Книга Растревоженный эфир - Ирвин Шоу

— Как скажешь. — Звонок поймал Арчера в прихожей, когда он уже открывал дверь. Он на мгновение задумался. Воскресенье Арчер потратил впустую — лежал, дремал, что-то читал, короче, так и не позвонил Покорны, хотя и собирался. Что ж, решил он, мрачно усмехнувшись, придется начать с Френсис Матеруэлл. Пусть самая горькая пилюля пойдет первой. — Я к твоим услугам. Как насчет ленча? — Отчего не подсластить пилюлю едой и питьем.

— Извини, милок, — ответила Френсис, — но я жду звонка из Калифорнии. Не мог бы ты прийти ко мне?

— Нет проблем.

— Адрес у тебя есть, не так ли?

— Навеки выгравирован на моем сердце. — Галантности много не бывает, холодно думал Арчер, произнося эти слова. Френсис раздражала всех. Женщин, естественно, ведь они чувствовали, что Френсис может увести любого мужчину. И мужчин тоже, потому что они задавались вопросом: а не выпадет ли им счастливый билет?

— Я живу на четвертом этаже. Ты осилишь лестницу?

— Сниму кардиограмму и посоветуюсь с врачом. — Арчер поморщился: видно, дамочка записала его в старики.

Френсис рассмеялась. В ее смехе проскальзывали визгливые нотки.

— Не сердись, милок. — От этого слова Арчера всякий раз передергивало. — Я просто хочу сохранить тебя для более славных дел. Через полчаса?

— Через полчаса, — ответил Арчер.

— Только пообещай, что не будешь смотреть на меня. Я только что встала и еще не красилась.

— Я приду в розовых очках, — заверил ее Арчер. — До встречи.

Френсис жила в районе Восточных Пятидесятых улиц, в старом особняке, который после реконструкции разделили на маленькие квартирки. Когда Арчер бывал на этих улицах, его не покидало ощущение, что он попал на пересадочную станцию или в лагерь временных поселенцев. Актеры жили здесь по договорам субаренды, готовые по первому зову лететь в Голливуд. Рецензенты издательских домов ютились в клетушках, готовые переехать в более просторные апартаменты, как только их произведут в редакторы. Молодожены жили на нескольких квадратных метрах, спали на разложенном диване в гостиной, пока появление первого ребенка не заставляло их перебираться в пригород. Тем не менее улицы эти Арчеру нравились, особенно в такие ясные дни, как сегодня, когда яркое солнце отражалось от окон, а тоненькие стволы деревьев чернели на фоне чистой мостовой. Молодые женщины с сумочками через плечо решительным шагом выходили из парадных дверей, окрашенных в яркие цвета, словно военные курьеры, спешащие доставить важные депеши в вышестоящие штабы. Молодые люди с непокрытыми головами, которым не приходилось вставать ни свет ни заря и бежать на работу, проводили время после завтрака в аптечном магазине, уткнувшись носом в «Таймс» и всем своим видом показывая, что для них уик-энд еще не закончился.

Арчер нажал на кнопку звонка Френсис, раздумывая над тем, с чего начать. Френсис отличал острый живой ум, за словом в карман она не лезла и в любой компании умела задать тон, перевести разговор на интересующую ее, а не компанию тему. «Больно хорош сегодня день, — с тоской подумал Арчер, оглядывая залитую солнцем улицу. — Не хочется тратить то на то, чтобы принести кому-то печальную весть».

Но тут зажужжал замок. Арчер со вздохом открыл дверь, вошел в подъезд и начал подниматься по темной лестнице. Из-за одной двери тянуло запахом жарящегося бекона, за другой кто-то играл Второй концерт Брамса для рояля. Френсис ждала Арчера на лестничной площадке, наклонившись над перилами. Арчер запыхался, поднявшись на четвертый этаж, хотя, здороваясь с Френсис, и попытался это скрыть.

— Бедняжка ты мой, — проворковала Френсис, закрывая за ним дверь и беря пальто. — Конечно же, мне пора перебираться в дом с лифтом. Твоя милая лысинка аж побагровела. Присядь и пока ничего не говори.

Арчер кисло улыбнулся, усаживаясь в узкое кресло с тонкими подлокотниками, которые, казалось, сжали его бока. Начало ему не понравилось. Первый раунд он определенно проиграл и не знал, удастся ли отыграться.

— Квартирка у тебя очень милая. — Он оглядел крошечную комнатушку, восстанавливая дыхание. — Правда, на такой высоте я бы рекомендовал пользоваться кислородной маской.

— Моя берлога. — Френсис посмотрела на темно-коричневую стену над белым камином. — Тут не так уж и плохо, если приглашать в гости не больше ста человек.

В соседней комнате зазвонил телефон.

— Черт, опять! — вырвалось у Френсис. — Извини. — Она метнулась в спальню, схватила трубку. — Матеруэлл слушает, — отрапортовала она, словно армейский офицер. Деловые нотки Арчеру не понравились.

Актрисы, думал он, если они чего-то стоят, постоянно играют, даже говоря по телефону. В дверной проем он видел Френсис. Она поставила ногу на стул, хмурясь, с карандашом в руке смотрела на телефонный аппарат. Потрясающе красивая женщина, отметил Арчер, и отсутствие косметики ее нисколько не портит. Волосы она зачесывала назад, открывая высокий лоб. На нервном, подвижном лице двумя яркими звездами выделялись большие серые глаза. Стройная фигура, отличные ноги. И пояс она не носила, потому что не было необходимости утягивать живот. В свитере и узкой зеленой юбке, простенькой, но сшитой со вкусом, Френсис чем-то напомнила Арчеру его дочь. Лет через шесть-семь, решил он, Джейн будет выглядеть точно так же.

— Я безумно рада твоему приглашению, милок, — говорила Френсис в трубку, похоже, доставляя безмерное удовольствие своему собеседнику, — и с радостью бы пошла. Но сначала позволь мне заглянуть в маленькую книжечку и посмотреть, что в ней говорится насчет четверга. — Она прикрыла микрофон рукой, повернулась к Арчеру и скорчила гримаску. — Зануда номер один зимнего сезона, — прошептала она. Лежащий на столике ежедневник даже не открыла. Выждала подобающее время, убрала руку с микрофона. — Дорогой, — голос Френсис переполняло сожаление, — в маленькой книжечке записано, что в четверг у меня выступление. Это просто кошмар. Мне так жаль. Но ты не забудешь пригласить меня в следующий раз, не так ли? — Несколько раз она нетерпеливо кивнула, потом положила трубку на плечо, чтобы не слышать чириканья зануды. — Это классно. — Трубка вновь вернулась к уху. — Нам обязательно надо увидеться. И как можно быстрее. Спасибо, что позвонил. — Она положила трубку, быстро взглянула на себя в зеркало и вернулась в гостиную.

Надо принять закон, думал Арчер, регулирующий поведение хорошеньких женщин при разговорах по телефону. Куда только смотрит Федеральная комиссия по связи? И они ведь нисколько не стесняются, полагаясь на отсутствие мужской солидарности.

— Бедняжка, — покачала головой Френсис. — Такой недотепа. Никак не врубится. Ты не будешь возражать, если я на минутку заскочу на кухню? Когда ты позвонил, я как раз готовила себе лакомство.

— Иди, конечно. Я никуда не тороплюсь.

Френсис уплыла на кухню, ловко лавируя в заставленной мебелью комнате. Арчер услышал, как она открыла холодильник.

— Может, тебе что-нибудь принести? — крикнула она. — Я вижу, что у меня есть пять апельсинов, кварта молока и полфунта паштета.