Книга На прорыв времени! Российский спецназ против гитлеровцев - Сергей Артюхин

Немцы отходили. Их вторая за последние несколько часов атака снова не принесла никаких результатов.

Лейтенант Береза уже довольно долго лежал неподвижно, ожидая появления цели. Здоровенная винтовка казалась в сравнении с его маленьким телом еще больше и страшнее.

Но это если бы ее кто-нибудь увидел. Замаскировавшегося лейтенанта было трудно заметить даже вблизи и даже если знать, куда смотреть. А так… почти невидимая смерть.

— Цель. — Шепот капитана Антонова в ухе мгновенно сконцентрировал Березу, до этого лежащего в несколько расслабленном состоянии.

— Понял, — короткий ответ.

Штабной автобус, ехавший вслед за мотоциклетным дозором и парой легких танков, был несложной целью. Но вот Гот в нем — это уже проблема. Предполагалось, что немецкий генерал поедет на «Хорьхе», где его будет легко отстрелить. Но в автобусе… Его еще надо там увидеть и в него еще надо попасть.

— Вторая схема. — Антонову пришли на ум те же самые мысли, что и Березе. Поэтому схема атаки менялась. Группы поменялись ролями — атаковать будет прикрытие, а прикрывать — атакующая группа. Так что ожидается много шума и еще больше пыли. Ну и без взрывов не обойдется.

— Береза, водитель автобуса и дозорные.

— Есть. — Мотоциклистам, как и водителю штабного автобуса, не повезло. На их долю выпадет пара крупнокалиберных пуль.

Лейтенант приготовился к стрельбе, краем уха слушая капитана, раздающего цели.

— Десять секунд. — Голос Антонова был спокоен.

Береза прицелился в водителя автобуса.

Несколько вещей произошло практически одновременно. Лейтенант выстрелил, из леса в борт танкам прилетела парочка подарков в виде снарядов от РПГ; по штабному автобусу открыл огонь автоматический гранатомет; по грузовикам с пехотой застрочили пулеметы и автоматы.

Снайпер, чей выстрел разнес голову водителю автобуса, спокойно пристрелил водителя мотоцикла, а потом и второго мотоциклиста, сидящего за пулеметом, после чего вновь перенес огонь на автобус. Отстреляв обойму и получив команду на отход, он спокойно ушел к точке сбора.

Капитан Антонов экономными очередями по два патрона отстреливал немецких солдат, пытавшихся организовать какое-то подобие сопротивления, сводящееся в основном к беспорядочным выстрелам в сторону леса. Когда от штабного автобуса не осталось уже практически ничего, Владимир приказал отходить.

Весь бой не продлился и полминуты. Вермахт в очередной раз потерял одного из своих генералов. Вместе с чем шансы на хотя бы относительно благоприятный исход летней кампании, и так бывшие весьма невысокими, стали еще несколько ближе к цифре «ноль».

Прибыв на базу и приняв душ, Владимир почувствовал себя, наконец, человеком. Несколько дней в поле, в тылу у немцев, постоянное напряжение — все это не могло не сказываться.

Но Владимир терпел. Тем более что ему-то и жаловаться было особо не на что. Получил Героя, обеспечил себе будущее. Капитан невольно улыбнулся. Как элегантно товарищ Сталин решил вопрос о сохранении секрета происхождения Особой армии! А то ведь народа полно, рано или поздно кто-нибудь из «потомков» проговорится где-нибудь не там — по пьяному делу, к примеру. Потому как расписки о неразглашении — это одно, а реальное неразглашение — все же другое. Нет, специально-то никто, конечно, проговариваться не будет, но мало ли… А товарищ Сталин возьми да и организуй в Сибири городок Будущее. Там уже ведется активное строительство, куча поддельных документов уже готова. Лет через десять ни одному «потенциальному другу» и в голову не придет, что Особая армия из будущего. Максимум, до чего им удастся докопаться, — до закрытого города Будущее. Что тоже будет весьма нелегко.

Но это все дела нескорые. Сейчас Владимира больше интересовали ближайшие перспективы. Расположения бригад уже эвакуируют в глубокий тыл. Вывозят все подчистую, включая даже строения. Хотя уж это зачем, капитан решительно не понимал. И вместе с этим представлялось весьма сомнительным, что сами бригады останутся на фронте.

Тем более что свою задачу они выполнили и даже перевыполнили. Наступление вермахта сорвано, РККА сохранила целую кучу войск — устоявший Западный фронт спас другие фронты своим выживанием. Так что ждет бригады именно то, что звучит в новом названии — резерв Верховного Главнокомандования. Ну а некоторым светит побыть инструкторами.

— Антонов! — Появившийся в казарме Веткач выглядел измотанным.

— Товарищ генерал-майор. — Капитан не успел вытянуться перед командиром, когда тот жестом показал тому на стул.

— Опять отличился, Вова. Молодец.

— Служу…

— Оставь, Вова, — перебил Антонова Веткач. — Не надо. Вот что я тебе скажу. Светят тебе большие звезды, сынок. Очередного генерала вермахта лишил. Одного в плен взял, другого пристрелил.

— Это не я, товарищ генерал-майор. Это сержант Лебедь, он из гранатомета автобус расстрелял.

— Группой ты командовал? Ты. Значит, твоя победа. Тем более что фактически именно ты операцию спланировал. Что, конечно, не умаляет заслуг сержанта. И он свое получит. Так что быть тебе скоро майором. В любом случае, будем в Смоленске, звезды получать будешь. Ну и очередную висюльку. По бабам пройдешься. — Увидев мгновенно помрачневшее лицо капитана, Веткач грустно вздохнул: — Ты извини, сынок, запамятовал я про невесту твою. Но ничего, время лечит. Так что отдыхай. На фронте нас некоторое время не будет…

17 декабря 1941 года. Польша, Варшава.

Привалившись к полуразрушенной стене, капитан Васильев неторопливо пережевывал остатки своего небогатого ужина. Появление в комнате встревоженного солдата встретил со спокойствием человека, не раз видевшего смерть и игравшего с нею каждый день.

— Тащ капитан! — Паренек вытянулся.

Васильев облизал ложку и, отложив ее в сторону, кивнул.

— Какое-то шевеление на стороне фрицев. Стрелять — не стреляют, но товарищ сержант считает, что они готовятся к атаке. Вот, послал к вам… — Красноармеец захлопал глазами.

Командир задумался. С одной стороны, атака в ночной тьме — вполне в стиле фашистов, особенно учитывая последние дни. С другой — у него это направление прикрывается девятью пулеметами. И немцы это знают — за последние два дня провели несколько провалившихся наступлений… Ладно, в любом случае надо пойти посмотреть.

Все так же неторопливо поднявшись, капитан подхватил приставленный к стене ППШ и знаком приказал солдату двигаться впереди.

Перейдя к другой части превращенного в крепость дома и поднявшись на второй этаж, Леонид тихонько похлопал по плечу сержанта, напряженно всматривающегося сквозь амбразуру в зимнюю тьму. Означенный сержант, родом из Якутии, вместе с братом составлял лучший расчет пулемета из имевшихся в роте. Хотя, как подозревал Васильев, не только в роте.

— Чего такое, Федор? — Якут вместо ответа кивнул на дом, отделенный от расположения советского подразделения небольшой площадью. Но затем все же сказал: — Какое-то шевеление, товарищ капитан. Плюс слышали моторы. Может, танки, может, еще что. Но уж больно они тихо себя весь день вели.