Книга Палач. Книга 1 - Александр Ачлей

Книга эта не случайно была написана именно им, потомком древнейшего русского дворянского рода, основателем которого был брат Рюрика — Трувор. Его славные предки всегда были не равнодушны к судьбам Отечества и всеми силами помогали росту и процветанию державы. Верные слуги московских правителей, они помогли великому князю Василию Васильевичу Темному победить крамолу Шемяки и тем спасти для России Ивана III, первого истинного государя Русского, а не только Московского. Верой и правдой служили они и внуку его, Ивану IV Грозному, что, однако, не спасло род Труваровых от гонений и казней, уничтоживших большинство его представителей. Выжившие же на время ушли в тень, но с начала XIX века их гордое имя вновь на слуху: один из пращуров самого Евгения Викторовича, в честь которого он и был назван, князь Евгений Петрович, активно противодействовал масонскому движению и прочим иноземным влияниям, защищал престол, участвуя в борьбе с крамолой и саботажем. За это его люто ненавидели представители так называемых прогрессивных слоев населения, которые расшатывали устои русской государственности, готовя распад Империи и уничтожение русской культуры. В 1856 году после смерти своего кумира и защитника, царя Николая I, он по наущению продажных придворных был сослан в Псков, где продолжал жить активной политической жизнью, стремясь прежде всего облегчить положение крестьянства, так как был убежденным противником крепостного права.

Неуемностью, искренним стремлением к справедливости, готовностью пожертвовать многим ради «государева» блага Евгений Викторович походил на своего славного предка и тезку. А литературным талантом он был всецело обязан другому предку, князю Михаилу Андреевичу Труварову, автору замечательных исторических хроник и составителю династических таблиц.

Когда среди причин, приведших Россию к распаду, Евгений Викторович называл продажность ее элиты, он и не предполагал, что это так сильно может задеть нынешнюю московскую власть, которая, впрочем, из той самой элиты и вышла. Именно из-за этого его и не хотели пускать в Московию, где окопались чуть ли не все воры, казнокрады и лихоимцы бывшего единого федеративного государства, которые, отвоевав у коренных москвичей центр столицы, устроили там оазис роскоши, гламура, пошлого изобилия и кричащего богатства. Простой люд жил в окраинных гетто — бывших «спальных районах» Москвы. Вход и въезд в центр города осуществлялся по специальным пропускам, которые выдавали лишь тем, кто там работал, и иностранцам, проживающим в отелях в пределах бульварного кольца. Так что книга Евгения Труварова никак не могла понравиться «центровым» москвичам, которые строго-настрого запретили ее продажу на территории Московии. В общем, чтобы попасть в Первопрестольную, Евгению Викторовичу пришлось подключать свои связи в высших дипломатических кругах, что, в конечном счете, и вывело его на фирму «Криптос», чьи молчаливые охранники столь «тепло» встретили его в аэропорту. Сидящий впереди бодигард кивнул водителю, и большая машина, словно корабль, мягко отчалила от бордюра.

В 12 часов 22 минуты один из рабочих, красивших основание пешеходного моста через Киевское шоссе в районе Солнцева, неспешно отошел в сторону, достал из кармана комбинезона мобильный телефон и прочел только что поступившее сообщение «Жди». Не снимая перчаток, очков и респиратора, он поднялся на мост, заставленный строительными материалами, и, дойдя до середины, остановился на площадке, выгороженной досками, мешками с цементом и козлами. Сняв очки, «красильщик» открыл стоящий тут же большой ящик с инструментами, откуда спустя мгновение вытащил зачехленную в брезент снайперскую винтовку и оптический прицел. Он, не торопясь, прикрутил прицел к винтовке, лег на заранее расстеленную здесь же мешковину, взял оружие наизготовку и прильнул к окуляру.

Евгений Викторович Труваров с грустью взирал на мелькавший за окном автомобиля пейзаж: груды мусора, горы пластиковых бутылок и пакетов, окурки и битое стекло. Создавалось впечатление, что здесь никогда не убирались. И это Москва, которая еще совсем недавно претендовала на статус лучшей европейской столицы! Разруха, запустение и тоска.

В 12 часов 45 минут на горизонте показалась белая машина, номера которой полностью совпадали с полученной накануне ориентировкой. Стрелок не испытывал никакого волнения, так как для него это была обычная работа. Когда до автомобиля оставалось чуть меньше трехсот метров, он плавно нажал на курок. Лимузин настолько резко взлетел в воздух, что сидящие внутри его люди ничего не успели почувствовать. Он несколько раз перевернулся, после чего взорвался, не оставляя своим несчастным пассажирам никаких шансов на спасение.

Киллер спустился по лестнице и скрылся в бытовке. Через мгновение он появился в обычной спецовке, сел в стоящую рядом допотопную «десятку», доехал до первой проселочной дороги, свернул на обочину, оставил машину и уже в обычной одежде отправился дальше пешком. Пройдя метров 600, на парковке возле придорожного кафе сел в черный мерседес и покатил в сторону города. Внимание ремонтников и обывателей было приковано к пылающей машине, поэтому никто ничего не заметил.

Глава XVIII

Распад

«Екатеринбург. В течение января-июля 2016 года в экономике Уральской республики сохранялась стабильная ситуация, характеризуемая положительной динамикой большинства показателей социально-экономического развития. В соответствии с нормативными актами правительства работникам областных бюджетных организаций и гражданам, проживающим в рабочих поселках, предоставляется финансовая поддержка для строительства (приобретения) жилья на условиях оплаты жилого помещения в рассрочку после ввода дома в эксплуатацию (приобретения квартиры) при привлечении собственных средств граждан в период строительства дома (оплаты договора купли-продажи)… Во исполнение Закона „О ветеранах“, „О социальной защите инвалидов в Уральской республике“ выделены ассигнования в сумме 84,6 млрд. руб. В январе-июле 2016 года предоставлены жилые помещения по договорам социального найма 2120 семьям ветеранов и инвалидов».

Феликс Игоревич Лазуренко у себя в кабинете просматривал очередную сводку новостей, когда ему, Председателю Комитета государственной безопасности Уральской республики, доложили о гибели Труварова Е. В., 1970 года рождения, уроженца Парижа и гражданина Франции. В Екатеринбурге его ожидали только через пару дней, и весть о его трагической кончине застала главного контрразведчика республики врасплох. Прошла ночь, но ему все еще нечего было докладывать Президенту, который лично попросил его выяснить все обстоятельства случившегося.

Интерес Ивана Николаевича Тимофеева, первого Президента Уральской республики, ко всему, что касалось Труварова, был вполне закономерным и понятным. Являясь выходцем из славной когорты так называемых «красных директоров», заложивших на Урале основы его нынешнего экономического могущества, он понимал, что возрождение России и объединение ее народов было немыслимо без твердой идеологической основы. При этом ни одно из существующих мировоззрений для этой цели не подходило.

Коммунистическая идеология советского периода себя не оправдала, насаждаемый в последние десятилетия либерализм привел к окончательному развалу страны, и только идеи просвещенного монархизма все еще находили отклик в душах людей. Труварова для того и пригласили, чтобы он, совместно с академией Небополитики, перебравшейся из Москвы на Алтай и активно продвигающей идею «Белого царства правды», разработал доктринальные толкования нового учения, способного воссоединить державу и вдохновить людей, пребывающих в унынии и отчаянии после развала когда-то великой страны. Планы и сроки этой работы были давно согласованы с главным идеологом республики Александром Николаевичем Таубергом. И вот неделю назад в Москве, при до сих пор не выясненных обстоятельствах, внезапно умирает Тауберг, а теперь в автокатастрофе погибает Труваров. Прямо наваждение какое-то! Но Иван Николаевич не верил в случайные совпадения и поэтому настоятельно просил своего «железного Феликса» разобраться со всей этой дурно пахнущей ситуацией. Лазуренко потер виски, сложил руки крест-накрест на столе и уперся лбом в это своеобразное распятие, пытаясь хоть как-то сосредоточиться на задаче, поставленной перед ним Президентом.