Книга Смертная гильза - Вячеслав Миронов

— А потом?

— Безработица. Семья кушать хочет. Был всем и никем одновременно. Хватался за все, что предлагали. Это в СССР хорошо быть евреем. А в Израиле кругом одни евреи. И там я стал чужим. Таких как я называют русскими, а здесь я — еврей. Все как в кино. «Свой среди чужих, чужой среди своих».

— А что в армию не подался?

— У кого двое детей, и старше двадцати шести — не берут. Ходил. Там что-то наподобие русских военкоматов есть.

— Свистишь ты, Андрюха, как Троцкий. Был бы ты простым работягой, то хрен бы за тебя заплатили миллион баксов. Вели бы долгие и нудные переговоры, получали бы твои пальчики по почте. Потом объявили на весь мир, что чеченцы — козлы, и все. Свистишь. Кем ты был в этой группе?

— Никем. Грузчиком, водилой, поднеси-убери. И все.

— А до этого?

— В Египте участвовал в археологической экспедиции. Раскопали мы одно поселение, там жили рабочие, которые строили одну из пирамид.

— Золото было?

— Если бы золото было, то разве я поперся бы в Чечню? Спер бы пару кило и заныкал на заднем дворе. А так пришлось поехать.

— Ладно, а для чего тебя выкупали? Тем более, если ты не сотрудник спецслужб? Послали бы запрос по линии МИДа и сидели-ждали. И не устраивали такую катавасию со мной. Я, между прочим, в ФСБ на допросах побывал. Под полиграфом посидел. Слыхал о таком?

— Слышал. Газеты и журналы читаю. Постоянно, — Андрей кивнул.

— Поэтому мне твои кореша еще денег должны. Подтвердишь?

— Конечно. Только надо до них сначала добраться.

— Доберемся. Надо просто отлежаться. По опыту прежней работы знаю, что активно ищут два месяца, а потом — пассивно. Да и искать будут только меня. Про тебя у них мало информации. Если бы можно было тебя кому-нибудь доверить, то для того чтобы «собак» сбить со следа, поехал бы домой и жил бы как нормальный гражданин. Будем надеяться, что не объявят меня маньяком — серийным убивцем. Тогда каждый сознательный гражданин будет считать своим долгом сообщить о моем нахождении. А то и лично удавить и получить похвальную грамоту «За убийство двойного агента!»

— А что, могут?

— Запросто. Сам таким был. Эх, были времена, были, Андрей.

— А меня не хочешь сдать?

— Меня же за это на службе не восстановят. Восстановили бы — нет вопросов, сдал. Не шокирует?

— Нет. Я понимаю, работа, ничего личного. Сам таким в Азербайджане был. В спецслужбах учат многому, но благородство вышибают напрочь в первые же дни. Так расскажешь, чем занимался в Чечне?

— Зачем тебе это знать, Алексей? После этого за тобой будут охотиться еще сильнее. Ты станешь носителем информации и я им уже буду не так нужен. И твои фокусы, что ты показывал местным, не помогут. Поставят на «конвейер» и все узнают. Есть же масса способов. Сам знаешь. Начиная от морального давления, физического унижения, вплоть до медикаментозного. Тебе это надо? И когда из тебя достанут эту информацию, ты станешь просто половой тряпкой. Ведь ты же просто хочешь удовлетворить свое любопытство, не более того. Для чего же все это было затеяно? Из-за чего ты страдал? Я прав?

— В принципе — да.

— Алексей. Я благодарен тебе, что ты вытащил меня. И этого я не забуду до гробовой доски. Потому что ты рисковал всем. Абсолютно всем. И я приложу максимум усилий для того, чтобы тебе по высшей планке компенсировали твои страдания. Наливай!

Мы выпили.

— И все-таки, что ты знаешь?

— Я сам не знаю. Не делай удивленные глаза. Я что-то видел, что-то слышал, я был простым работягой, не более того. Но, видимо, мои знания представляют какой-то важный кусок в большой мозаике. Ни ты, ни я не знаем, что из себя представляет эта мозаика, но я нужен и Москве и Тель-Авиву. Очень нужен. Если заплатили миллион долларов. Не стали работать по официальным каналам. Меня могли достать и спецслужбы России. Под газетную шумиху передали бы в Израиль, а перед передачей выпотрошили бы основательно. Не знаю я, Алексей, не знаю, что именно надо. Догадываюсь, но не знаю.

— Попробуй графически на бумаге изложить все это в виде схем. По себе знаю, очень помогает для анализа обстановки и информации. Сразу высвечивается причинно-следственная связь. Можно прогнозировать события, а также недостающие куски. Фрагменты складываются в общую картину. Подумай. Мне в принципе плевать. При хорошем раскладе — отсидимся здесь месяц-другой, потом выезжаем в Москву и там я передаю тебя в руки Израиля. Получаю причитающуюся мне премию.

— Сколько хочешь?

— Хочу сто тысяч, но готов торговаться до пятидесяти тысяч.

— Шекелей?

— Ты мне еще бусы предложи или огненной воды! Долларов и только долларов, можно и фунтов стерлингов, но сумма изменению не подлежит.

— А что ты будешь делать с такими деньгами? Поверь, это большие деньги, очень большие, я таких денег не видел.

— Эх, Андрюха, Андрюха! У меня в руках миллион был. Правда, чужой, но был. Поэтому эти пятьдесят тысяч на его фоне смотрятся как нищему подачка. А вообще хочу уехать к морю, купить домик, жить, просто жить. Без спецслужб, чтобы они все провалились, без чеченцев. Там, куда я планирую, будет восемь месяцев в году тихо и спокойно, и четыре месяца будет шумно. И тогда не будет национальностей, все будут приезжими. А кто они — плевать, лишь бы платили за поднаем комнат.

— Был соблазн присвоить миллион долларов?

— Был. Врать не буду. Был. Эх, миллион! Как он сладко пахнет. Ты даже не можешь себе представить. Я вот не стою миллиона. А ты стоишь. Твое правительство его отвалило.

— Не я стою, а то, что я знаю, хотя осознать толком не могу, что же я знаю. Видимо, что-то важное, раз заплатили миллион.

— Слушай, а зачем фамилию менял? Что Рабинович, что Коэн, — а по-русски Коган — одинаково. Что в лоб, что по лбу.

— Коэн очень похожа на английскую, меньше вопросов. По-английски немного умею говорить, поэтому можно сойти за англоговорящего еврея, а это иногда лучше, чем русскоговорящий еврей.

— Ясно. Человек-загадка. Шпион, стоящий миллион долларов. Я не стою и десяти тысяч долларов. Чудны дела твои, Господи!

Я уже начал клевать носом, хотелось спать.

— Давай, Андрей, еще по одной, и спать. Я что-то устал.

— Давай.

Выпили. Пошли спать. Я разместился в зале, Андрей — в спальне. На всякий случай я поставил пару пустых бутылок на стул, что подпирал входную дверь. Поможет проснуться, если что. А вот только что толку. Если будет штурм, то не отбиться от спецназа. Порвут как Тузик тряпку. Уповать на Бога лишь остается, и на госпожу Удачу-Фортуну, хотя, наверное, это одно и то же. Я старался спать чутко. Андрей в соседней комнате ворочался, часто просыпался, что-то кричал во сне, пару раз вскакивал, потом скатился с кровати и начал забиваться под нее, что-то кричал на непонятном мне языке.