Книга Ветры Запада. Книга 2 - Андрей Стоев

прилично, но для солдата понятие приличного поведения легко растягивалось и запросто могло включить в себя ограбленного крестьянина и изнасилованную дочку. Крестьяне всегда забивались в свои норы при виде солдат, и когда впереди показалась неторопливо идущая навстречу молодая и нарядная крестьянская девушка, Бёмер не поверил своим глазам, от неожиданности притормозив.

— Ух ты! — восхищённо подал голос сзади Ганс. — Какие сиськи! Познакомимся с ней, командир?

— Мы, вообще-то, на боевом задании, — задумчиво напомнил ему капрал. — Но с другой стороны — а вдруг это шпионка? Надо бы задержать её и допросить как следует.

— Наверняка шпионка, — охотно поддержал его Ганс. — Мы же должны выявлять шпионок и всё такое.

Тем временем предполагаемая шпионка поравнялась с мотоциклом. Девушка действительно была хороша, и Бёмер отстранённо удивился, каким чудом такой цветок появился в крестьянской семье. У крестьянских дочек был совсем другой типаж, а эта гораздо естественнее смотрелась бы в качестве дворянки. Праздничная одежда с изящной вышивкой хорошо подчёркивала красоту девушки.

— Здравствуй, красавица! — ласково приветствовал её капрал.

— И вам здравствовать! — откликнулась девица, одарив их такой улыбкой, что солдаты практически потеряли голову.

— Куда направляешься? — капрал усилием воли всё-таки нашёл в себе силы продолжить допрос.

— Меня пригласили храбрые воины на праздник урожая, — кокетливо ответила красотка, и свернув на неприметную тропинку, вдруг направилась прямо в лес.

«Какой ещё праздник урожая?» — тупо подумал Бёмер, но эта мысль немедленно вылетела у него из головы.

— Командир, а ведь мы и есть храбрые воины, — горячо зашептал ему в ухо Ганс.

Словно услышав его, девушка обернулась и одарила их такой многообещающей улыбкой, что Бёмер сам не заметил, как слез с мотоцикла и устремился за ней. Ганс не отставал ни на шаг.

Девушку они догнали уже под деревьями.

— А ну-ка постой, красотка, — решительно приказал капрал.

Красавица обернулась с той же обольстительной улыбкой, а когда Бёмер приблизился вплотную, резко ударила его под дых. Удар был просто на загляденье, такой можно было скорее ожидать от тренированного бойца, и Бёмер согнулся, не в силах вздохнуть. Тут же вдогонку последовала ещё пара резких ударов, и сознание его померкло.

Ганс выглядел покрепче, но свалился даже быстрее и уже не слышал, как девица что-то кому-то властно приказала на незнакомом языке. Когда они с капралом, наконец, очнулись, они обнаружили себя крепко связанными в кузове пикапа, мчащегося по ухабистой лесной дороге. Их мотоцикл был надёжно приторочен сзади.

* * *

— Ты что, Олег, собрался прямо здесь крестьянский фестиваль устроить? — недовольно осведомился у начштаба Станислав, войдя в штабную комнату.

— Станислав, да это же Лада Дорохова, — жизнерадостно объяснил Жилин. — Наша секретная разведчица.

— А чего это она в таком наряде? — удивился Лазович, оглядывая с ног до головы насупившуюся Ладу. Впрочем, справедливости ради надо заметить, что праздничный наряд крестьянок Пфальца был ей поразительно к лицу.

— Маскировка, — со значением поднял палец вверх Олег. — С боевого задания прямо к нам сюда, радовать глаз.

Лада насупилась ещё больше.

— Вот как, — понимающе кивнул Станислав. — Ну, докладывай, Дорохова.

— Двух пленных взяли, — кратко доложила она.

— В каких званиях?

— Рядовой и капрал, — неохотно ответила Лада.

— Капрал, говоришь? — покивал Станислав. — Капрал — это замечательно. Наверняка многое нам расскажет — как ты считаешь, Лада? Позапрошлая пара рядовых рассказала нам всё про кабак, где они обычно сосали своё пойло. Тот рядовой, которого ты в прошлый раз приволокла, дал полный расклад по местным блядям, со всеми расценками. Прямо дух захватывает от мысли, какие секреты нам откроет капрал.

Жилин не выдержал и громко заржал, от избытка чувств колотя рукой по столу.

— Лада, вот если серьёзно — на хрена нам нужны твои рядовые? Нам нужен тот, кто хоть что-то знает. Офицеры нам нужны, Дорохова. Куда нам девать этих клоунов, что ты нам таскаешь? Отпускать их нельзя, они наверняка что-то лишнее видели. Вот и приходится держать их у себя и кормить. У нас здесь что — богадельня, бесплатный курорт им устраивать?

— Убить можно, — скромно предложила Лада.

— Глянь, какая кровожадная, — восхищённо воскликнул Олег. — А с виду-то крестьянка крестьянкой.

Та наградила его злым взглядом, но с ответом не нашлась.

— Можно и убить, — согласился Станислав. — Но понимаешь в чём тут загвоздка, Дорохова — они ведь тогда тоже начнут наших убивать, кто им в плен попадёт. Стоит грошовая экономия на жратве жизни наших парней?

Лада молчала, потупившись.

— В общем, Дорохова, кончай развлекаться, — сурово сказал Станислав. — Мы на войне, если ты ещё не заметила, так что давай посерьёзней. Нам нужен офицер, который может действительно что-то ценное рассказать. А то, что они сидят, кинжалы точат и приказа ждут, так это мы и без всяких пленных знаем.

* * *

— Кстати, Эрик, ты купил себе самобег? — вдруг вспомнил я, отметив в уме, что в моём лимузине он чувствует себя очень непривычно.

Мы направлялись на инспекцию строящегося хранилища. Формально инспекцией это, конечно же, не было — я просто попросил его устроить мне небольшую экскурсию. Но Эрик воспринял мою просьбу именно как желание проинспектировать строительство — в общем-то, так оно на самом деле и было.

— Нет пока, — с неохотой отозвался он. — Не до того было.

— Это дело нельзя откладывать, — с нажимом сказал я. — Сегодня же поезжай в салон Вышатичей и выбери себе лимузин. Счёт пусть пошлют Кире, она предупреждена. И распорядись, чтобы кадровая служба подобрала тебе водителя — отныне ты должен передвигаться только в лимузине с водителем, и это не обсуждается.

Эрик промолчал, но от него донеслось чувство сильного недовольства.

— Это не моя прихоть, Эрик, — я почувствовал себя виноватым, хотя никакой вины за мной, конечно, не было. — Ты стал публичным человеком, и у тебя появились обязанности. Я бы тоже предпочёл водить сам, мне это доставляет удовольствие, но моё положение диктует передвижение исключительно в лимузине. Мне тоже не нравится постоянно оценивать, как общество воспримет мои слова и поступки, но что поделать? Мы всегда на виду, вот и приходится всегда об этом думать.

Эрик не удержался от печального вздоха. Я его прекрасно понимаю — он уже далеко не ребёнок, и в его возрасте полностью перестраивать привычные схемы поведения — мучение ещё то.

— Заметь — я ведь не требую от тебя какого-то высшего мастерства вроде того, что демонстрирует наша оперная дива Лиза Карн. Достаточно просто элементарного соответствия базовым ожиданиям общества — то есть, носить определённую одежду, обедать в соответствующих положению местах и так далее.

— А что там с Лизой Карн? — не сдержал любопытства Эрик. — Обычная же скандалистка.

— О, ты даже не представляешь себе, насколько неправ, — усмехнулся я. — Лиза демонстрирует потрясающее понимание психологии общества и строит свой образ с таким мастерством, что у неё учиться и учиться. Мне до неё очень далеко, но я внимательно за ней наблюдаю, ну и учусь, конечно. Я ведь тоже думал, что она просто скандалистка, пока не присмотрелся к ней как следует. Все её скандалы очень тщательно спланированы и исполняются с максимальным эффектом. И в результате вот уже сколько лет её имя не сходит с первых страниц газет, да и в обществе она постоянно на слуху. Все удивляются, почему дирекция Софьинского оперного её выходки терпит — да вот потому и терпит. Потому что у Лизы всегда аншлаг.

— Ну а вам-то зачем у неё учиться? — с недоумением спросил Эрик.

— Да уж не затем, чтобы устраивать скандалы в оперном театре, — засмеялся я. — Лиза очень тонко чувствует настроение общества и блестяще умеет им манипулировать. Вот это мне бы очень пригодилось. И кстати, Эрик — начинай обращаться ко мне Кеннер и на ты. Особенно на публике, да и не на публике тоже так обращайся, чтобы не путаться. Ты член семьи — ну, скоро станешь, — а не слуга, от тебя официальное обращение неуместно.

Настроение Эрика внезапно сменилось на совершенно мрачное, но я сразу догадался, в чём дело.

— Свадебные хлопоты достали? — сочувственно спросил я.

Он только тяжело вздохнул.

— Мне в своё время тоже нелегко пришлось, — попытался приободрить его я, — хотя тебе, конечно, гораздо сложнее. Что тут поделаешь, это надо просто перетерпеть. Как говорил Соломон: «И это тоже пройдёт[18]».

[ 18 — Кеннер разделяет популярное заблуждение, что эта фраза принадлежит Соломону, хотя на самом деле изначально она из персидской басни, в которой фигурировал безымянный