Книга В саване нет карманов - Хорас Маккой

– Ну что же, мистер Долан, – произнес он, успокоившись, – теперь вам не стоит бояться, что печатные станки будут остановлены. Рискуя показаться непочтительным, я все же хочу, чтобы вы знали: я не испытываю благоговейного страха перед Джеком Карлайлом.

– У вас здесь не найдется места, которое мы могли бы использовать под офис?

– Это. – Он указал на крытую лоджию. – Подойдет? Мои корректоры обычно используют его… когда у меня есть корректоры. Насколько велик ваш штат? И вообще, у вас есть штат?

– Трое. Еще два человека и я.

– Тогда места должно хватить.

– В конце концов, это не важно. Важно лишь то, когда мы сможем закончить перепечатку.

– В любое время. Начнем хоть сейчас, если дадите формы. Еще надо будет взять несколько девушек на фальцовку…

– Делайте все, что понадобится. Вот, – сказал Долан, засовывая руку во внутренний карман и вытаскивая купюры, – здесь пятьсот долларов. Просто в качестве доказательства, что мы не валяем дурака.

– Зачем, в этом нет необходимости.

– Берите.

– Ну ладно… – согласился все еще удивленный Гриссом, принимая купюры.

– Я достану грузовик и привезу все сюда. Будьте на месте в течение часа. Хорошо бы начать около полудня, если это возможно.

– Я подсуечусь с командой, – сказал Гриссом.

Полчаса спустя Долан пригнал в фургоне на автостоянку фабрики Лоуренса. Все формы и сложенные и несложенные листы журнала были уложены на скамейке аккуратными стопками и охранялись мордоворотами, собранными шефом полиции.

– Загрузите все в машину, ребята, и можем слегка перекусить. Сегодня после полудня надо подготовить журнал к распространению.

Он обошел здание и поднялся по лестнице.

– Ну? – поинтересовались Бишоп и Майра.

Долан вытащил деньги и выложил на стол.

– Тридцать четыре тысячи пятьсот долларов. Наличными.

– Отлично, черт возьми, – воскликнул Бишоп, беря деньги и тасуя их. – Это самые большие деньги, которые я когда-либо держал в руках.

– Что насчет журнала? Куда мы отправимся? Я видела, на каком грузовике ты приехал, в нем достаточно места, чтобы перевезти всю контору Лоуренса, – сказала Майра.

– Я нашел место на Шестой авеню, прямо около вокзала. Хозяина зовут Гриссом.

– Гриссом? – быстро переспросил Бишоп.

– Ты знаешь его?

– Мне ли не знать? Он радикал. Полицейские арестовывали его пару раз.

– Мне он показался достаточно безвредным. Очень приятный и очень безобидный. Мне все равно, радикал он или нет. У него есть печатные станки, и это все, что меня интересует.

– Хорошо. Я готов, – заявил Бишоп. – Но могу сказать тебе прямо сейчас, и к гадалке ходить не надо, что может случиться дальше.

– Первым делом Майра и я отправимся в банк. Ты же отправляйся к Гриссому на грузовике с материалами. Встретимся там.

– Ты же не думаешь положить все эти деньги на мое имя, не так ли? – поинтересовалась Майра, забирая пачки денег у Бишопа.

– На свое имя я не могу положить их без проблем – все из-за этих судебных дел и наездов против меня, – сказал Долан. – Как только у меня появятся деньги в банке, мой счет сразу арестуют. Так быстро, что у тебя голова закружится.

– Увидимся у Гриссома, – отозвался в дверях Бишоп.

– Непременно. Пойдем, Майра.

– Надо бы тебе позвонить Томасу, – проговорила Майра, надевая шляпу. – Он пытался застать тебя пару раз.

– Начинает смахивать на то, будто парень неравнодушен ко мне, – сказал Долан. – Ладно, давай отнесем эти деньги в банк, пока нас не ограбили.

Тираж пятого номера «Космополита» возвратился в газетное киоски около пяти часов вечера, – подходящее время, чтобы поймать поток возвращающихся домой.

Большие плакаты гласили:

«В продаже «Космополит»!

Журнал, который пытались запретить!

В этом номере: Тайная история доктора Гарри Карлайла».

«Космополит»! Правда, только правда, и ничего, кроме правды!»

В каждом из семи наиболее важных и оживленных мест продаж рядом с кипами журналов стоял и следил за порядком один из специально подобранных Бадом мордоворотов. У каждого при себе кожаная дубинка и пара внушительных медных кастетов (их Долан купил в ломбарде). Парни были подготовлены и отлично знали, что делать, если будет предпринята любая силовая акция.

Долан, Бишоп и Майра обошли все семь точек, производя проверку, и дали каждому здоровяку десятидолларовую банкноту. По столько же было обещано, если ребята Бада будут охранять журналы до девяти часов.

– Отлично. Раскупаются нарасхват, – радовался Долан, когда отъезжал от последнего киоска. – И никакого чириканья со стороны Карлайла.

– Давайте не будем забегать вперед, – сказал Бишоп. – У него еще достаточно времени что-нибудь предпринять.

– Наши парни знают, что делать. Им нравится их работа. Трое из них славно потрудились на Бергофа.

– Кто такой Бергоф?

– Перл Бергоф. Ты никогда не слышал о Перле Бергофе?

– Кажется, что-то припоминаю, – сказал Бишоп. – Статья в «Форчун», да?

– Правильно.

– Майк, – напомнила Майра, – надо связаться с Макгонахилом насчет той девушки, которая работала в офисе Карлайла. Тебе она понадобится. Несомненно, теперь Большое жюри захочет об этом знать, и Медицинская ассоциация…

– Я собираюсь позвонить ему вечером. О, я контролирую события, не волнуйся.

Он остановился на светофоре.

– Посмотри, – сказал Бишоп спокойно. – В машине, слева от тебя.

Долан взглянул на остановившийся рядом дорогой «седан». Мужчина за рулем; на соседнем кресле – женщина, вслух читает «Космополит». Мужчина наклонил голову, чтобы лучше слышать.

– Видишь? – спросил Бишоп.

– Это будет сегодня вечером по всему городу.

Светофор перемигнул, и Долан тронулся дальше, на юг, к океану.

– Где мы собираемся поесть?

– Господи, Майра, – воскликнул Бишоп, – ты снова проголодалась?!

– Я могла бы съесть мертвого солдата конфедератов, – ответила она.

– Не хотите поехать на пляж? – спросил Долан. – Тебе нравится похлебка из моллюсков?

– Мне нравится хорошая похлебка, но я никогда еще не пробовала ее на пляже. Это так близко к океану…

– Моллюски водятся в океане, к твоему сведению, – заметил Долан.

– Я знаю. Именно это я хотела сказать…

– Я буду все, что угодно, кроме гамбургера, – встрял Бишоп. – Теперь, когда у нас есть деньги, не хочу, и не захочу впредь, ни одного гамбургера.