Книга Путь падшего - Максим Александрович Лагно

башни дротик и ещё более теоретически попасть в погонщика или стрельца Молниеносного Сокола.

На башне должен стоять дозорный, но его нет. Настолько сахаерцы не готовы к нападению.

Это несколько обескуражило всех, включая меня. Мы уже три минуты тупо кружили над укреплением. Искатели заверяли нас, что в нём жило более двух сотен низких, половина из них — воины. По дыму, идущему из щелей между стенами и крышей видно, что укрепление обитаемо. Да и вокруг него разбросан свежий мусор, много ещё не размытых дождём кострищ. Белели горы костей животных. А если снизиться, то в нос бил крепкий запах испражнений.

По замыслу, группа из четырёх Соколов первой вступит в бой с защитниками укрепления, потом отойдёт для отдыха, лечения и обновления кристаллов. И сразу после них ударят шесть Молниеносных Соколов, несущие на борту Цветки Деррида.

Отсутствие на стенах защитников вынудило меня сменить план. Жестами я показал, что первыми будут бить носители дерридов. После этого — махнул я рукой — каждый волен тренироваться, как захочет.

Я тронул Эхну за плечо, призывая отвести наш экипаж подальше от крепости. Мы не будем участвовать в бою, а будем наблюдать.

11. Несчастный случай и низкие самоубийцы

Сколько не тренируйся на манекенах и макетах низких крепостей, выстроенных из камня в натуральную величину, реальный бой таил сюрпризы.

Например, выяснилось, что стрельцы двух экипажей, метко метавшие дерриды в макеты, почему-то растерялись при стрельбе по настоящей сахаерской крепости. Один деррид угодил в ров и зарылся в землю, его бутон не успел распуститься и выпустить взрывающиеся копья.

Так я нашёл ещё одну нашу ошибку: на тренировках мы метали деррид издалека, чтобы он успел раскрыть в полёте бутон и накрыть цель стаей взрывающихся копий. Но убогая крепость была близко и невысокая. Поэтому и второй деррид ткнулся в деревянную стену, проломил её, увлекая часть крыши за собой, и пропал внутри укрепления.

Плечи Эхны мелко затряслись — девушка смеялась. Ситуация и впрямь забавная: могущественные воины неба атаковали деревянную лачугу оружием, ценою в тысячу таких лачуг вместе с их жителями. С другой стороны, в будущей истории человечества будет много ударов ракетами, стоимостью в миллионы долларов, по глиняным хижинам и свадьбам людей, живущих на пятьдесят центов в день.

Навряд ли Эхна смеялась над абсурдностью экономического аспекта войны богатой и сытой цивилизации с нищими дикарями царства Сахаеро. Она смеялась над криворукостью наших стрельцов.

Сложив руки рупором, я заорал:

— Отставить дерриды! Не тратьте зря.

Меня услышали. Дерриды вернулись в крепления на бортах.

Население сахаерского укрепления пробудилось. Благодаря «Зрению Ночи» я видел, как отодвинулись бревенчатые ворота и полуголые воины высыпали наружу. Часть побежала ко рву, полагая, что снова пришли зверолюди, часть побежала вдоль стены укрепления, отыскивая врагов. Они, конечно, не видели нас в ночном небе.

Только после этого кто-то внутри укрепления пронзительно задудел, оповещая всех о тревоге. В крыше открылся люк, вылезли десять («Одиннадцать» — поправил Внутренний Голос) сахаерцев. Двое из них странного низкого роста, и вооружены простыми палками, а не копьями и дротиками, как остальные. До меня дошло — это дети. Укрепление не просто военная база, а основа будущего поселения царства Сахаеро. Воины привезли с собой жён и детей.

Очередное испытание для недобитого во мне гуманиста.

При появлении низких на крыше один Молниеносный Сокол (водитель — старший из рода Поау, стрелец — Хаки Энгатти) спикировал на них.

Хаки расставил руки в перчатках громобойца в стороны, как боксёр, выбегающий на ринг.

К счастью, низкие дети послушались взрослых: побросав палки, спрыгнули обратно внутрь укрепления. Сахаерские воины разделились. Трое побежали к башне, остальные, вглядываясь в ночное небо, начали раскручивать кожаные ремни копьеметалок. Они ещё не догадались, кто напал на них. Полагали, что какие-то летающие животные, типа, вьевв. По словам искателя в этих лесах обитали крупные вьеввы.

Но когда на них резко опустился голубенький Молниеносный Сокол, сахаерцы всё поняли. Некоторые побросали оружие и встали на колени, моля высших о милосердии. Некоторые побежали. Лишь немногие выбросили вперёд руки с копьеметалками, посылая в акраб дротики. Это оружие оцарапало лакированное днище Молниеносного Сокола.

Хаки обрушил на противника «Удар Грома» — разметал их тела и обвалил половину крыши всего укрепления. И это одна атака одного Молниеносного Сокола!

Я снова сложил руки рупором и заорал:

— Убрать «Зрение Ночи», зажигай светильники!

И сам подал пример, вывесив за борт мощный синий фонарь. Все экипажи сделали то же самое. Чёрное небо озарилось множеством огней. Молниеносные Соколы стали хорошо видны с земли. Я надеялся, что иллюминация уравновесит силы атакующих и защищающихся. Иначе все низкие, не видя, куда метать дротики, просто разбегутся в ужасе.

Мы без особых усилий могли бы разнести крепость, но бойцы честно отрабатывали тактику молниеносного налёта: сделав заход на давно бросивших оружие противников, убивали парочку и сразу же отлетали, будто низкие могли ответить.

А сахаерцы отвечали в основном тем, что падали на колени и молили разгневанное небо пощадить их. Отход Молниеносных Соколов они воспринимали как результат того, что небо вняло их мольбе и отвело гнев свой. А когда Соколы возвращались, снова падали на колени.

Какой-то старейшина выполз из-под охапки жердей, бывшей когда-то крышей, и, размахивая позолоченным деревянным жезлом, показывал, что хочет поговорить. До меня донеслись слова на ломаном дивианском:

— Речь. Мол-вить. Сло-во! Сло-во!

Один из Соколов, ослепляя старца синими огнями, налетел на него и подцепил крючковатым килем. Мёртвый низкий повис на крюке, продолжая держать жезл. Стрельцу пришлось вылезти со своего места и несколько раз пнуть мёртвого, чтобы снять с крючка.

Страх перед высшими людьми, которых сахаерцы видели намного реже, чем ач-чийцы, мешал им до конца осознать происходящее. Они верили, что нас можно упросить не убивать их. Я видел как воины, бросившие оружие, подбирали его, а при приближении Молниеносного Сокола, снова бросали. Таким наивным способом они показывали высшим, что не смеют воевать с нами. Наивные, детские жесты сахаерцев не действовали на высших. Небесные воины неотвратимо обрушивались на них и убивали самыми разнообразными способами: от нанизывания на киль до изощрённого удара скрученным в спираль «Порывом Ветра», грозившим опрокинуть Молниеносный Сокол.

Очень немногие сахаерцы пытались поразить Соколов дротиками и копьями. Небесные воины не спешили убивать этих смельчаков: хоть кто-то оказал сопротивление. Они играли с ними, как кошки с придушенной мышью.

Среди обломков укрепления стояли на коленях десятки низких. А перед ними выстроились несколько («Пятеро» — подсказал