Книга Человеческое животное - Аудур Ава Олафсдоттир

мной высокое небо, вдали черное лавовое поле. Видно солнце или не видно солнца? Потом стою под радугой, которая вдруг превращается в разноцветный зеркальный шар, крутящийся над танцполом, и я одна танцую под Born to Die.

Снова просыпаюсь почти в полдень, лежу в кровати, всего сна не помню, но помню шум пропеллера, мерцающую гирлянду, яркий свет. И голос Фивы: пчелы исполняют сложные танцы.

Прислушиваюсь к звукам: кажется, воет собака. Потом раздаются удары молотка. Вылезаю из постели, подхожу к окну и раздвигаю шторы. Полное безветрие, тихо падает снег.

Войдя в гостиную, я не сразу вспоминаю о визите ночью, когда с крыши срывало куски шифера, и о госте, который лежит на бархатном диване с бахромой и спит.

Когда рассветает, видно, что стекла белые от соли, и перед взором предстают разрушения.

На кладбище сломано много деревьев, и повсюду лежат светящиеся кресты. Тело земли — открытая рана, рваная поверхность. Повсюду в квартале спасатели в оранжевых жилетах забивают разбитые окна и крепят шифер на крышах. Небо упало на землю и лежит на земле белым пушистым ковром.

Гость проснулся и сидит на диване. Он сворачивает одеяло и улыбается мне. Затем подходит к окну. Вертолет спасателей летает низко над кладбищем.

Я кладу яйца в кастрюлю.

— У нас горят леса, у вас срывает крыши, — говорит он.

Потом говорит, что ему нужно подняться к себе, позвонить.

— Я обещал, — поясняет он.

Клен, растущий на заднем дворе, ночью сломался и угодил в окно спальни соседки этажом ниже. Стучусь к ней, и она демонстрирует следы. Говорит, что по чистой случайности оказалась на кухне, а не в спальне посреди ночи, когда упал клен на заднем дворе и разбил окно в спальне. Точнее, один из двух стволов высвободился, как трап самолета, и навалился на окно. Другой все еще стоит. Похоже, не сдвинулись с места и леса.

У нас обеих повсюду осколки стекол и шторы висят лохмотьями.

— Удивительно, — говорит соседка, — что цветок в горшке на подоконнике даже не пошелохнулся.

Поднявшись к себе, включаю телевизор. Как и следовало ожидать, все новости только об урагане и разрушениях. Смотрю интервью с начальниками гражданской обороны и кадры работы спасателей. В какое-то мгновение мне показалось, что на экране промелькнула Вака. Выясняется, что ветер не только уносил вещи с балконов и дворов, не только срывал крыши домов — из-за него съехал в озеро автобус, в порту завалился набок строительный кран, а минивэн поднялся в воздух. Я смотрю сюжет о том, как в порту шторм швыряет корабли и брызжут в небо соленой водой тяжелые волны, слушаю рассказ корреспондентки о том, как огромная волна выбросила на берег глыбы весом несколько сотен килограммов, перегородившие улицы города. Траулер оторвался от пирса, и его вынесло на каменистый мол, где он и лежит, похожий на доисторического железного зверя. Многие суда поменьше либо затонули, либо стоят разбитые в порту. Под конец сообщают, что шторм пробил брешь в причале и что труп большого кита, вероятно кашалота, плавает у поверхности моря недалеко от концертного зала «Харпа».

Мир только родился

Я слышу, как внизу открывается входная дверь, и вскоре на лестничной площадке появляется моя коллега в комбинезоне спасателя. Оказывается, она всю ночь ездила по вызовам. Мне приходит в голову, что она собирается лечь у меня поспать, но она говорит, что идет домой, и даже отказывается войти. Стоит в дверях, прислонив голову к косяку, и сообщает, что у нее ко мне небольшое дело — так она это формулирует. Дело, как выясняется, в том, что она обещала сегодня вечером поехать с туристами смотреть северное сияние. Вака ненадолго закрывает глаза, затем снова открывает.

— Собственно, я давно обещала.

— И поездку нельзя отменить?

Она мнется:

— Нет, в этом и проблема. Нужно ведь что-то делать для туристов, которые сюда добрались. Но требуется подходящая погода.

— А сегодня вечером будет подходящая?

— Да, мне звонили организаторы: сегодня вечером впервые за много недель хороший прогноз для северного сияния.

Вака снова ненадолго закрывает глаза. После спасательных работ минувшей ночи она явно выжата как лимон. Затем, потянувшись, говорит:

— Ведь все, что нужно, это темнота и ясное небо.

Я жду, когда она доберется до сути.

— Не могла бы ты меня вечером заменить?

Она колеблется.

— Я слышала, ты до середины января в отпуске.

— Ты имеешь в виду в качестве гида?

— Да, в качестве гида.

— И ехать на автобусе?

— Да, на автобусе. Это же тур. Но недалеко. Только отъехать от города, чтобы не отсвечивали огни.

Я размышляю.

— Ты сядешь впереди и будешь говорить в микрофон.

— И что я скажу?

Она глубоко вздыхает.

— Объяснишь, что с Солнца идет поток заряженных частиц, они попадают в магнитосферу Земли недалеко от полюсов, где движутся на большой скорости по спиралевидным орбитам, возбуждая атомы и молекулы в составе атмосферы, которые излучают энергию, и появляется северное сияние.

Вака снова закрывает глаза.

— Или южное — у Южного полюса.

Она делает короткую паузу.

— Затем нужно объяснить, что зеленые и фиолетовые сполохи образуются благодаря свечению кислорода и азота. На обратном пути ничего говорить не нужно, — добавляет она в заключение.

Когда коллега уходит домой спать, я поднимаюсь в мансарду и стучу в дверь. Приступаю прямо к делу и спрашиваю соседа, могу ли пригласить его посмотреть на северное сияние.

— Мы отправляемся в восемь. Если вы, конечно, свободны, — добавляю я.

Он смотрит на меня:

— Да, спасибо.

Дорога впереди купается в свете

Холодное звездное небо, вокруг луны голубоватое кольцо, но в остальном мир по-прежнему черный. Водитель кивает мне и представляется. На нем флиска с логотипом фирмы.

— Браги Реймонд.

На мои расспросы об имени он рассказывает, что оно в их семье давно: одного родственника зовут Реймонд Браги, еще несколько — по имени Гисли Реймонд. Немного подумав, перечисляет: Спормир Реймонд, Буи Реймонд, Самуэль Реймонд.

Затем переходит к маршруту и говорит, что, несмотря на хорошую погоду, нельзя быть уверенными в том, что сразу увидим сияние, возможно, его еще придется поискать. Объясняю, куда собираюсь ехать, он в ответ замечает, что это дальше обычного. Я нечасто путешествую по стране зимой, когда она похожа на выцветший полароидный снимок. Пока мы выезжаем из города, водитель сообщает, что я не первая акушерка, отправляющаяся с ним в поездку, что он также работал с несколькими медсестрами. Что требуется умение оказать первую помощь и поэтому хорошо, когда рядом медик. Он рассказывает еще и о том, что у него четыре дочери: первые роды