Книга Воин Островов - Дебби Маццука

— Эйдан!

Лахлан окликнул брата и, глядя на него, кивком показал на Сирену.

Эйдан задумчиво запустил пальцы в свои густые волосы.

— Не беспокойтесь, Сирена, вы нам не в тягость.

Движение в другом конце зала привлекло его внимание. К ним направлялся Гэвин, не обращая внимания на смешки.

— Какого черта ты пришел, от тебя несет, как от…

Внезапно вспомнив о Сирене, Эйдан замолчал. Она тоже почувствовала запах и зажала рукавом нос.

— Иди в конюшню.

Гэвин впился взглядом в Эйдана.

— Я уже провел там ночь! Какой-то дурак положил меня там, не посмотрев, куда кладет.

Гэвин повернулся, и на его спине стало четко видно огромное пятно.

— Если тебе не о чем думать, кроме как об олене леди Сирены… — бросил он, уходя.

Сирена вскрикнула, и, прежде чем Эйдан успел остановить ее, вскочила со стула.

Он бежал за ней вместе с Лахланом и Йеном, с раздражением думая о том, что не скоро догонит ее. В нескольких шагах от конюшни ему удалось поймать ее за рукав.

Обхватив Сирену за талию, Эйдан крепко прижал ее к себе.

— Да успокойтесь же вы!

Сирена вырывалась, и Эйдан чувствовал, как ее тяжелые груди трутся о его руки.

— Довольно! — решительно оборвал он ее, когда маленькая пятка чувствительно врезалась в голень. — Я не отпущу вас, пока вы не успокоитесь.

Сирена наклонила голову и пристально посмотрела на Эйдана.

— Вы обещаете, что оленя не тронут?

— Да. Лахлан, подержи ее. — Эйдан повернул Сирену лицом к себе. — А вы не двигайтесь.

Мимо прошел Гэвин, и Эйдану пришлось задержать дыхание.

— Осторожно, Том вооружен! — воскликнул Гэвин.

Чертыхаясь, Эйдан распахнул двери конюшни и увидел, как седовласый старый Том пытается вилами прижать в стене черного жеребца, прикрывавшего собой оленя.

— Какого черта, Том?!

— Он напал на меня.

— Олень?!

— Нет, Финн, — нахмурился старик. — Он укусил меня.

Эйдан с силой провел по заросшей щетиной челюсти. Конечно, он знал, что у его жеребца норовистый характер, но ни с того ни с сего тот никогда его не проявлял.

— Что ты сделал, что он так взбесился? — спросил он Тома.

— Я просто хотел вывести оленя из стойла, — ответил тот. — Ее оленя! — неожиданно воскликнул он, указывая куда-то за спину Эйдана.

Эйдан обернулся.

— Лахлан, я же просил не пускать Сирену внутрь!

— Он пытался, — сдержанно ответил за него кузен.

— Да она просто сбила меня с ног, вот даже эль пролился! — пожаловался Лахлан.

Эйдан с сомнением посмотрел в сторону Сирены.

— Я не делала этого, — ответила Сирена, но уголок ее губ почему-то дергался.

Лахлан закашлялся, чтобы не рассмеяться, и Эйдан подозрительно посмотрел на обоих. Его брат был известен своими проделками, уж не в сговоре ли он с Сиреной? Между тем Лахлан и Сирена с трудом скрывали улыбки, и Эйдану оставалось лишь укоризненно покачать головой, что не очень получилось из-за улыбки.

Эйдан подошел к Финну и погладил его бок.

— Защищаешь оленя? Хороший мальчик, — похвалил он его, затем отнял ржавые вилы у старика Тома и выгнал его из конюшни.

Лахлан и Сирена глупо захихикали и Эйдан, посмотрев на них, подумал, что они друг друга стоят. «Они даже похожи, как бывают похожи брат и сестра, — подумал он и протер глаза. — Нет, это все освещение».

— Выводите оленя наружу, Сирена. Он выглядит уже здоровым, и прогулка ему не повредит.

Обрадовавшись, девушка повела оленя. Затем подошла к Финну и обняла его темную морду. При этом жеребец не отпрянул.

Эйдан провел рукой по лицу.

— Самое время для хорошей прогулки. Лахлан, мы проводим Йена до доков, а затем по берегу отправимся в Харрис.

Решив не откладывать дело в долгий ящик, Эйдан отправлялся на поиски семьи Сирены. «Еще немного, и я сделаю ей предложение», — думал он, благодаря судьбу за столь удобный случай. Эта сладкая крошка буквально сводит его с ума. Иначе с чего бы вдруг изменился его взгляд на женитьбу?..

Сирена помахала на прощание рукой, и вся троица — Эйдан, Йен и Лахлан — ускакала. Внезапно нестерпимый запах заставил ее зажать нос. Сзади подошел провожавший их Гэвин.

— Настолько плохо? — озабоченно спросил он.

— Да, — ответила Сирена в ладонь.

— Тогда я сниму куртку, а вы далеко не отходите. Если вас снова украдут, не сносить мне головы.

Для Сирены такое беспокойство со стороны Эйдана стало радостным сюрпризом.

— Я никуда не уйду, Гэвин. Разве что обойду конюшню.

И Сирена жестом показала, куда собирается идти.

Внезапно из сарая раздались гортанные ругательства и что-то разбилось.

— Да, это мило с вашей стороны, — ответил Гэвин и, стремительно повернувшись, направился прочь, унося с собой зловоние и налипшие на сапоги пучки сена.

Олень не торопился уходить. Он подталкивал Сирену, словно приглашал ее на прогулку. Она рассмеялась, сняла с головы розовую ленту и повязала ее вокруг шеи оленя, оставив длинный конец, за который можно держаться.

Наблюдая за резвыми играми животных в густой траве, там и тут расцвеченной белыми цветами, Сирена поняла, что наступит момент, когда ей придется отпустить оленя на волю. Она переживала, ведь олень был совсем из других мест. Впрочем, как и она сама.

Но здесь она впервые в жизни смогла быть самой собой. При этом никто не смеялся над ней. Ее приняли такой, какова она есть, невзирая на то, что она была невысокого роста и не обладала сильной магией. Как долго ей удастся держать в секрете от Эйдана, откуда она?

Облака, затянувшие небо, потемнели, раскат грома известил, как подумалось Сирене, что подумали бы о ней на Островах сейчас.

Ах, почему она не встретила никого там, на Островах? Насколько бы проще тогда все было. Но у Сирены все не как у людей. Вот и здесь она, кажется, успела влюбиться в Эйдана, сама того не желая.

Пока Сирена стояла и размышляла, лента в руке скользнула. Олень направился к небольшой группе деревьев, и Сирена пошла за ним, как вдруг в середине поляны сгустилось облачко. Неожиданно оно взорвалось красочными огнями, и из столба дыма появился человек. Сирена хотела убежать, однако ноги приросли к земле. Сирена понимала, что не сможет убежать далеко, если этот человек пришел за ней.

Золотистая искра слетела с пышных одежд, затем незнакомец поднял взгляд удивительно синих глаз, как небеса в том мире, откуда она родом.