Книга Принц-холостяк - Дебби Макомбер

– Ну-ка, что ты припасла? – полюбопытствовал Стефано. Открыв корзину, он широко улыбнулся от удовольствия. – Что это?

– Пирог с черникой, прямо из духовки, – объяснила она с гордостью. Вряд ли стоило упоминать, что авторство аппетитных закусок принадлежало Линди.

– А, американский фруктовый пирог, – вспомнил Стефано. – Меня угощали им в Нью-Йорке.

– Ты хочешь сказать, что у вас в Сан-Лоренцо не пекут пироги?

– Ну, по крайней мере не такие, как в Америке. Фруктовые пироги – это ваш национальный продукт.

– А как же Франция? Всем в мире известно, какая там чудная выпечка.

– Там, скорее, пирожные. У нас же пироги пекут с мясом, – объяснил Стефано со знанием дела.

Хоуп задумалась над этим сообщением.

– Я и не подозревала, что между нашими странами такие огромные различия.

– Да, различий много. – В его голосе засквозила печаль, и Хоуп поняла, что он подумал о своей обязанности перед страной и о том, что придется жениться не по любви. Ведь именно его жена должна была спасти крошечное государство от финансового краха.

– А это что? – Стефано вынул пару длинных сандвичей.

Хоуп с улыбкой поведала ему историю этого вида бутербродов, после чего они дружно их съели. Солнечные лучи пробивались сквозь хвою, создавая ажурную тень, которая медленно росла по мере того, как светило двигалось по сияющему голубому небосклону.

Подкрепившись, они отправились немного побродить. Хоуп показала несколько разновидностей папоротника – мечеобразный, орляк, вечнозеленый, – и Стефано внимательно слушал ее объяснения. Девушка без умолку трещала, точно пытаясь впихнуть в него побольше краеведческой информации. Но на самом деле ей нужно было отогнать беспечной болтовней грустные мысли о том, что их ждет впереди и как пусто вскоре будет без Стефано.

– Хоуп!

Умолкнув на полуслове, девушка опустила глаза, и он нежно привлек ее к себе. Оба понимали, о чем думает каждый из них.

– Я знала, это не поможет, – прошептала она, уткнувшись в его плечо. Руки судорожно вцепились в него, словно ее обуял страх, что стоит их разжать, как она упустит его навеки.

– Мне казалось, что после пары дней с тобой я наберусь достаточно сил, чтобы уйти. Но это так тяжело! – Он прижал ее еще сильнее. – У меня нет выхода, любимая. Судьба страны теперь в руках моей невесты.

– Знаю, знаю…

Ничего нового для Хоуп он не открыл, но легче от этого не стало. Положение Стефано было хуже некуда, она уж и так ломала голову, силясь придумать, как им остаться вместе. Увы! Никакого выхода не существовало.

– Пошли, – нехотя сказал принц. – Давай не думать о будущем. Сейчас мы с тобой вместе, и это самое главное.

Хоуп изо всех сил старалась не дать волю слезам.

Они снова вернулись на поляну для пикников. Над ней кружил орел, и Хоуп указала Стефано на эту необыкновенную птицу с огромными крыльями. Зачарованные, они наблюдали, как орел плавно уходит к горизонту. Стефано поразила мощь олицетворяющей Соединенные Штаты птицы.

Хоуп села на плед и, понурив голову, пыталась справиться с нахлынувшими чувствами. К ее удивлению, Стефано отошел в сторону и остановился поодаль всего лишь в нескольких метрах, но теперь их как будто разделяла пропасть. Плечи принца ссутулились, словно на них давила невыносимая тяжесть.

Как только Хоуп почувствовала, что уже не разрыдается, она встала и подошла к нему.

Оба помолчали.

– Прости меня, Хоуп, – прошептал Стефано.

– За что?

– За то, что я эгоист, что эти несколько дней цеплялся за тебя. Ты мне так нужна, любимая, а вот мое присутствие принесло тебе только боль.

– Но оно принесло и счастье.

– Я поступил с тобой нечестно. Теперь я понимаю: нельзя было здесь задерживаться. Мне лучше уехать немедленно.

– Нет! – вырвался у нее неожиданный крик. – Только не сейчас!

– Это невозможно. И с каждой минутой, что я с тобой, становится все невозможнее. Я поступил ужасно по отношению и к тебе, и к Присцилле. Ведь я ее совсем не люблю…

– Не стоит, наверное, говорить ей обо мне. Это ее сильно заденет, – закончила Хоуп за него.

– Да. – Его голос сорвался.

– Ну тогда и не говори.

Девушка храбрилась, но в душе ей совсем не было жаль счастливицу, которой предстояло выйти замуж за принца Стефано. А сказала так только ради принца. Ее принца…

– Ты понимаешь, что мы видимся в последний раз?

– Да, – еле слышно прошептала она.

– Но день еще не кончился. – Он схватил ее за руку и указал на небо. – Когда снова увидишь орла, подумай обо мне. И о том, что я всегда буду любить тебя. Никогда не забывай об этом. – Он повернулся к ней и взял ее лицо в свои большие ладони. Целую минуту с нескрываемой тревогой глядел ей прямо в глаза. – Боюсь, что со временем ты меня возненавидишь. И решишь, что я струсил.

– Никогда… Я просто не смогу.

Стефано зажмурился и тряхнул головой.

– Когда придет пора расставаться, знай, что никогда в жизни мне не было так тяжело. Пожалуйста, помни об этом, Хоуп. Тебе принадлежит мое сердце, и так будет вовек. – Он помолчал и осторожно поцеловал ее. – Когда-нибудь, если я тебе вдруг понадоблюсь, если ты вдруг попадешь в беду…

– Нет, – резко сказала она. – Все кончится здесь и сейчас. Пообещай, что больше никогда не вернешься. Ты должен это сделать, – потребовала она, прежде чем он успел возразить. – А то я буду все время ждать тебя и искать случая, чтобы встретиться. Обещай, что с сегодняшнего дня мы больше никогда не увидимся и я не получу от тебя никаких вестей.

Он никак не мог решиться на ее условия.

– Я знаю, Стефано, ты очень благороден. Если дашь мне слово не пытаться встретиться со мной и не звонить, я выполню твою просьбу и буду всю жизнь хранить в сердце эти дни и твой образ, но… мне надо жить дальше.

Она видела, как судорожно задергался кадык на его шее.

– Даю тебе слово, – прошептал он, – что это последняя наша встреча.

Хоуп отвела взгляд, чтобы он не видел, как из ее глаз брызнули слезы, и прошептала:

– Благодарю.

Присцилла прекрасно понимала, что шокировала Пьетро своим объятием и поцелуем, но в ее планы и входило застать его врасплох. Это было только частью задуманного.

Сначала он сделал вежливую попытку отодвинуть от себя прильнувшую к нему девушку, но она вцепилась в него обеими руками.

Шляпа упала на пол, и пальцы Пьетро заиграли ее волосами, а рот скользнул по ее губам. Я в раю, глубоко вздохнув, подумала Присцилла, лучше не бывает.

Теперь Пьетро приник к ней всерьез, и это означало, что он полностью потерял самообладание. Все получилось именно так, как она задумала: стоило ей броситься в его объятия, как он тут же замирал и переставал прикрываться лживыми отговорками. Он просто не мог притворяться.