Книга Колония - Андрей Ливадный

Конечно, такая реакция вырабатывалась далеко не у всех, здесь огромную роль играл ежедневный психологический прессинг — то самое бытие, которое определяет сознание, и Генри знал немало хороших, с его точки зрения, парней, которые тем не менее периодически якшались с зелёным змием, да и не только с ним… Был у него один близкий знакомый, спец из отдела по расследованию убийств, так тот «принимал» чуть ли не каждый день — работа такая, не всякие нервы её выдерживают.

В этом смысле Моллирайту повезло: он курировал «тихий» участок третьего уровня мегаполиса, где располагались офисы различных учреждений и проблем возникало во сто крат меньше, чем в спальных районах мегагорода.

Сегодня ему пришлось посидеть «за компанию» — провожали на пенсию сержанта Гордона, старейшего сотрудника их участка.

Хотя количество выпитого и было минимально, но Генри всё же решил прогуляться пешком, чтобы выгнать из головы неприятную одурь.

«Да, засиделись мы сегодня…» — думал он, рассеянно глядя по сторонам. Цоколь, на котором покоились мощные фундаменты вздымающихся к облакам городских кварталов, пользовался дурной репутацией, криминогенная обстановка тут считалась наихудшей по всем критериям оценок, и путешествовать в одиночку через плохо освещённый лабиринт, образованный фундаментами уровней, было небезопасно даже в светлое время суток, а сейчас половина второго ночи, так что хмель быстро улетучивался из сознания копа…

«Каким ветром меня сюда занесло? — Генри остановился, пытаясь вспомнить, как он умудрился попасть с третьего уровня на самое дно Антверпена, ниже которого располагались только технические коммуникации мегаполиса. — Наверно, ошибся цифрой, набирая код в скоростной общественной капсуле, — пришёл он к очевидному, но малоутешительному выводу. — Надо поскорее выбираться отсюда, пока не встретился с какой-нибудь бандой».

Табельное оружие он сдал по окончании смены, при нём остался лишь значок полицейского да форма, которая на цокольном уровне была равносильна красной тряпке, применявшейся в качестве раздражителя в древнем виде кровавой забавы…

Оглядевшись по сторонам, Генри отыскал взглядом ближайшую капсулу вертикальной транспортной артерии и направился к основанию уходящей ввысь пустотелой колонны.

Хмель окончательно исчез, он торопливо пересёк площадь, по которой лёгкий ветер лениво гонял обрывки мусора, и взглянул на табло статуса ближайшей пневмокапсулы. Экран информа был предохранён от актов бессмысленного вандализма толстым слоем бронестекла, сквозь который отчётливо просматривалась сиротливая цифра «десять».

Ближайшая к нему капсула находилась на десятом уровне.

Он коснулся пятнышка псевдокнопки, и в этот миг услышал за своей спиной голос:

— Блин, да это же коп!..

«Капсула прибудет секунд через тридцать, — промелькнул в голове нехитрый расчёт, — ещё десять секунд на торможение и парковку, потом открывание дверей, считывание данных со статкарточки — всего минута… Что ж, попробую заговорить этим парням зубы, не тыкать же им в лоб полицейским жетоном вместо ствола…»

Обернувшись, он увидел, как к нему приближаются пять скверно одетых подростков, один игриво перебрасывал из руки в руку отполированный до блеска отрезок строительной арматуры, у другого на кулак была намотана цепь, третий носил особые, явно ворованные перчатки из гибкого многослойного пластика, которые являлись фрагментом снаряжения подразделений быстрого реагирования. Генри знал, что в наборе каждой перчатки, в выступах, расположенных над фалангами пальцев, смонтированы приспособления, среди которых имелось выкидное лезвие ножа и несколько выстреливаемых пружинами пулевых инъекторов с паралитическим препаратами.

«Будем надеяться, что перчатки разряжены», — подумал Моллирайт, машинально готовясь к силовому противодействию.

— Так, парни, расходимся миром, — вслух произнёс он, понимая, что его призыв вряд ли будет услышан, особенно вон теми, плетущимися позади основной группы подростками с блуждающим, остекленевшим взглядом.

— Эй, да он в штаны наложил! — с неподдельным восторгом воскликнул один из тинейджеров, демонстративно раскручивая цепь. — Сейчас дяденьке будет больно…

За спиной Генри раздался мелодичный сигнал, возвестивший о прибытии капсулы. Он уже держал в левой руке свою статкарточку, зная, что двери не откроются, пока система сканирования не считает его личный номер.

— Спокойно, ребята. Нам сейчас нечего делить. — Левая рука на ощупь прижала пластиковый прямоугольник к окошку сканера, и спустя секунду двери начали открываться. — Каждый идёт своей дорогой.

— Э… да он и вправду сейчас свалит! — раздался ломкий голос, сопровождаемый характерным звуком передергиваемого вручную пистолетного затвора. — А ну, стоять, сука!

Злоба.

Тупая, ничем не оправданная злоба клокотала в юном, ещё не оформившемся голосе, будто этот подросток уже прожил долгую многотрудную жизнь и у него действительно имелся веский повод ненавидеть всё и вся, что хоть на йоту отличалось от него самого.

Генри понял, что не успеет благополучно выпутаться из этой нелепой ситуации, но всё же шагнул назад, в открывшиеся двери, одновременно с оглушительно прогрохотавшим роковым выстрелом…

* * *

Вспышка боли и мрак.

Он стоял, не ощущая собственного тела, лишь внутреннее наитие свидетельствовало о его вертикальном положении.

«Ранен? Всё ещё нахожусь в кабине пневмолифта?»

Сознание как будто очистилось от эмоций, да и реальных воспоминаний почти не осталось: он помнил лишь крохотный эпизод событий, оборванных роковым выстрелом. До и после звенела пугающая пустота.

Кто я?

Генри… Генри Моллирайт?

Следующая мысль принадлежала уже не ему:

Статус: ОШИБКА. ЛОЖНЫЙ КОД ДЛЯ ВНУТРЕННЕЙ ИДЕНТИФИКАЦИИ.

Он попытался вскрикнуть, позвать на помощь, но ничего не вышло, сознание истончалось, губы не слушались, они даже не ощущались, лишь под воздействием этих беспорядочных, панических внутренних усилий он увидел свет.

Тусклый свет, пробивающийся через щель неплотно задвинутых створок технологической ниши.

…Тело андроида вздрогнуло, по нему пробежала конвульсивная судорога, когда пришли в движение механические мускулы, спрятанные под оболочкой псевдоплоти. Ещё несколько таких же резких, беспорядочных движений, вызванных внутренним программным сбоем, незримой борьбой, когда блоки нейромодулей и кибернетическая система пытались управлять одними и теми же функциями опорно-двигательного аппарата, привели к тому, что человекоподобный робот проломил тонкую декоративную перегородку и, потеряв равновесие, рухнул на пол.

…Он лежал на полу и смотрел, как за окном на фоне незнакомых серых небес, имеющих непривычный фиолетовый оттенок, в воздухе застыл приветливый до дрожи лазерный росчерк:

«Добро пожаловать в Нъю-Даймонд. Вас приветствует колониальная администрация марсианского сектора освоения корпорации „Дитрих фон Браун“».