Книга Дом на могиле - Каролина Фарр

Карен быстро сказала:

— Надеюсь, вы не откажетесь выпить со мной? Скотт крепко спит, в доме тихо, как в морге! Иногда мне становится так одиноко, что впору кричать! Надеюсь, я не оторвала вас от работы? — Она подняла книгу, которую я выбрала, посмотрела и отложила в сторону. — Это книга Скотта, не так ли?

— Да, миссис Уайганд. Но я просто просматривала ее.

— Тогда не возражаете? — Она поставила поднос на стол и придвинула себе стул.

Я улыбнулась:

— Конечно нет, миссис Уайганд! Ночи сейчас длинные, и вы не одна, кто чувствует одиночество.

— Но у вас есть работа, изыскания, и ваше пребывание здесь всего лишь промежуточный эпизод, правда? Какая же вы счастливая!

— Да, это правда.

Она протянула тонкую руку к бутылке:

— Можно вам палить?

— Пожалуйста!

Карен плеснула в бокал виски, протянула мне графин с водой, налила себе и села возле меня. Свет огня переливался в янтарном виски, бросая блики на ее темные, шелковистые, блестящие волосы. Огромные серые глаза с любопытством оглядели комнату и остановились на мне.

— Зовите меня Карен, не возражаете?

— Конечно нет, Карен!

Она довольно кивнула и снова оглядела комнату:

— Давно я здесь не была! Вы хорошо устроились?

— О да!

— Не... страшно?

— Нет, — решительно ответила я, хотя это было не совсем так, — поскольку профессор с Джоном заделали вход в тоннель.

— Да, Скотт говорил мне об этом. С тех пор ничто не беспокоит?

— Нет, нет, миссис Уайганд!

— Карен!

— Карен! — улыбнулась я.

— Мне нужно с кем-то поговорить, Дениз! Сейчас я должна бы быть в Вермонте, а вместо этого сижу на Уэргилде из-за этой проклятой погоды. Вы молоды и можете попять, что я чувствую!

— Понимаю, вы должны быть разочарованы, — проговорила я, пытаясь ее утешить. — Но погода скоро переменится. Для зимы ведь еще слишком рано, правда?

— Надеюсь. Но здесь ни в чем нельзя быть уверенным. Бывает, что мы педелями отрезаны от материка осенью, точно так же, как во время этих проклятых зим.

Она произнесла это с такой горечью, что я с любопытством взглянула на нее:

— Вы ненавидите этот остров, Карен?

Она кивнула:

— Да, ненавижу, Дениз! Я ненавижу мрачную погоду. Это... — Карен пренебрежительно обвела рукой и бросила взгляд на окно с яркими занавесками. — Я пыталась сделать дом более веселым, удобным для жилья и цивилизованным. Но Скотт этого не хочет! И Джон тоже!

Если бы я смогла, то уехала бы сегодня же вечером! И никогда не вернулась!

Я сочувственно улыбнулась:

— Эти занавески — ваша работа? Мне они нравятся. С ними здесь веселее.

— Я повесила их, когда тут останавливался Ллойд Мередит, — сообщила она, глядя на них. — Ллойд был другом Джона. Он погиб от несчастного случая.

— Да, слышала, — ответила я, подавив зевок. Мне казалось, что на сегодня лимит неприятностей исчерпан, но сейчас предательски подкрадывалась дремота.

— Мне нужно еще выпить, Дениз! — Карен встала, чтобы палить себе. — А вам?

— Виски да еще тепло от камина меня усыпляют, — призналась я.

— Скотт покупает только лучшее шотландское. Оно не причинит вам вреда. Вы, кажется, немного опьянели? Дениз, вы не представляете, как важно для меня поговорить с человеком моего возраста и пола. Полагаю, именно этого мне больше всего не хватает здесь, на Уэргилд-Айленде. — Она вдруг засмеялась. — Все, сейчас выпьем, и я оставлю вас в покое! Кажется, вы засыпаете!

Несмотря на мой протест, Карен налила мне еще виски и снова села рядом со мной.

Я с трудом сосредоточила на ней взгляд и решила, что опьянела она, а не я, хотя профессорское шотландское показалось мне гораздо крепче, чем ром Дина. Карен с интересом смотрела на меня и, казалось, покачивалась на стуле. И что за вздор она несла насчет наших возрастов? Ведь Карен на десять лет старше меня!

— Ваше здоровье! — улыбнулась она.

— Ваше здоровье! — Я послушно отпила, хотя видела все вокруг словно сквозь дымку.

Карен наклонилась ко мне:

— Удивлена, что вам не страшно жить в этой комнате. Я поселила бы вас в другую, но Джон заверял, что это лучшая комната, которую он может вам предложить.

— Меня не так-то легко напугать, Карен! — Я зевнула и помотала головой. Если профессорское виски так усыпляет меня, то надо прекращать пить. Я хотела отставить свой бокал, но Карен нахмурилась и надулась:

— Вы собираетесь заставить меня пить в одиночестве, Дениз?

Я неохотно еще отхлебнула. Карен удовлетворенно улыбнулась, встала и подбросила в камин дров: От поленьев взметнулся сноп ярких искр, и я, не найдя лучшего места, украдкой вылила виски из моего бокала в вазу с розами. Вылила почти все, оставив примерно ложечку, надеясь, что от этого мои розы не завянут, как сейчас начинала увядать я.

Вернувшись, Карен с удовлетворением посмотрела на мой почти пустой бокал.

— Почему вы решили, что мне здесь страшно? — сонным голосом пробормотала я. Мои глаза закрывались, голова время от времени падала, и я всякий раз с трудом пробуждалась от этого движения.

— Ллойд спал здесь в ту самую ночь, когда погиб, — сообщила она. — Вы же знаете, какие дурацкие слухи распускают, когда случается что-нибудь подобное? Когда кто-то умирает насильственной смертью? Горничные боятся этой комнаты. Даже Эдна, которая умнее всех, кроме миссис Хадсон, не любит приходить сюда одна. По-моему, они считают, будто здесь водятся привидения.

— Но это сме... смешно!

— Смешно, не так ли? — засмеялась она. — Слишком безумно, чтобы об этом говорить! Но они утверждают, что слышали здесь звуки, которые не могут объяснить. Вы ничего подобного не слышали, Дениз? Не видели и не слышали ничего необычного?

— Как-то ночью мне показалось, что в тоннеле за камином пищат крысы, — призналась я. — В другой раз, подойдя к двери, услышала в комнате какой-то шум и подумала, что здесь убирает Эдна. Но ее тут не оказалось. Вероятно, она работала в соседней комнате.

— Да, — согласилась Карен. — Конечно. Это всегда можно объяснить.

— Гм... — Я кивнула, желая только одного — чтобы она поскорее ушла.

— В стенах таких старых домов, как этот, всегда водятся крысы, — утешала меня Карен. — Горничным, разумеется, неизвестно о существовании хода. Я тоже не знала, пока мне не рассказал Джон.

Мне было сложно поддерживать разговор. Я покачала головой:

— Карен, вы должны меня простить. Я очень устала...