Книга Пророк - Фрэнк Перетти

Передача закончилась. Они довели ее до конца без дальнейших осложнений. Раш, Эли, Марделл и Лесли столпились у стола – вокруг Джона, – готовые взорваться и наброситься на него.

– Где Карл? – спросил Джон.

– Покажи мне это! – яростно потребовал Раш, тыча пальцем в сценарий.

– Карл наверху, в аппаратной, – сказала Марделл. – Но, вероятно, уже спускается сюда.

– Тогда давайте выясним все до его появления, – сказал Джон, листая сценарий.

– Что выясним? – спросила Лесли. – Мы договорились насчет вопроса, мы внесли его в сценарий, и он оставался в сценарии весь день. Ты мог согласовать все со мной, хотя бы предупредить меня, – но нет, тебе нужно было дождаться прямого эфира и задать собственный вопрос, чтобы выставить меня тупой идиоткой!

– Я задал тебе вопрос, написанный в сценарии, – сердито настаивал Джон.

Лесли яростно помотала головой, отчего ее светлые волосы разлетелись широким веером.

– Нет, нет, НЕТ! Ты просто посмотри в сценарий, посмотри внимательно!

Наконец Джон нашел вопрос.

– 0'кей. Вот он. – Он не стал читать вслух, поскольку вопрос гласил: «Лесли, следует ли ожидать новых демонстраций такого рода?»

Его молчание послужило для них истинной наградой. Они устроили номер с многозначительными переглядываниями, прямо здесь и сейчас.

– Ну и?.. – спросил Раш. Джон пришел в замешательство.

– Здесь был вопрос о его сексуальных контактах, при которых он не пользуется презервативами... Вот здесь, на этом самом месте.

– Но ты же видел вопрос на телесуфлере? – спросила Марделл.

– Ну, я считывал с телесуфлера, но... – Раш уже стоял у стола телесуфлера, просматривая длинную бумажную ленту с текстом сценария, который проецировался на зеркальный экран над объективом камеры.

– Ни черта. Здесь то же самое.

Все было слишком гладко. Слишком безупречно. Слишком необъяснимо. Джон сухо улыбнулся и предположил:

– 0'кей, это розыгрыш, да? Кто сделал это? Зачем? Никто не улыбнулся. Тем более Раш.

– Ты что, хочешь, чтобы активисты движения за права гомосексуалистов пошли на приступ студии?

– Раш...

– Ты бы видел, что они сотворили с той церковью! Ты хочешь, чтобы они устроили то же самое со студией? Я не собираюсь отдуваться за это!

Эли попыталась вмешаться:

– Ладно, Раш, это была ошибка, идет? Может, это был розыгрыш. Скверный розыгрыш, но...

Но Раш был слишком раздражен, чтобы останавливаться. Он принялся загибать пальцы, перечислГя:

– Они переколотили все окна, они исписали распылителем краски все стены (Раш не преминул дословно воспроизвести текст настенных надписей), они перебили кучу стекла в самой церкви и всем скопом помочились (Раш выразился не столь деликатно) на алтарь! Ты хочешь, чтобы теперь они заявились сюда?

Страшно потрясенный, Джон содрогнулся от омерзения.

– Они это сделали? – Он посмотрел на Лесли.

Она кивнула.

Джон совершенно растерялся:

– Я не знал.

– Что ж, теперь знаешь. Ты знаешь, с какого рода грязью нам приходится сталкиваться всякий раз, когда мы делаем сюжет о голубых. Так что будь любезен, впредь думай головой – просто немножко думай головой, ладно?

Джон не был удовлетворен. Какая-то мысль не давала ему покоя.

– Но... мы ничего не показали. Мы никому не рассказали об этом.

– Можешь не сомневаться, не рассказали! Джон почувствовал, как в нем нарастает гнев.

– Подожди-ка минутку. Голубые практически разнесли церковь, нанесли ущерб чужой собственности... Кто-нибудь был арестован?

– Насколько нам известно, нет, – ответила Лесли.

– Насколько нам известно, нет? А кто-нибудь интересовался этим? У нас есть видеозапись произведенного разгрома? Раш смотрел на Джона недоверчиво.

– Ну да, Джон, как же! Можно подумать, мы станем в тихий послеобеденный час демонстрировать всем гнусные ругательства, написанные на стенах церкви! Ты что, хочешь отвечать на телефонные звонки?

– Джон, – вставила Лесли, – не все гомосексуалисты такие!

Теперь Джон определенно разозлился. Он пристально посмотрел Рашу в глаза.

– Раш... все, о чем ты мне рассказал... все, что они натворили... это же действительно было, так ведь? И мы были на месте происшествия, так ведь?

Раш вскинул руки и пошел прочь от стола.

– О черт. Я пошел. Джон последовал за ним.

– Нет, постой, Раш, не уходи. Это действительно случилось, и мы там были и теперь ты мне говоришь, что это не новости?

Раш повернулся, не собираясь сдавать позиций.

– Слушай, мы здесь собрались не для того, чтобы обсуждать этот вопрос! Мы здесь собрались, чтобы обсудить твою оплошность – вот для чего мы здесь собрались!

– Это правда? – резко спросил Джон Лесли. Лесли не поняла.

– Что «правда»?

– Триста сексуальных контактов, и никаких презервативов. Это правда?

Лесли немного подумала, потом кивнула и признала:

– Один из его друзей говорит, что он гордится этим. – Однако она пребывала в недоумении. – Но ты-то откуда знаешь? Тут вмешался Раш:

– Брось, Джон. Это не имеет никакого отношения к делу. Но Джон упорствовал:

– Да неужели? А может, это просто зависит от того, кого мы покрываем, в какую сторону дует ветер политики, кого мы хотим защитить?..

Раш старался говорить сдержанным тоном, но у него это плохо получалось.

– Джон, проснись и вдохни бодрящий аромат кофе. Наша задача информировать общественность, а не разжигать в ней ярость.

Перед мысленным взором Джона мгновенно возникли кадры видеозаписи разъяренной толпы.

– Да. Да, верно, Раш. – Он уже полностью овладел собой: говорил нарочито тихим голосом. – Где же был весь этот твой журналистский идеализм на прошлой неделе?

Раш закатил глаза и помотал головой.

– Джон, мы не пытались никого обидеть!

– Можешь сказать это моему отцу! – Джон двинулся прочь из студии.

– Джон!.. – окликнула его Лесли. Он уже хотел послать ее подальше, сопроводив слова выразительным жестом, но тут столкнулся с Карлом.

Мертвая тишина. Сцена, не предусмотренная сценарием. Никто не мог придумать, что сказать. Карл переводил непонимающий взгляд с одного на другого.

Потом все разом расслабились. Приятно заулыбались. Они держались немного скованно, но все равно улыбались и посмеивались.

Эли быстро нашлась и объявила: