Книга Волхв пятого разряда - Анатолий Федорович Дроздов

укорила мужа заведующая отделением. – Детей здесь кормят хорошо и сладости дают. А тут их столько! Еще расстроятся желудки.

– Разреши мне понемножку, – попросил Несвицкий. – Жизнь их обездолила, так пусть хотя б кусочек или маленькая минутка радости.

– Ладно, – подумав, ответила Марина и вздохнула: – Мне и самой порою сердце режет на них смотреть. Возьми корзинку у сестры-хозяйки, насыпь в нее конфет и отнеси в палаты. Раздай по парочке, но не больше!

Несвицкий так и поступил. Встречали его радостно. Дети гомонили, выуживая понравившиеся им сладости в корзинке, улыбались дяденьке и благодарили. А в одной палате к нему внезапно обратилась девочка лет четырех.

– Дядя волхв! Ты обещал отрастить мне ручку. Мне сделали другую, но она плохая: тяжелая и пальчики не гнутся, – она продемонстрировала протез, который заменил ей ампутированную кисть. – А я хочу живую!

В груди у Николая сжалось сердце. Он вспомнил эту кроху: некогда она действительно просила вырастить ей новую руку. Тогда он кое-как отговорился, пообещав, что что-нибудь придумает. И вот ему напомнили…

– Как тебя зовут? – спросил у девочки.

– Маша.

– Вот что, Машенька, давай поступим так. Я раздам конфеты, после чего вернусь сюда, и мы с тобой пройдем в мой кабинет. Там окончательно решим, что нужно делать. Договорились?

– Да, – кивнула девочка. – Но ты не обмани. Я буду ждать.

– Приду, – пообещал Несвицкий сдавленно.

Раздав все сладости, он отвел девчонку в кабинет, где и пристроил на кушетке.

– Послушай меня, Машенька, – сказал, присев с ней рядом. – Я волхв, но не волшебник, и попытаюсь сделать все, чтобы у тебя появилась живая ручка, но гарантировать, что у меня получится, не могу. Я это никогда не делал. Ты на меня не обижайся в этом случае. Договорились?

Девочка кивнула.

– А как ты ее отрастишь? – спросила с интересом.

– Сейчас мы уберем протез, – сказал Несвицкий и снял его с культи девчонки. – Я возьму твою руку в свою и подержу немного. Тебе, возможно, будет горячо в моей ладони, но ты терпи. Приступим?

– Да, – сказала Маша.

Николай зажал в ладони обрубок ее ручки и прикрыл глаза. Не сразу, но почувствовал, как от ладони потекло тепло. Так продолжалось несколько минут – заметно меньше, чем при чаровании раствора, но почти же столько же, как при исцелении княжны Екатерины. Почувствовав, что истечение потока прекратилось, Николай разжал ладонь и посмотрел на девочку.

– Как чувствуешь себя, Машенька? Не больно было?

– Только горячо, – сказала кроха. – Но я терпела. Смотри какая стала! – она продемонстрировала волхву слегка опухшую и покрасневшую культю. – И чешется.

– Но не болит? – Несвицкий тронул ручку пальцем.

– Нет, – крутнула Маша головой. – Давай не будем это надевать? – предложила, ткнув пальчиком в протез.

– Как скажешь, – согласился Николай и отвел ее обратно.

А следующим утром его нашла Марина. Николай как раз листал тяжелый фолиант по медицине, который взял в библиотеке. Марина заглянула к мужу в кабинет, затем вошла и притворила за собою дверь.

– Что ты с Протасовой устроил? – спросила, сев на кушетку.

– С какой Протасовой? – Несвицкий отодвинул книгу.

– Ну, с Машенькой, Протасова ее фамилия. Мне сообщили, что ты водил ее сюда.

– А что случилось? Ей стало плохо?

– Здорова, – мотнула головой жена. – Проблема с ручкой – у культи припухлость и покраснение покрова. Но это еще не все! Предплечье заметно удлинилась, прибавило в объеме, и больше не влезает в гильзу для протеза. Врачу же девочка сказала, что носить его не будет, он ей не нужен, поскольку дядя волхв отращивает ей ручку. Так это ты устроил?

– Ага, – сказал Несвицкий.

– С ума сошел! – Марина возмутилась. – Ты, что, считаешь себя богом?

– Всего лишь волхвом, – пожал плечами Николай. – Маша попросила, и я попробовал помочь.