Книга Среда обитания - Чингиз Абдуллаев

Она поспешила в соседнюю комнату. Через несколько мгновенийв гостиную вошла собака. Она внимательно и настороженно посмотрела на гостя. Онсидел на стуле и старался не шевелиться. Дронго посмотрел животному в глаза.Собака зарычала.

– Невесело без хозяина, – негромко сказалДронго, – понимаю. Только я ни при чем. Я как раз пытаюсь его найти ипомочь твоей хозяйке. Поэтому не рычи. Я действительно пришел помочь.

Собака, словно поняв его слова, замолчала. И легла на пол,внимательно глядя на незнакомого гостя. Из другой комнаты вернулась Светлана.Она успела причесаться и надела, очевидно, бюстгальтер, которого у нее подводолазкой раньше не было.

– Он все-таки пришел сюда, – покачала онаголовой, – сидеть, Джульбарс, сидеть.

Собака подняла голову и опустила ее снова.

– Почему частный эксперт? – снова спросилаСветлана. – Я ничего не понимаю. Какое вы имеете отношение к исчезновениюотца?

– Он ведь работал следователем по особо важнымделам, – ответил Дронго. – И многие его коллеги очень переживают, чтоон так внезапно исчез. Поэтому меня и попросили заняться розысками вашего отца.Так сказать, на частных началах.

Он отчаянно лгал и понимал, что ведет себя не совсемправильно, явившись в дом, куда пришло такое горе. Собака, почувствовавфальшивые нотки в его голосе, снова подняла голову и зарычала. К счастью,Светлана не так чутко прислушивалась к интонациям его голоса.

– Нам так тяжело, – печально сказала она, –это так ужасно, когда не знаешь, что с ним случилось. Просто представляешь себекакие-то жуткие картины. Может, он упал и ударился, потерял память и сейчасгде-то живет под другим именем или в другой семье. Я даже не представляю, какмне быть.

– Он ничего вам не сообщал?

– Ничего. Просто однажды не приехал. Позвонил, чтоприедет с дачи к нам домой, и не приехал. Мы его ждали, звонили. Но оба телефонабыли отключены. У него остался старый, который он иногда включал. Мы поехали наследующий день к нам на дачу и нашли там скулившего и голодного Джульбарса. Апотом случилась эта жуткая история с Востряковым. Это его двоюродный племянник.Он попал в какую-то автомобильную катастрофу, ударился головой и с тех пор такстранно разговаривает, как будто жует жвачку. Он тоже несколько раз приходил испрашивал насчет отца. А недавно приехал на машине. Представляете, он себеиномарку купил. Они жили всегда так скромно, отец им часто помогал, и вдругВостряков купил себе машину. Иностранную машину, кажется японскую, я в этом неразбираюсь. Говорят, что у него автомобильные права давно уже были, но я думаю,что ему нужно еще раз сдавать экзамены. Разве можно в таком виде за рульсадиться? Он иногда просто мычит и ничего сказать не может.

Она вздохнула, тряхнула головой.

– О чем это я говорю. О разных глупостях. Самоеглавное, что папа исчез и мы нигде не можем его найти. Даже его старая машинастоит в гараже. Первые две недели я все больницы обзвонила. У меня сестрабывшего мужа работает в департаменте здравоохранения столичной мэрии, так черезнее мы куда только не обращались. Даже все морги проверили. Один раз нам дажепозвонили и сказали, что его нашли, но потом оказалось, что это какой-тонесчастный бомж. У него на ногах все пальцы были целые, а у моего отца направой ноге недоставало двух пальцев. Он их еще в молодости потерял, когда ихавтобус в аварию попал.

– А из милиции вам ничего не сообщали?

– Нет, ничего. Они, наверно, думают, что он самнайдется. Я иногда к ним звоню, и они говорят, что ищут. Вы знаете, сразу послеисчезновения отца к нам приехали какие-то люди. Они говорили, что из ФСБ. И всепроверили вокруг. Я так и не поняла, что они искали. Но потом увидела, что онибыли и в квартире отца, и на даче, и даже у Востряковых. Наверно, искаликакие-то бумаги отца или документы. Хотя в милиции мне сказали, что ничего прообыски ФСБ им не известно. И вообще, услышав про ФСБ, они сразу потерялиинтерес к поискам моего отца. Видимо, здесь какая-то тайна. Но самоеинтересное, что еще до этого нас тоже обыскивали. Правда, очень осторожно икогда нас не было дома. Но все равно обыскивали.

– Кто был самым близким другом вашего отца?

– Я думаю, Лапиков. Игорь Викторович Лапиков. Он тожена пенсии. Работал журналистом. Сейчас уже совсем старый. Ему под девяносто. Выне поверите, но он все время звонит и спрашивает насчет отца. И сын его тожечасто звонит, иногда даже присылает детям какие-то подарки, сувениры. Он работаетв каком-то немецком банке. Вернее, в его филиале. Начальником управления. Мыдружим с детства. Виктор такой хороший парень. Его назвали в честь дедушки. Онивсе так тепло к нам относятся.

– Кто еще?

– Наш Ефим Востряков в последнее время был близок к папе,но сейчас не знаю. Он так сильно изменился после того, как попал в больницу.Был еще Федор Федорович Симоненко, но он умер еще в прошлом году. Они работалис папой в прокуратуре.

– Больше никого вспомнить не можете?

– Нет, больше никого. Я многих не знала. Отец не любил,когда спрашивали насчет его работы. Никогда дома ничего не рассказывал.Говорил, что у него тяжелая и грязная работа. А дома он должен отдыхать. Хотитечаю?

– Давайте, – неожиданно для самого себя согласилсяДронго, – только пойдем на кухню, а то ваш Джульбарс меня загрызет.

– Нет, он добрый. Только сильно переживает, –призналась она.

Потом на кухне они долго сидели и пили чай с ватрушками,которые она положила на тарелочку. Его охватило какое-то забытое чувствонарастающей щемящей тревоги. Он не мог поделиться им с этой молодой женщиной,так доверчиво смотревшей на него, словно в ожидании чуда. Он расспрашивал ее оботце, она охотно рассказывала. Чувствовалось, что ей необходимо быловыговориться. Он взглянул на часы. Они говорили уже полтора часа.

– Я лучше пойду, – сказал Дронго,поднимаясь. – Можно я дам вам на прощание три совета?

– Целых три? – печально улыбнулась она. –Давайте. Нужно принимать советы людей с благодарностью. Так говорила моя мама.

– Она была права. Во-первых, никогда и никому больше неоткрывайте двери. Если увидели чужого. Кто бы он ни был. Даже если скажет, чтоон незаконнорожденный сын вашего папы.

– У него не было таких сыновей, – улыбнулась она.

– Во-вторых, не нужно тешить себя несбыточныминадеждами. Обещаю вам, что сделаю все для того, чтобы найти вашего отца, нобоюсь предположить самое худшее. Во всяком случае, нужно быть реалистами.

– Незаконнорожденный сын тоже для реалистов? –грустно спросила Светлана.

– Нет. Только для того, чтобы вы запомнили. Теперь вы,глядя в глазок, всегда будете помнить об этом возможном единокровном брате.

– А третий совет?

– Не собирайте волосы. Вам больше идет, когда онираспущены.