Книга Оно спрятано в крови - Sonya Seredoi

вырвался оглушительный демонический рев. Казалось, я развалюсь на части от малейшего движения. Но едва заметив, как Орочимару сделал шаг навстречу, рука тут же дернулась и в сторону мужчин понеслась ослепительная волна белого пламени. Они успели отпрыгнуть, но когда под небом разнесся ответный рев, Риндзин позабыл о противнике.

Существо, находящееся поблизости, услышало зов демона. Только увлечься Риндзину не позволила тень, обрушившаяся на него с неба. Вновь взмах меча, и острая коса ветра разрезала тварь, обратившуюся в черную жидкость… чернила?

— Я понимаю, что вы этого и добивались, но близость девятихвостого может не сыграть на руку. Да и если это демон…

— Нет, Кабуто, это не демон. Это ведь все еще ты, Мэйкум?

Трудно сказать. Тело двигалось, как заржавелая кукла, в голове путались мысли, а поток струящейся чакры едва поддавался контролю. Меня уже не столько раздирала злость, сколько непонимание.

— Что… мне делать? — слова прорывались сквозь горло с невероятным трудом. — Я не могу это контролировать. Следы… твоей чакры… они путают сознание.

— Сейчас нам нужно уходить, и я даже закрою глаза на то, что ты напала на меня.

С чего вдруг такое беспокойство? Я присмотрелась к нему получше. И глазам не поверила.

— Ты что, боишься?

— Просто трезво оцениваю наши шансы выстоять против девятихвостого и ниндзя из Конохи. Даже ты с ним не справишься.

— И что ты предлагаешь? Я хочу разорвать тебя на части, точнее, этого хочет демон, а я не вижу причин мешать. Я смогу его подавить, если ты погасишь свою чакру внутри меня.

— Боюсь, это невозможно.

И вновь рычание, вибрация в воздухе. Знакомое чувство. Но знакомое не мне, а Риндзину, его манила и гипнотизировала бушующая чакра. Мгновение назад он хотел разорвать Орочимару на части, а сейчас гнев отступил, сменился холодной настороженностью. Недовольством.

Болезненный укол пронзил шею, моментально вернув из мечтаний. Небольшая змея оказалась незамеченной для моего затуманенного рассудка. Я отодрала ее от шеи с нескрываемой злостью и отбросила как можно дальше. В мою сторону бросились белые звери, словно сошедшие с листа бумаги, пару из них уничтожила мечом. Но движения становились медленными, тело наполнялось тяжестью, и я просто рухнула на землю, не в состоянии пошевелиться.

— Что это за женщина? — спросил парень, натравивший на меня нарисованных зверей.

— Думаешь, расскажу все о ней, чтобы ты передал информацию Данзо?

Злость отступала по мере того, как яд растекался по телу. Что же такого в этом хвостатом звере, отчего Риндзин моментально позабыл о ненависти? Демон хранил чересчур много тайн, и коли мы уж начали выстраивать диалог, пора задавать вопросы. Но если проклятая печать и дальше продолжит путать наши сознания, дай бог, чтобы хватило сил пережить этот день.

10 — За решеткой

— Очнись, Мэйкум.

Снова холод и тьма. Зато от тишины звенело в ушах, так непривычно слышать лишь свои мысли. Я осторожно открыла глаза и оглянулась по сторонам, отметив знакомые символы удерживающих печатей по всей темнице. Странно ощущать после всего пережитого только пустоту на сердце. Я с трудом приподнялась на руках, лежала на хлипкой кушетке в камере с по минимум обставленным интерьером.

— Это клетка? Все эти печати…

— Пока что я не нашел другого выбора.

Орочимару находился по ту сторону решетки, как надзиратель, с холодным недовольством наблюдающий за преступником.

— И ты пыталась убить меня.

С этим трудно поспорить, как и с тем, что за обвинительным тоном пряталось беспокойство. На мой счет или ситуации в целом — сложно угадать.

Сбросив с кровати ноги и натянув на плечи тонкое одеяло, скривилась от болезненного спазма, пронзившего тело. Опустив взгляд, увидела бинты на руках, сквозь которые проглядывали не только метки сломанных печатей, но и края ран. От открывшегося вида по спине пробежал холод.

— Это… — я посмотрела на Орочимару с тем недоумением, которое обращает ученик к учителю. — Как?..

— Они все еще быстро заживают, но недостаточно быстро. Похоже, это из-за того, что ты сломала одну из печатей.

Да. И надломила вторую.

В животе стянулся тугой узел, захотелось сжаться от надвигающегося страха, однако, преодолев дрожь, встала с кровати и подошла к решетке. Мужчина не шелохнулся, но не выглядел уверенным. Будничный цинизм куда-то испарился, как и хладнокровие. Что-то не давало ему покоя, об этом говорил его напряженный взгляд. Да и выглядел он бледным, бледнее обычного, если это возможно.

— Эта проклятая печать… ты немного о ней рассказывал, лишь говорил, что она помогает накапливать природную энергию, делает людей более агрессивными и резкими. Но словом не обмолвился о контроле сознания.

— Я что, должен отчитываться перед тобой?

— Да, если собрался такое делать! — возмутилась я, хотя сил хватило только на громкие слова, злость как-то не спешила биться о сердце. — Твое сознание просто выпихнуло меня, подавило настолько, что Риндзину удалось затянуть меня к себе. Этот демон… он…

Пальцы крепче стиснули покрывало, руки сковала дрожь. Неприятная, противная, от которой я ощущала себя самым слабым существом на планете. Будто любой мог воспользоваться мной, овладеть, сделать все, что угодно. Если к боли мне не привыкать, то ментальное насилие стало неприятным откровением.

— Зачем ты меня здесь запер? — решила я сменить тему. — Эти печати… я уже спокойна.

— Учитывая, как ты пробудилась после адаптации к проклятой печати, это — простая мера предосторожности.

— Простая мера? — я еще раз присмотрелась к некоторым листам бумаги под потолком. Меня не назвать знатоком, однако моя семья порой использовала определенный вид бумажных печатей; узнавание вызвало возмущение: — Это же взрывные печати!

— Они тебя не убьют. Но остановят ненадолго.

— Серьезно?! — бросилась вперед, схватившись за прутья, но ладони моментально обожгло. — Черт! Какого черта, Орочимару?! Ты что ли не знал, на что шел, когда ставил на меня проклятую печать?!

Вспышка эмоций нисколько не тронула мужчину. Его холодное безразличие обожгло меня сильнее любой злости или насмешки, заставило испугаться. Я будто налетела на высокую стену, врезалась в ворота, не пускающие на порог.

— Что такое твой демон?

— Я же тебе сто раз говорила… К чему этот во?..

— Отвечай на вопрос. Что он такое?

Угроза. Никогда еще Орочимару не говорил со мной в подобном тоне. Мужчина насмехался надо мной, пренебрегал, порой, если расщедрится, проявлял интерес или подобие уважения. Но сейчас я впервые столкнулась со злостью, за которой прятался страх. Не от непонимания, а, наоборот, будто он догадывался о чем-то. Это и меня заставило забеспокоиться.

— Дракон. Змей-дракон. Как я и говорила, это сгусток негативной энергии, которую мои предки удержали и облачили