Книга Чучело и его слуга - Филип Пулман

— Ну хорошо. Если так надо. Я летал возле дороги, мне очень хотелось есть. Я увидел, как он выходит из фургона, а потом трясёт головой. И кстати, это была другая голова. Тогда у него была репа.

— Это не имеет отношения к делу. Что он делал?

— Стучал по ней. Бил себя по башке. А потом что-то из неё вывалилось. Он наклонился посмотреть.

— Мой мозг! — вскричал Чучело. — Так это ты его съел, нахал!

— Тишина! — раздался голос судьи. — Продолжайте, свидетель.

— Я забыл, о чём говорил, — захныкал дрозд. — Когда он на меня кричит, я всё забываю. Я очень нервный, я не виноват. Не разрешайте ему так кричать. Это нечестно. Я ещё маленький.

— Хватит ныть! — оборвала его Бабушка Ворона. — Что было потом? Ты говоришь, что-то выпало из его головы. Что это было?

— Горошина. Сухая горошина.

— Это был мой мозг! — возмутился Чучело.

— Держите его! Он сейчас меня ударит! — перепугался дрозд. — Он на меня страшно посмотрел.

— Я тебе ещё не то устрою, — пригрозила Бабушка Ворона. — Скажи суду, что ты сделал.

— Я думал, она ему не нужна, и я её съел. Я был голодный, — жалостливо продолжал дрозд. — Я много дней ничего не ел. Когда увидел горошину, то подумал, что он просто её выбросил. Я подлетел и склевал её. Откуда мне было знать, что она ему нужна? Она вообще была невкусная. Старая и сухая.

— Достаточно.

— У меня от неё живот болел.

— Хватит, я сказала.

— Может быть, она даже была отравленная.

— Да как ты смеешь! — закричал Чучело.

— Ах, держите его! Держите! — Дрозд задрожал от страха. — Видели, как он на меня посмотрел? Слышали, что он сказал? Помогите! Он убьёт меня!

— Замолчи, — оборвала Бабушка Ворона.

— Мне нужна компенсация. Необходимо провести экспертизу. Это дело отравило всю мою жизнь, всю мою молодость. Ах, я никогда не буду таким, как раньше! Мне требуется лечение.

— Иди домой, и хватит скулить. Пока я не полечила тебя по-своему.

Бернард засеменил по стойке, театрально вздрогнув, когда проходил мимо Чучела, хотя он даже не пошевелился, а потом кинулся к открытому окну и исчез.

— Итак, наш последний свидетель, — объявила Бабушка Ворона, с отвращением глядя вслед Бернарду, — личный слуга Чучела.

— Как? Я? — удивился Джек.

— Ты, ты, мальчик. Давай поживее.

Джек вышел. Юристы яростно протестовали, но судья уже смирился.

— Пусть и мальчик даст показания, — сказал он. — Скоро присяжные сами поймут, что это всё вздор.

— Расскажи суду, что произошло на острове, куда вас вынесла буря, — приказала Бабушка Ворона.

— Хорошо. Мы оказались на острове, где не было еды. Я умер бы с голоду, если бы сэр Чучело не разрешил мне съесть его голову. Всю, кроме мозга, конечно. Ведь его уже съел дрозд. Я стал есть его голову и по кусочку съел её почти всю. Только благодаря этому и выжил. А потом упал кокос. Я нацепил его на шею Чучела вместо репы. По-моему, получилось неплохо. Если бы не щедрость сэра Чучела, разрешившего мне съесть его голову, меня бы сейчас здесь не было.

— Вот теперь, ваша честь и господа присяжные заседатели, — закончила Бабушка Ворона, — вы выслушали всё дело целиком. Объединённое химическое общество полезных улучшений, которое сейчас строит в Долине Ручьёв фабрики, где делают отраву, а для этого осушает колодцы, целиком состоит из членов семьи Баффолони. Мистер Пандольфо не хотел, чтобы его земля досталась этому семейству, зато четко изъявил желание оставить свои владения Чучелу. Всё, что осталось от чучела, которое смастерил мистер Пандольфо, сейчас присутствует в дрозде Бернарде и слуге Джеке. На правах адвоката я осмелюсь выступить в поддержку Бернарда от имени всех птиц и сказать, что он жалкое создание. Однако мы полагаем, что королевство птиц, равно как и слуга Джек, также являются истинными и законными владельцами Долины Ручьёв на вечные времена.

— Но присяжные ещё не заслушали мою заключительную речь, — вмешался судья. — Перво-наперво присяжные должны забыть всё, что они сейчас услышали. Показания свидетелей со стороны Чучела необходимо проигнорировать на том основании, что их показания говорят больше в пользу Чучела, чем Объединённого химического общества — достойной доверия благотворительной организации, учредителями которой являются господа величайшей честности и благородства. А кроме того, все они ваши работодатели. Дамы и господа присяжные заседатели, вы сами знаете, где выгода… Я хотел сказать: сами знаете, в чём состоит ваш долг. Идите посовещайтесь и решите, что Чучело проиграл это дело.

— Незачем, — сказал председатель коллегии присяжных. — Мы уже решили.

— Вот и славно! Остаётся только поздравить Объединённое…

— Нет, — оборвал его председатель. — Мы считаем, что выиграл Чучело.

— Что?

Юристы вскочили со своих мест и закричали так, как ещё никогда не кричали, но председатель не обращал на них внимания.

— Главное — здравый смысл, — продолжал он. — Всё остальное — ерунда. Какая разница, из каких частей он сделан? Он остаётся всё тем же Чучелом, и любой дурак это видит. А кроме того, нам надоело, что осушают источники. Поэтому наш вердикт таков: владельцами Долины Ручьёв считаются птицы, слуга Джек и Чучело в равных долях. Это всё. Так мы решили.

С галереи раздались аплодисменты. Судья призывал к порядку, но никто его не слушал. Юристы продолжали спорить, но на них уже никто не обращал внимания.

Публика подняла на руки Чучело и Джека, и толпа понесла их на площадь. Бабушка Ворона уселась на край фонтана, а Чучело произнёс речь:

— Дамы и господа! Я сердечно благодарен вам за поддержку и даю вам честное слово, что, как только мы закроем фабрики, мы восстановим все ручьи и в этом фонтане всегда будет чистая вода, на радость каждому.

Толпа опять захлопала, но вдруг все замолчали и обернулись. Из ратуши появилась группа людей в дорогой одежде и в тёмных очках. Они шли прямо к Чучелу.

В толпе пронёсся шепот:

— Луиджи… Пьетро… Федерико… Сильвио… Джузеппе… Марчелло! Все Баффолони здесь…

— Что ж, хозяин, — сказал Джек. — Кажется, будет драка. Бежим отсюда.

— Ни за что! — ответил Чучело и встретил Баффолони, гордо вскинув голову-кокос и выставив вперёд зонтик, как шпагу, — настоящий герой.

Баффолони остановились перед ним — все шестеро богатых влиятельных людей в костюмах с иголочки. Толпа затаила дыхание.