Книга Прошлое не продается - Алексей Макеев

Поздоровавшись, Гуров подошел к ним поближе. Дежурный врач, изобразив торжественный жест, словно палату почтил своим присутствием сам министр здравоохранения, столь же торжественно известил:

– Старший оперуполномоченный по особо важным делам, полковник милиции Гуров Лев Иванович!

Со стороны подобное представление выглядело столь внушительно, что по всем законам логики живые мумии были просто обязаны вскочить на ноги и вытянуться по стойке «смирно». Но ничего подобного не произошло. Мумии разом отвернулись к стене, давая этим понять, что общаться с сыщиком они никак не настроены. Сиделки, хотя и без особого рвения, на ноги поднялись, но только для того, чтобы чуть ли не хором выдать раздраженное:

– А по какому вопросу?

– Лев Иванович вам все объяснит. – Добродушно улыбнувшись, дежурный врач покинул палату.

– Ну, поскольку меня уже представили, я хотел бы узнать, с кем, так сказать, имею честь общаться? – обратился он к сиделкам, присев на свободный табурет. – Вы родственницы пострадавших?

– Я жена вот его, Якимчук Елена, – указала на одну из мумий женщина с огромными серьгами в ушах. – Но общаться с вами мой муж вряд ли сможет. – Тон женщины был сух и категоричен.

– А я сестра. Меня зовут Инна Дорохина. Мой брат тоже едва может говорить, поскольку очень слаб, – столь же категорично объявила другая, рыжеватая, в синем платье.

– Да, да, конечно. – Гуров чуть заметно усмехнулся. – Они в крайне тяжелом состоянии. Можно сказать, в коме. Ну что ж, тогда давайте побеседуем с вами. Вы не возражаете?

– Да в принципе-то нет, – пожала плечами жена Якимчука. – Но что мы вам сможем сказать? Мы на месте… Ну, где взорвалось, не были. Ничего не знаем. Кстати, следователь прокуратуры здесь уже был. Он тоже задавал вопросы. Но мы и ему помочь ничем не смогли.

– А этого человека вам никогда ранее видеть не доводилось? – Гуров показал женщинам фотографию домушника Лупова.

– А кто это такой? – Надев очки, Инна Дорохина внимательно всмотрелась в фотографию.

– Бывший квартирный вор по кличке Кио, – объяснил Гуров, – прозванный так за умение виртуозно проникнуть в самые неприступные квартиры, но последнее время занявшийся делами ему несвойственными – покушениями на убийство.

– Кио?! – дернулась ближняя к Гурову мумия, то есть Якимчук. – С-сука-а…

– О-о! – рассмеялся Гуров. – Свершилось чудо. Настоящий Кио – поистине волшебник. Одно лишь упоминание о жулике, взявшем его псевдоним, вернуло к жизни безнадежно контуженного.

– Господин милиционер! – язвительно изрекла Елена Якимчук. – Ерничать и зубоскалить по поводу состояния пострадавших, мне думается, не признак хорошего тона. Это ведь, кстати, говорит о низком качестве вашей работы! Где это видано, чтобы нормальных людей средь бела дня взрывали где-нибудь в подъезде, на пороге квартиры?

– Я бы с вами всецело согласился, если бы не одно обстоятельство. – Лицо Гурова было серьезно, но в глазах светилась нескрываемая ирония. – Милиция – не коллегия ясновидящих и чудотворцев. Без помощи населения, которое по закону обязано оказывать нам содействие, и в первую очередь информационное, наша работа может превратиться в бег на месте. И вот прямое тому подтверждение. Пострадавшие знают того, кто предположительно совершил на них покушение. Но говорить ничего не желают. Почему?

– Они хотят дожить до старости, – столь же язвительно в разговор вступила Инна. – Вы же сами прекрасно знаете, что у вас, в Москве, как в каком-нибудь Палермо, властвует «омерта» – закон молчания. Как там у них? Кто не молчит – тот должен умереть? Вы можете обеспечить их полную безопасность? Сомневаюсь. Наша милиция умеет только бодро рапортовать, что рост преступности неуклонно снижается. А мы видим совсем иное.

– К вашему сведению, кое-что вижу и я. И прежде всего желание скрыть свою связь с криминальным дельцом Антошиным. Вот, по данным «неотложки», пострадавших от взрыва на лестничной площадке было шесть человек. Трое мужчин, из которых один погиб на месте, и три женщины, значащиеся в милицейской карточке как неоднократно привлекавшиеся за занятие проституцией. Я не собираюсь выяснять какие-то корпоративные тайны, если таковые имеют место быть, я просто хочу спросить: куда и к кому в столь поздний час приехали граждане Дорохин и Якимчук?

– Гоша, это о каких женщинах он говорит? – Елена медленно повернулась к нервно заворочавшемуся мужу. – Я жду ответа!

– Да вдвоем мы были с Валяном… С Валентином то есть, – с ненавистью глядя на Гурова, хрипло заговорил Якимчук. – Мы с ним оба безработные, а проживающий в том доме коммерсант, с ним Валентин чисто случайно в тот же день и познакомился, пообещал взять нас в дело. Ну а почему он такое время назначил – это у него надо спросить. Пока ехали в лифте, познакомились с Мишкой. Он сказал: ребята, с тем мужиком не связывайтесь – кинет. Пригласил к себе выпить за знакомство. Вышли из лифта, он пошел открывать дверь, а я тормознулся, чтобы достать сигареты. Валентин тоже остановился, чтобы у меня стрельнуть. Тут шаги: с верхнего этажа по лестнице спускаются три какие-то девки. Валян еще прикололся: что ж без песен – или кавалеры плохо угостили? И тут – как долбануло! Все. Очнулся я уже здесь, в реанимации. Я вообще не понимаю, для чего тут нужно наводить тень на плетень, делать какие-то намеки. Запомните, я от жены не гуляю. И в нашу семью колы вбивать не надо.

– Хорошо, хорошо, клин я не вбиваю, – согласился Гуров. – Но вот как объяснить тот факт, что кличка киллера Кио вам знакома?

– Да не знаком он мне. – Якимчук старался придать своему голосу предельную убедительность, но получилось как раз наоборот. – Я вообще такую кликуху слышу впервые. Просто взял себе на заметку, что, доведись этого урода встретить, башку ему оторву. Вот и все.

– Ну, хорошо, – Гуров встал, собираясь уходить, – сделаю вид, будто вам поверил. Что еще остается? Однако я не уверен, что эта встреча у нас последняя.

Через полчаса, шагая по коридору управления, Гуров встретил следователя Гойду. Тот как бы нехотя сообщил, слегка замедлив шаг:

– Лев Иванович, просили передать: Смирнов уже освобожден. Вчера вечером уехал к семье.

– Вот и замечательно, – чуть пожал плечами Гуров. – Справедливость восторжествовала – что может быть лучше?

Зайдя в кабинет, он набрал номер телефона Смирновых.

– Я слушаю. Вам кого? – услышал он женский голос.

– Здравствуйте, Светлана. Это Лев Иванович Гуров, я недавно к вам заезжал. Алексей, надеюсь, уже прибыл?

– Да… – В голосе женщины зазвучала тревога. – А что случилось?

– Да вы не волнуйтесь! Все ваши проблемы уже позади. У меня к Алексею, так сказать, частный вопрос. Ничего серьезного.

– Да, я слушаю. – Голос Смирнова был спокоен и даже умиротворен. – Это вы, Лев Иванович?

– Алексей, я поздравляю тебя с возвращением к семье. Рад, что твои беды наконец-то закончились.