Книга Девушка ищет спонсора - Михаил Черненок

– Я говорил шефу, что гарнитур – работа азербайджанца. Шеф одернул: «Мишаня, это не твоя проблема».

– А что говорят ваши охранники?

– Ничего. Разборки всегда проводятся в глухой тайне. Конечно, они знают, куда уплыл гарнитур, но никогда и никому об этом не скажут.

– Почему?

– Порядок такой: не осилил – молчи, как рыбка, чтоб обиды не причинить сильному.

– Иными словами, не обижай слабого, если он сильнее тебя? – невесело сострил Голубев.

– Ну.

– Ты ведь не испугался Абасова. Чего ж охранники сдрейфили?

– Мои аргументы – физическая сила. А при разборках – у кого стволы мощнее, тот и победитель.

– У ваших какое оружие?

– Три «макаровских» пистолета: у Помыткина и у парней-афганцев. Остальным из-за уголовного прошлого не дали разрешение на владение огнестрельным оружием. Хотели мужики тайком приобрести что-нибудь весомое. Шеф категорически запретил им самовольщину, чтобы не нарваться на статью за незаконное хранение.

– Выходит, у Сурена арсенал мощнее?

– Наверно, так. Помыткин при мне шефу проговорился, дескать, с «Макаровым» против «Калашникова» не попрешь. Изрешетят, гады, автоматными очередями.

– С кем-нибудь из охранников можно переговорить?

– Сейчас они на похоронах. Да и бесполезно с ними на эту тему вести разговор. Если уж шефу конкретно не сказали, то вам и малейшего намека не выскажут.

– Ты вначале тоже крутил вокруг да около, теперь же, смотри, как хорошо беседуем.

– Мне терять нечего.

– То есть?..

– Ребята держатся за место, а я сидеть здесь в сторожах не буду. Найду более подходящую работу.

– Черемисину разве не нужен телохранитель?

– Ярослав меня не возьмет. Сегодня не дал даже вместе со всеми шефа в последний путь проводить. Заставил офис караулить.

– Какая кошка между вами пробежала?

– Шеф постоянно строгал Ярослава за неразборчивое увлечение женщинами. Чтобы легче выкручиваться, Черемисин стал собирать на шефа компромат в этом вопросе. Ну, понятно, и из меня хотел выжать информацию. А я промолчал.

– Нечего было сказать?

– Ну почему нечего… Игривые молодячки липли к Николаю Валентиновичу, как мухи к меду. Богатый мужик он и в Париже мужик.

– А с кем Теплоухов собирался отдыхать на Канарских островах? – ухватившись за «парижскую» ниточку, спросил Голубев.

Буфетов пожал могучими плечами:

– Про острова ни слова от него не слышал.

– От прилипчивых молодячек он не отмахивался?

– Не в пример Черемисину, с женщинами Николай Валентинович был осторожным, хотя небесного ангела из себя не строил.

При раскручивании «женского вопроса» слово по слову Голубеву удалось узнать, что постоянной любовницы Теплоухов не имел, а с Аленой Волосюк поддерживал чисто спонсорские отношения. По коммерческим делам он часто встречался с разными деловыми женщинами. Проходили такие встречи обычно на многочисленных презентациях и торговых выставках или в приличных ресторанах. Реже – на даче Теплоухова, расположенной у берега Обского моря недалеко от Речкуновского санатория. Насколько приметил Буфетов, шефу нравились энергичные молодые брюнетки с, пышными формами. Но и от полненьких блондинок он иногда подолгу не отводил задумчивого взгляда. «В общем, шеф был не собака, чтобы бросаться на кости». По мнению Мишани, именно из-за своего вкуса Теплоухов равнодушно относился к длинным ногам экстравагантной Алены и держал фотомодель возле себя лишь потому, что на нее засматривались другие бизнесмены.

Молодую «зажигательную» грузинку Буфетов видел прошлогодним летом раза два или три, когда она приезжала к Теплоухову на дачу. Как зовут «зажигалку» и какие отношения с ней были у шефа, Мишаня не знал. А вот белокурой Вике – дочери Аллы Аркадьевны Солнышкиной – шеф явно симпатизировал, но девочка на него не обращала внимания. Только раз, тоже в прошлом году, Вика приходила к Николаю Валентиновичу домой. Пришла очень грустная. Ушла повеселевшая. Разговаривал шеф с Викой в своем домашнем кабинете, а Буфетов на кухне пил чай и, о чем они там говорили, не слышал.

К самой Алле Аркадьевне Теплоухов относился уважительно. Жалел, что она ушла с должности главбуха «Лебедя», и часто с ней советовался по финансовым вопросам. Алла Аркадьевна тоже уважала Теплоухова. Поигрывая озорными глазками, цвела и пахла перед ним. При последней встрече накануне первого мая она жаловалась Николаю Валентиновичу, будто зря завела свое дело в «Дарах природы». Устала, мол, вертеться волчком и не прочь бы вернуться главбухом в «Лебедь». Теплоухов ответил, что возьмет ее в любое время, но только без Сурена Абасова. Алла Аркадьевна вздохнула: «Прошлой осенью я избавилась от него». Через несколько дней после такого разговора Буфетов за рулем «Форда» вез Теплоухова с Черемисиным в банк. Шеф рассказывал коммерческому директору, о желании Аллы Аркадьевны и о своем ответе ей. Ярослав усмехнулся: «По-доброму лисичка никогда не избавится от подонка. На крючке Алла у Сурена».

Буфетов, вытаскивая из пачки очередную сигарету, глянул Голубеву в глаза:

– Гроб с телом шефа ночевал вот тут, в офисе. Утром Алла Аркадьевна приезжала попрощаться. Я, честно, не узнал ее. То ли траурный наряд так меняет внешность, то ли беда какая у Аркадьевны случилась. Ссутуленная, как старушка, под глазами даже косметика не закрасила черные круги… В общем, сама на себя не похожа. По Теплоухову так убиваться она не будет. Чо он ей, муж, брат или близкий родственник?.. Наверно, чо-то другое достало до глубины.

– А как Черемисин воспринял смерть шефа? – спросил Слава.

– Первый день поохал, поахал. На меня зверем накинулся. Почему, дескать, одного шефа отпустил в поездку?! Будто я – начальник, а шеф – дурак. К вечеру утих, перестал икру метать и так проворно стал организовывать похороны, словно всю жизнь только этим и занимался. Весь коллектив раскрутил с центробежной силой. Сегодня опять с цепи сорвался. Главбуха Лискерова чем-то почти до беспамятства довел. Сейчас вот все поехали в церковь на отпевание, а старик в своем кабинете валидол сосет.

– Он сейчас в офисе?

– Ну.

– Как бы с ним поговорить?

– Пошли, провожу.

На втором этаже возле двери с табличкой «Главный бухгалтер» Буфетов остановился и постучал. Не дождавшись ответа, заглянул в кабинет. Худощавый с венчиком седых волос вокруг плешивой макушки Лискеров сидел в кресле с высокими подлокотниками, навалившись грудью на письменный стол и прижавшись к нему правой щекой. Зрачки расширенных глаз закатились под верхние веки. Около посиневшего длинного носа розовела десна выпавшей из раскрытого рта вставной челюсти. Левая рука главбуха была зажата между грудью и столом, а в вытянутой вдоль стола правой руке монотонно пикала короткими гудками снятая с аппарата телефонная трубка.