Книга Цвет крови - Марко Беттини

— Стой, — приказал он вполголоса.

Мужчина с искаженной от напряжения физиономией затравленно взглянул на гигантскую фигуру капитана, который снизу выглядел еще выше. Используя свое преимущество, Кау быстро защелкнул браслеты у него на руках и сильным пинком столкнул его с камня. Парень пролетел метра два вниз, и капитан спустился за ним проверить, не пострадал ли он. Задание было выполнено. Только что они незаконно арестовали троих арабов-свидетелей, и сейчас ему предстояло встретиться со своими людьми, чтобы уточнить детали, прежде чем идти на доклад к прокурору.

— Итак, вы говорите, что схватили убийц?

Марко пришлось протискиваться сквозь ряды телекамер и фотографов, чтобы люди, сидящие за столом, смогли расслышать его вопрос. Слева направо за столом перед журналистами неподвижно сидели: капитан Кау, прокурор Никола Маттеуцци, командир карабинеров региона генерал Альдо Граффер, начальник полицейского управления Витторио Мозелли и заместитель прокурора Массимо Де Сантис. Их внимание было поглощено телекамерами, командир карабинеров и капитан Кау даже облачились в парадную униформу.

Начальник полицейского управления вообще предпочел бы не видеть рядом с собой других полицейских. На самый простой вопрос журналиста он смог бы ответить разве что: «Проводится расследование», но как конкретно оно движется, не знал.

Мормино сидел в зале. Услышав вопрос Марко, он улыбнулся. Полицейский был в курсе, что пресс-конференцию, собственно, специально для того и созвали, чтобы запутать общественное мнение. Под официальным: «Мы проводим расследование» подразумевалось: «Мы их схватили».

— Мы на пути к решению, — ответил на вопрос Марко прокурор. — У нас появились новые данные. Идентифицирована жертва убийства, но мы бы не хотели придавать имя огласке, чтобы не помешать ходу следствия.

— Так это правда, что вы арестовали трех тунисцев? — нетерпеливо встрял журналист местного телевидения.

— Нет, — опроверг его прокурор. — Правда то, что мы обнаружили в районе расследования трех иммигрантов, которые в настоящий момент содержатся в центре для нелегальных переселенцев. А охрана там выставлена исключительно для того, чтобы защитить их друг от друга.

— Исламская община заявляет о том, что манифестации будут продолжаться, — послышалась новая реплика.

В этой фразе явно скрывался следующий вопрос.

— Нас интересует истина, — произнес прокурор с каменной улыбкой. — Мы обязаны восстановить справедливость. Ошибается тот, кто предполагает, что работу прокуратуры можно использовать в личных целях. Меньше всего нас интересует цвет кожи или религиозные убеждения убийц. Мы намерены их остановить и сделаем для этого все, будь они черные или белые, мормоны, католики или мусульмане. В настоящее время мы ищем преступников, которые убили молодого человека и вскрыли ему живот, и не отступим, пока виновные не понесут наказания.

Маттеуцци прервал речь, вполне довольный собой. Толпа журналистов на мгновение умолкла, затем какой-то юнец с блокнотом все же спросил:

— Вы планируете запретить демонстрацию?

В воздухе по-прежнему витали вопросы: как отреагирует исламская община на арест трех молодых арабов, проведенный под видом проверки иммиграционного режима? Чем ответит на брошенный ей намек: убийцы скрывались среди вас, с какой же стати вы взываете к итальянской юстиции?

— Я не думаю, что мы пойдем на крайние меры, — парировал Маттеуцци. — На прошлой неделе прокуратура начала диалог с главным муллой и допустила граждан-мусульман во внутренний двор Дворца правосудия. У нас общее желание — соблюсти закон, и мы сейчас делаем все от нас зависящее в этом направлении. Что касается манифестации: когда полицейское управление получит соответствующий запрос, мы должны будем оценить, не повлечет ли это выступление за собой нарушения общественного порядка. Так мы поступаем всегда.

Итак, прокурор ловко ушел от ответа, прибавив еще, что все службы внимательно следят за развитием ситуации. И прежде чем журналисты успели наброситься на него с новыми вопросами, Маттеуцци поднялся, давая понять, что пресс-конференция окончена.

Прокурор, его заместитель, генерал и начальник полицейского управления молча покинули зал через заднюю дверь, в то время как журналисты схватились за телефоны в поисках своих источников, которые могли бы пролить свет на загадки, заданные следственной группой. Капитан Кау задержался у порога, чтобы пропустить коллег, и окинул взглядом зал. В этот миг он перехватил взгляд, которым обменялись Мормино и журналист, задавший вопрос о том, арестованы ли виновные. Кау показалось, что они о чем-то договариваются, но он тут же одернул себя, сказав себе, что становится параноиком. Он поздоровался с начальником криминального отдела, пропустил и его и вышел сам.

Маттеуцци понимал, что вскоре личность убитого будет известна всем. Вероятно, уже назавтра газеты опубликуют фотографии Лукмана и его биографию. Слишком многие имеют доступ к секретным данным.

По пути в кабинет прокурор дождался, пока с ним поравняется Кау, и вполголоса обратился к нему. На своем опыте прокурор знал, что даже стены в коридоре трибунала имеют уши. Особенно когда поблизости никого нет, как сейчас. Генерал и начальник управления вытянули шеи, чтобы хоть что-нибудь расслышать. Им было неприятно, что прокурор при них приватно общается с младшим по званию. Мормино остался в стороне. Кау уже сообщил ему всю информацию относительно Лукмана и Заркафа, добавив при этом, что дядя жертвы опознал по фотографиям трех тунисцев, находящихся в центре по содержанию переселенцев.

— Ты должен проконтролировать, остаются ли под замком те трое.

— Они заключены в комнату без окон, замок там даже взорвать невозможно.

— Отлично. Не хватало еще, чтобы они совершили побег. Мы сейчас обязаны действовать хладнокровно и держать себя в руках. Любой перегиб может повлечь непоправимые последствия.

— Да, и более всего этому способствует сам арест, — вставил Кау.

Прокурор остановился, а Де Сантиса прямо-таки перекосило в ожидании вспышки начальственного гнева.

— Мы никого не а-ре-сто-вы-ва-ли, — по слогам отчеканил он, — надеюсь, вам это понятно?

Казалось, Кау слова прокурора не впечатлили:

— Я полагаю, что иммигранты не видят особой разницы между центром по содержанию нелегальных переселенцев и тюрьмой. У этих людей свое представление о правосудии, и обвинение в убийстве, которое пытаются повесить на трех арабов, становится частью этих представлений.

— Капитан, вы должны вести себя как истинный блюститель закона, этого я жду от вас. Вы в состоянии допустить, безо всяких предубеждений, что эти трое арабов способны убить человека таким способом? Да или нет?

— Да. Однако может оказаться, что результаты моих расследований вас не удовлетворят. Что, если они не виновны?

— Мы дождемся результатов всех проверок. Наши действия не должны основываться на предположениях или чувствах. Вы один из лучших следователей, но не слишком доверяйтесь своей интуиции. Если эта троица виновна, мы без колебаний призовем их к ответу.