Книга Добрый убийца - Андрей Анисимов

— Слушаюсь, — покорно произнесла Надя.

— Родишь — я крестным буду, — пообещал Алексей.

— Алеша, я тебя люблю.

— И я тебя люблю, Надька. Рожай мне крестницу. И чтоб здоровую и такую же красавицу, как ты.

Положив трубку, Ростоцкий вскочил из-за стола, набросил на плечи пуховик и выбежал из кабинета. Работать он больше сегодня не хотел. Усевшись в микроавтобус, Алексей завел двигатель и, пока мотор грелся, набрал по мобильному свой домашний номер:

— Шурка, готовь закуску. Сегодня напьемся! — И, не дождавшись ответа жены, рванул с места.

18

Серафима Аркадьевна Блюм была из тех странных женщин, рядом с которыми всегда происходит нечто таинственное. Блюм никогда не выходила замуж. Но и не могла назвать себя полноценной старой девой, потому что в девятнадцать лет сожительствовала с чехом Воцлавом Кутелкой. Чех был репрессирован и, отмотав срок, жил на вольном поселении под Соловками. Семья Блюм также не имела права покинуть поселок Керши. Роман девушки с пятидесятилетним ссыльным соседом длился около года, потом чеха арестовали повторно и быстро расстреляли. С тех пор Серафима Блюм близости с мужчиной не имела.

Пожилая дама вышла на пенсию и коротала век в своем доме на окраине Новгорода. Этот дом, большой и несуразный, она не строила. Дом достался ей в наследство. Живых родственников у Серафимы Аркадьевны не сохранилось, и поэтому когда к ней явился адвокат Телецкий и предложил войти в наследство, понять она ничего не могла. Оказывается, госпоже Блюм завещал все свое имущество бывший ученик музыкальной школы Владимир Юрьевич Трифонов. Для Серафимы это оказалось полной неожиданностью. Ученика Вову Трифонова она с трудом припомнила. Никаких особых отношений у учительницы сольфеджио с мальчиком не возникало. Сорокапятилетний Трифонов умирал от рака и находился до последних дней в полном сознании. Почему он решил написать перед смертью завещание на нее, останется тайной навсегда. Но Блюм, привыкшая за долгую жизнь к странным и таинственным событиям, ничему не удивлялась. Она переехала в дом Трифонова, перевезла туда свой рояль и зажила, словно тут и родилась.

Анвар Чакнава появился в ее жизни около двух лет назад. Весна была в самом разгаре. В саду Серафимы Аркадьевны буйно цвела сирень.

Сирень она обожала и раскрывала настежь окна, чтобы любоваться роскошными гроздьями и вдыхать сиреневый аромат. В тот вечер Блюм предавалась ностальгическим воспоминаниям, потом села за рояль и заиграла. Она прекрасно помнила, что играла тогда Скрябина.

Чакнава возник в проеме, дверей с последним аккордом:

— Как вы тактично нашли тон для этой прелюдии. Теперь не так исполняют Скрябина. Так его играла моя мама…

Серафима Аркадьевна вздрогнула, оглянулась и увидела прекрасного молодого человека. Темные глаза его блестели восторгом. Он еще весь оставался в музыке. Серафима Аркадьевна навсегда запомнила этот миг — Скрябин, сирень и прекрасный юноша.

Она с радостью согласилась сдать ему половину дома и спросила чисто символическую плату. Но Анвар каждый месяц выкладывал на стол стодолларовую купюру. Блюм пыталась сопротивляться, но молодой человек настоял на своем. Серафима Аркадьевна смирилась, но большую часть этих денег тратила на рынке, стараясь побаловать своего постояльца домашними лакомствами.

То, что за красавцем-грузином скрывается какая-то тайна, хозяйка поняла очень скоро. На ее вопрос, чем молодой человек занимается, Чакнава ответил: «Я банковский служащий».

Он объяснил, что любит музыку, потому что она часто звучала в детстве в его доме. Родители грузина, по словам Анвара, когда ему исполнилось тринадцать лет, погибли в автомобильной катастрофе. Ему пришлось зарабатывать на жизнь и о музыке забыть. Когда Серафима Аркадьевна предложила ему что-нибудь сыграть, постоялец ответил: «Играть на рояле я не умею». Странную ложь Анвара Серафима Аркадьевна раскрыла лишь спустя год. Это случилось воскресным утром. Блюм собралась на рынок, она намеревалась приготовить праздничный обед и угостить своего любимца. В сердце одинокой стареющей женщины красавец-грузин занял все свободное место. Что за чувства испытывала Серафима Аркадьевна к своему постояльцу, она не могла разобрать и сама. Тут был полный букет: от материнской привязанности бездетной старухи к красивому молодому парню до женского обожания. Не надо думать, что старые люди не могут влюбляться и страдать. Это заблуждение молодых. К тому же Серафима Аркадьевна, испытав страстное влечение к мужчине в далекой юности, сохранила в себе запас пылкости и несла его по жизни. Красавец-грузин с прекрасными глазами и благородными манерами оказался благодатным объектом для всех нерастраченных порывов госпожи Блюм. Поэтому к праздничным обедам хозяйка относилась трепетно и продукты приобретала только на рынке.

В то памятное воскресное утро Серафима Аркадьевна по пути на базар вспомнила, что забыла кошелек. Рассеянностью старенькая учительница по сольфеджио страдала постоянно Она вернулась с полдороги и, войдя в свой сад, услышала звуки рояля. Этюд Рахманинова по руке лишь профессиональному пианисту. Блюм слышала мастера. Анвар с таким упоением отдавался миру звуков, что не заметил, как она вошла. Серафима Аркадьевна тихо — присела в углу на краешек кресла и затаила дыхание. Анвар играл без партитуры, по памяти. Наконец он оторвал пальцы от клавиш, медленно закрыл крышку рояля и замер.

— Вы — большой пианист, Анвар. Почему вы скрываете свой талант?! — не выдержав потока эмоций, воскликнула учительница музыки.

Анвар вздрогнул и оглянулся. В его прекрасных глазах застыли гнев и обида. Но молодой человек быстро взял себя в руки. Тогда он и попросил ее никому никогда не говорить о том, что она видела и слышала.

— Если об этом станет известно, мне придется переехать в другой город. В противном случае моей жизни грозит опасность, — признался тайный музыкант.

Случайно открывшись хозяйке, Анвар стал частенько по вечерам садиться за инструмент.

Он попросил госпожу Блюм говорить соседям, что это она музицирует. Звуки рояля из ее окон звучали и раньше, а для того чтобы различать руку пианиста, надо быть профессионалом.

Среди соседей Блюм таких не наблюдалось.

Тут жили простые, далекие от Парнаса работяги-новгородцы.

Учительница музыки свято исполняла данное Анвару обещание и, лишь узнав о его гибели, поделилась тайной покойного с подругой.

— Анна Степановна предупредила свою приятельницу, что с ней хочет поговорить следователь Ерожин, поэтому к свиданию с подполковником Серафима Аркадьевна была готова.

Женщине это визит был кстати. Она очень тяжело переживала гибель Анвара. За два последних года постоялец стал для нее самым дорогим и близким человеком. И поговорить о нем ей было необходимо.

Петр Григорьевич очень быстро понял, что госпожа Блюм не просто квартирная хозяйка убитого грузина. Заплаканные глаза Серафимы Аркадьевны, ее трясущиеся руки, которыми она наливала чай гостю, — все говорило о том, что женщина пережила большое горе.