Книга Акула - Андрей Кивинов

– Ну да, без сдачи! – возмутилась красотка в розовом лифчике. – Ты мне взвесишь, как следует,!. и на калькуляторе все посчитаешь.

– Да что же это такое, – робко возмутилась женщина, стоявшая в очереди первой. – Девушка, вам что, две минуты не подождать? Я тоже очень спешу…

– Помолчи ты, – слаженным движением бедер и одного плеча деваха оттерла соперницу от кассы и одновременно задела букет в руках неловкого мужчины.

Кажется, поникший цветок сломался окончательно.

Акулов вошел в магазин. Краем глаза заметил, как Маша выражением лица умоляет не вмешиваться, но остановиться не мог.

– Твоя корова там колобродит? Утихомирь, пока я ей другое стойло не подыскал.

Бычок воззрился недоуменно. Встал, оказавшись значительно выше ростом, чем можно было предположить. По физическим данным и свирепости физиономии Акулов, в сравнении с ним, проигрывал.

– Скажи отцу, чтоб впредь предохранялся, – добавил Андрей масла в огонь, чего делать как добросовестный, соблюдающий законы и инструкции сотрудник милиции не имел ни малейшего права.

– Знаешь, что сейчас с тобой будет? – спросило низшее звено бандитской иерархии у опера розыска и подняло руку.

Что-то мысленно подсчитав, звено решило сперва взять мишень за воротник и подтащить ближе, а уж только потом ударить.

Акулов чуть сдвинулся вправо, одновременно скрещивая свое предплечье с надвигающейся клешней противника, ухватил оттопыренный указательный палец и сломал его, дернув резко вниз и к себе, тем самым заставляя бычка бухнуться на колени.

Тот успел убрать голову, чтобы не соприкоснуться в падении с крышкой стола, но и только. Акулов заломил искалеченную руку, держа противника в непригодном к сопротивлению положении на четвереньках, и засадил ногой под ребра так, как некогда лупил по мячу.

Потом саданул между лопаток, еще раз в брюхо, по самой нижней его части, и добил, шваркнув каблуком по голове.

Тело лежало ничком и не двигалось.

К удивлению Андрея, девица с розовым бельем и скверными волосами защищать кавалера не бросилась. Выскользнула из магазина тихой мышью,позабыв на прилавке и деньги, и товар. Может быть, конечно, понеслась за подмогой, но Андрей почему-то решил, что она просекла ситуацию и ретировалась от греха подальше.

Так же тихо исчезли и женщина, и скромный интеллигент. Продавщица застыла, улыбаясь совершенно нелепо. О реакции Маши Андрей старался не думать, по выражению ее лица поняв, что она его действия не одобряет. Да какое там не одобряет – с трудом удерживает гнев и готова со всей силы залепить ему пакетом по макушке.

Присев на корточки, Акулов в темпе обшарил карманы поверженного противника. В одном отыскалось водительское удостоверение, и он переписал данные в свой блокнот. Потом растолкал бычка, усадил в полувертикальное положение и, пристроившись сбоку так, чтобы в случае чего можно было заново вырубить одним ударом, растолковал, что с парнем случится плохого, если Акулов про него еще хоть раз услышит.

До парня дошло.

А вот Маша позицию Андрея не приняла.

– Ну зачем?..

– По-твоему, надо было стоять и смотреть, как они над вами глумятся?

– Нет, тебе обязательно надо было вмешаться!

– А кому еще? Там был еще один мужчина, но ему, скорее всего, эти его кактусы в одно место и затолкали бы.

– Конечно, а ты у нас просто герой! Крепкий орешек и Бэтмен, защитник всех угнетенных… «Брат два» новоявленный! Ты не мог как-нибудь по-другому?..

– Как? К совести его обращаться? Каким, интересно знать, образом? Уговорами? Вот мы и поговорили. Знаешь, есть такое старое правило: если сердце не ответит, нужно в печень постучать. Или я должен был ему сперва ксиву показать, разъяснить права, продемонстрировать Кодекс со статьей за мелкое хулиганство, от граждан принять письменные заявления, что оскорбили их нравственность, а потом тащить злодея в околоток, чтобы там его сурово покарали: штраф копеечный выписали или, того круче, предупреждение объявили? Так, по-твоему, надо было действовать? Да не проймешь ты его такими мерами ни-ког-да! Отсидит три часа в камере, вернется и станет куражиться еще больше, радуясь, что наказание в нашей стране не бывает адекватно содеянному.

– Не надо было тебе встревать, – сказала Маша, опустив взгляд, но Акулов упрямо помотал головой:

– Надо! По крайней мере, хоть один ублюдок в следующий раз, прежде чем начнет быковать, задумается, чем это может для него кончиться. Не абстрактной встречей с законом, на который они давно болт забили, а конкретно сломанными пальцами и ребрами… И слава Богу, что он нарвался на меня, а не испортил настроение какому-нибудь порядочному человеку. Я, по крайней мере, к таким ситуациям подготовлен, и где-то в глубине души они мне даже нравятся. Не говоря о том, что я все-таки сотрудник милиции, и вспоминать об этом надо не только раз в месяц, когда расписываешься в ведомости за зарплату.

– Не надо, пожалуйста, громких фраз. Были бы все такими идейными…

Позже выяснилось, что Маша переживала исключительно потому, что для Андрея, с его «зависшим» уголовным делом, мордобой может обернуться новым арестом. Окажись поблизости патрульная машина – и кто знает, чем бы закончилась эта история. Район «чужой», Андрея тут никто не знает. Могли пойти навстречу коллеге, а могли и попытаться за его счет «срубить палку»[8].

Особенно, если у побитого быка есть связи в местном отделении или влиятельные родственники. Заявления Маши, как адвоката Андрея, никто в расчет принимать бы не стал, а надеяться на лояльные показания других свидетелей драки по меньшей мере наивно.

Короче, объяснились. Но вечер был безнадежно испорчен.

А как все начиналось, какие планы бродили в голове Андрея… Надо же было подвернуться этой толстой скотине!

Возвращаясь от Маши в одиннадцатом часу вечера, Акулов думал, чем занять воскресный день.

Чуть меньше суток назад, обмениваясь собранной за день информацией, Волгин сказал: —Заварова можно брать за жабры хоть сегодня вечером. Но мне почему-то этого делать не хочется. Есть, знаешь ли, такое извращенное желание провести выходные дни дома… Или не очень дома, но, во всяком случае, подальше от работы и поближе к постели. Шестое чувство мне подсказывает, что если Заваров и при делах, то за субботу и воскресенье он ничего не натворит.

– Что ж, давай отдохнем, – кивнул Акулов. – Значит, говоришь, разузнал много нового?

– Много не много, но кое-что получилось. Можно тебя поздравить с первым раскрытием.

– Первое раскрытие у меня, знаешь, в каком году было? – фыркнул Андрей. – Ты на «гражданке» тогда как раз сшивался, бабки стриг и груши околачивал… Даже нет, вру, пораньше твоего бегства это произошло… Так что там получается?