные с поисками третьей клиентки Дебби — загадочной Элизабет. Именно поэтому я стал счастливым обладателем сразу пяти корзинок для пикника фирмы «Гюнтер, Гюнтер и Бумбер-младший».

— Пока нет, — сообщил я ему. — Только догадки, но их надо проверить.

Я не лгал — один подозреваемый у меня был, более того, мы встречались лицом к лицу совсем недавно, но почему он решил вывести меня из игры?

— Классно порезвились, Гэбрил, — добродушно прогудел Лигрель. — Лишь бы до начальства не дошло.

— Не дойдет, — заверил я. — Мангалорцы скорее язык откусят, чем расскажут, что с ними случилось.

Кэбмен мне понравился сразу. Он был не прочь сшибить лишнюю монету, однако котелок у него варил, как полагается. Парень знал, когда и с кем можно смухлевать. Я же был из разряда тех, с кем эти фокусы не пройдут.

Он помог погрузить коробки и мы, не спеша, потрусили по сонным утренним улочкам столицы. Центральный почтамт работал круглосуточно и напоминал, простите за избитость фразы, растревоженный улей. Кругом толкались сотни людей, здесь легко было затеряться.

Я спросил у кэбмена: могу ли нанять его на продолжительное время.

— Запросто, мистер, — откликнулся он. — Гоните три золотых и можете кататься на кэбе до посинения.

— Мне не до посинения надо, а до вечера, — заметил я. — И не столько ездить, сколько стоять.

— Как скажете, мистер. Мне платят — я стою или везу. Я в полном вашем распоряжении.

— Вот и хорошо. Вот тебе золотой в качестве аванса.

— О, мне нравятся ваши слова. Может, повторите? — попросил он.

— В конце. Пока стой тут, жди меня. Я прогуляюсь до управляющего.

Кэбмен кивнул и вытащил из-под сиденья засаленную книжку: мне попался начитанный возница.

Прежде чем навестить управляющего, я прошелся вдоль ячеек: убедился, что по размерам они подходили идеально, для задуманного, но вот от количества рябило в глазах.

Если бы кто-то решился незамеченным навестить свою ячейку — в этом бедламе он потерялся бы как иголка в стоге сена. Задали задачку!

Управляющий делил кабинет с двумя женщинами. Не знаю, какие функции они выполняли, но, судя по подносу, заставленному немытой посудой, и открытым конфетным коробкам, скучать им не приходилось. Рты всегда были заняты — женщины непрерывно жевали. Удивительно, что одна сохранила некое подобие фигуры, другая расплылась как беременная слониха.