Книга Обнаженная жара - Ричард Касл

Пробка была ужасная. По радио сообщили, что на ФДР-драйв, недалеко от штаб-квартиры ООН, произошло крупное столкновение, и машины, идущие в объезд, забили все улицы на острове. Никки проехала через полгорода в надежде, что Вест-Сайд-хайвей хоть немного движется. Потом она кое-что подсчитала и задумалась, не стоит ли позвонить Руку и перенести свидание. Однако интуиция подсказывала, что это только разбередит рану, которую она пыталась залечить. Тогда можно поступить иначе. До его дома всего несколько минут. Можно заехать за ним и вместе отправиться в участок. Поблизости наверняка найдется местечко, где можно выпить. Погода еще позволяла посидеть в патио ресторана «У Изабеллы».

— Привет, это я, планы меняются, — сказала Никки его автоответчику. — Свидание состоится, но позвони мне, когда прослушаешь сообщение.

Повесив трубку, Никки улыбнулась, представив, как он пишет под музыку «Битлз».

Хит оставила машину там же, где и в грозовую ночь, когда они с Руком целовались под проливным дождем и потом, промокшие и счастливые, бежали к подъезду. Она положила на приборную панель полицейский знак, конверт с уликами заперла в багажник и минуту постояла у крыльца, не без трепета вспоминая ночь, когда они не могли насытиться друг другом.

Мимо нее к дверям поднялся мужчина с лабрадором шоколадного цвета на поводке. Никки пошла следом и погладила собаку, пока хозяин доставал ключи.

— Бастер, — сообщил тот. — Так зовут собаку, не меня.

— Привет, Бастер.

Лабрадор покосился на хозяина, как бы спрашивая разрешения, и подставил Никки подбородок, который она с удовольствием почесала. Если собаки умеют улыбаться, этот пес улыбнулся. Глядя на блаженствующего Бастера, Никки вдруг припомнила наглого койота, с которым столкнулась на Западной 83-й, его странный взгляд, и ее пробрал озноб. Когда мужчина открыл входную дверь, собака привычно двинулась за ним. Никки потянулась к звонку, но мужчина остановил ее.

— Судя по виду, вам можно доверять, заходите.

И она зашла.

Рук жил в мансарде. Человек с собакой вышел на третьем этаже. Никки не любила заставать мужчин врасплох — ни дома, ни в номере отеля. У нее был неприятный опыт, когда однажды она вся в слезах возвращалась домой после весеннего отпуска в Пуэрто-Вальярта. В слезах из-за мужчины, понятное дело.

Хит достала мобильник, чтобы позвонить, но лифт уже остановился. Спрятав телефон, Никки открыла складную металлическую дверь и вошла в вестибюль.

Хит тихо приблизилась к двери и прислушалась. Ни звука. Она нажала на кнопку и услышала, как внутри прозвенел звонок. Услышала и шаги, только они доносились не из-за двери, а из-за спины. Кто-то поджидал в вестибюле. Прежде чем Никки успела обернуться, ее ударили головой о дверь — и все вокруг погрузилось во тьму.

Когда она пришла в себя, светлее не стало. Что такое? Она ослепла? Или все еще без сознания?

Ники ощутила прикосновение ткани к щеке. Ей напялили на голову мешок или капюшон. Она не могла пошевелить ни руками, ни ногами — они были примотаны клейкой лентой к креслу, в которое ее усадили. Хит попыталась заговорить, но рот тоже оказался заклеен.

Надо было успокоиться, но сердце бешено колотилось, и голова болела в том месте, которым ее приложили об дверь.

«Успокойся, Никки, — приказала она себе. — Дыши глубоко, оцени ситуацию. Для начала прислушайся». Она прислушалась и услышала такое, от чего сердце забилось еще сильнее.

Она услышала металлическое звяканье, будто дантист перекладывал инструменты на подносе.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Не позволяя себе поддаться панике, Никки доверилась отработанным навыкам. Страх не поможет выжить. Надо бороться. Она должна быть находчивой и решительной. Подавив испуг, Никки сосредоточилась на действии. Повторила про себя: «Оценивай, импровизируй, приспосабливайся, побеждай».

Тот, кто перекладывал инструменты, находился рядом. Где-то в двух метрах. Один? Прислушавшись, Хит решила, что один. И этот человек был очень занят своими побрякивающими инструментами.

Не желая привлекать внимания, не делая резких движений, Хит напрягла мускулы, медленно натягивая ленту. Порвать ее не удастся, но, может, обнаружится слабое место. Хотя бы полусантиметровый зазор на запястье или на лодыжке — чтобы было, с чего начать.

Бессмысленно. Ее крепко привязали к креслу, обмотав предплечья, запястья и лодыжки. Натягивая ленту, она вспомнила Лорен Пэрри, тычущую указкой в схему тела. Те самые точки.

На первый взгляд положение плачевное.

И тут звяканье прекратилось, и раздались шаги. Это был стук каблуков, но походка тяжелая, не женская. Кто-то приближался к ней. Никки попыталась вспомнить расположение мансарды Рука — если она все еще в мансарде. У него всюду ковры, за исключением ванной и кухни, — там плитка. А здесь, судя по звуку, дерево. Возможно, это зал, где они играли в покер.

Рядом зашуршала ткань. Никки почувствовала запах лосьона «Old Spice» раньше, чем услышала над ухом голос. Мужской голос. Ники предположила, что мужчине лет сорок, и говорил он растягивая слова, как техасец, что при других обстоятельствах могло бы звучать приятно. Такой простой располагающий голос, каким предлагают купить билетик благотворительной лотереи или просят последить за лошадью. Голос мягко и спокойно спросил:

— Где они?

Никки невнятно промычала сквозь кляп. Она понимала, что не сможет говорить, но, возможно, если техасец решит, будто ей есть что сказать, он сбросит мешок и расклеит рот и хоть что-то изменится. Нужно было создать благоприятную возможность.

Но мужчина тем же спокойным ровным голосом произнес.

— Что, говорить не можете? Давайте сделаем так. Если готовы сказать где, просто кивните.

Никки кивнула, понятия не имея, о чем идет речь. И он тут же стукнул ее ладонью по больному месту на голове. Никки заскулила — скорее от удивления, чем от боли. Уловив движение, приготовилась к новому удару, но только запах лосьона ударил ей в нос. И снова прозвучал голос. Такой же спокойный и кажущийся даже более зловещим из-за техасского акцента.

— Простите, мэм. Но, я вижу, вы хотите меня обмануть, этот номер не пройдет.

Эта фраза в духе доктора Фила[53]должна была показать, кто здесь хозяин, и Никки знала, как на нее ответить. Она мотнула головой на голос и попала лбом в лицо. Хит напряглась в ожидании удара, но его не последовало.

Мужчина только прокашлялся и отступил на два шага. Снова послышался гулкий стук каблуков. Теперь понятно — это ковбойские сапоги. Звякнул металл, и каблуки простучали ближе.

— Думаю, стоит напомнить, что я не шучу, — произнес мужчина, и что-то вроде кончика карандаша укололо Никки в левый локоть. — Это вам поможет.