Книга Анна, Ханна и Юханна - Мариан Фредрикссон

— Он оставил завещание?

Вопрос задала Ханна, но Ингегерда покачала головой и сказала, что он ничего не писал до того, как болезнь лишила его способности думать.

В субботу Ингегерда во всем отчиталась перед родственниками и поделилась с ними своими планами. Фрамгорден будет продан, а деньги она разделит поровну между собой и братьями Ханны. Ханна получит право собственности на мельницу и здание мельницы, а также на все движимое домашнее имущество, какое она пожелает взять из старого дома. Далее, она получает право взять любую скотину, какую пожелает, — коров, овец, свиней. Астрид получает все семейные драгоценности и украшения бабушек.

— Я все посчитала и решила, что Астрид получит не меньше, чем каждый из вас.

Все нашли такой раздел вполне разумным. Их удивило только одно решение: незаконнорожденный Рагнар получил тысячу риксдалеров.

— Он тоже член семьи, причем как со стороны матери, так и со стороны отца, — сказала Ингегерда.

Бруман был доволен. Теперь у него будет собственная мельница, а лишний скот можно будет выгодно продать.

— Что же ты оставила себе?

Тут все узнали, что Ингегерда нашла себе место управляющей большим купеческим домом в Стокгольме.

Стокгольм! Это вызвало у родственников трепетное удивление. Туда уроженцы Даля никогда не ездили, это было так далеко, почти на краю света. Ингегерда рассмеялась. Стокгольм намного ближе Америки, сказала она и добавила, что ей давно хотелось побывать в шведской столице.

— Хочу увидеть короля, — сказала она. В комнате наступило тягостное молчание.

Ингегерда разложила на столе документы, в которых все было расписано до мельчайших подробностей.

— Внимательно все прочтите, — сказала она. — Это очень важно, чтобы вы все поняли, и потом не было спора из-за наследства.

Все прочли документы и поставили свои подписи под договором.

Не успела Ингегерда закрыть за собой дверь, как Ханна принялась заламывать руки. Где, ради бога, будут они пасти всю эту прорву скота — всех этих коров и лошадей? Бруман возразил, что лично он рассчитывает продать большую часть скота в Фредриксхалле. Этим займется Рагнар, он опытный и расторопный продавец. Ханна продолжала печалиться, но согласилась с Бруманом. Да и в самом деле, им очень нужны наличные деньги.

Бруман же думал о том, что будет сильно скучать по Ингегерде.

Однажды осенью, когда вся семья сидела в нижнем этаже мельницы, произошло настоящее чудо, которому все они стали свидетелями. Вечером, как обычно, закричала гагара, и Юханна вдруг оживилась:

— Хэ, хэ! Агара, агара.

Отец и братья были в восторге, но Ханна обменялась с Анной тревожными взглядами. Они не никогда не слышали, чтобы восьмимесячный ребенок говорил.

— Я очень боюсь, — сказала Ханна, когда женщины остались вдвоем на кухне. — Не значит ли это, что девочке суждена короткая жизнь?

— Нет, это чистое суеверие, — ответила Анна. Правда, и сама она под осень часто вспоминала старые сказки о том, что Бог любит убивать юных. Эта маленькая девочка была на редкость красива и умна.

Когда Юханна несколько месяцев спустя сделала свои первые шаги по кухне, обе женщины были несказанно рады.

— Никогда не видела я таких развитых детей, — сказала Ханна, раздираемая страхом и гордостью.

Бруман стал сильно уставать и зимой подолгу сидел на скамье в тепле жарко натопленной мельницы. Правда, злой кашель отпустил его и больше не донимал, и душа его просветлела.

— Никогда не видела его таким счастливым, — говорила Ханна.

— А я никогда не думала, что он знает так много сказок и что у него такой приятный голос, — вторила ей Анна.

Юханна много и часто смеялась, и смех ее был так похож на смех Рагнара, а Ханна думала: как странно, что младенцы, родившиеся ценой таких мук, оказались самыми светлыми, самыми солнечными из всех ее детей.

«Жил-был когда-то один нищий безземельный крестьянин, и родился у него сын. Но не нашлось никого, кто захотел бы отнести дитя к пастору, потому что они были такие бедные, что людям было стыдно иметь с ними дело. Тогда нищий завернул дитя в шаль и сам пошел с ним к пастору».

Йон рассказывал сказку о нищем и Смерти бессчетное число раз и на разные лады, но Юханна хотела слушать ее снова и снова. В конце концов она выучила сказку наизусть, и стоило Йону перепутать слова или что-то забыть, как Юханна тотчас его поправляла.

— Она еще мала и не понимает эту странную сказку, — сказала Ханна.

— Ну нет, она ее хорошо понимает, потому что очень старается, — возразил Бруман и рассмеялся, вспомнив, как в первый раз рассказывал сказку о Смерти. Ханну она так захватила, что женщина разлила на кухне таз с водой. Дело в том, что по дороге бедняк встретил Бога, который вызвался отвести его дитя к пастору. Бедняк сказал: «Не думаю, что мне хочется с тобой знаться, потому что ты несправедливый отец. Для кого-то ты делаешь много, для кого-то мало, мне, например, ты не подал милостыню. Нет уж, прощай».

Но тут начался маленький переполох, так как таз опрокинулся на пол, и Ханна принялась ползать на коленях, собирая тряпками воду. Она терла пол, выжимала тряпки и безудержно хохотала.

Смеялся и Йон.

Глаза Юханны засверкали от нетерпения.

— Потом, — сказала она, — потом он повстречал черта.

— Поздоровался черт с позорной шалью и спросил, нельзя ли ему проводить их к пастору. «О нет, — ответил бедняк, — ты так громко стучишь копытами, что я не могу с тобой идти. Так что не обессудь и прощай».

— Потом, — подсказала Юханна, — он повстречал Смерть!

— Да. И Смерть спросила его, может ли она проводить его к пастору. И смотри-ка, бедняк решил, что вполне достойна. «Ты, по крайней мере, ко всем относишься ровно, будь то богач или бедняк», — сказал нищий крестьянин.

Йон продолжил повествование, немного отклонился от темы, завел Смерть и крестьянина в лес, но потом все же привел их к пастору, где дитя благополучно окрестили.

— Теперь начинаются чудеса, — подсказала Юханна.

И правда, чудеса начались, потому что Смерть предложила бедняку пойти к ней домой: «Теперь ты последуешь за мной ко мне домой и увидишь, какой у меня двор».

Когда они подошли к дворцу Смерти, бедняк едва не ослеп. Ибо там горело ровно столько свечей, сколько людей живет на земле. Зажгли и еще одну свечу — свечу новокрещеного младенца.

— Постой, папа, постой, — прошептала Юханна. Ей хотелось еще задержаться в доме Смерти, найти там свою свечу и убедиться, что она большая и горит ровно, мамина свеча тоже была большая и хорошо горела, но она никак не могла найти папину свечку.

Сказка заканчивалась тем, что Смерть взяла бедняка к себе на службу, научила лечить людей. За службу Смерть пообещала вознаградить бедняка долгой жизнью. Бедняк прославился, стал богатым и хорошо жил до тех пор, пока не погасла его свеча.