Книга Вопрос о технике в Китае. Эссе о космотехнике - Хуэй Юк

мысли конфуцианцев Сун – Мин, мы скорее хотим понять связь между Ци и Дао в этот конкретный период китайской философии. Действительно, три тома книги Моу Цзунсаня «Моральная творческая реальность: разум и природа» (心體與性體, 1968–1969) представляют собой весьма систематическое историческое изложение предмета, которое нелегко будет превзойти каким-либо будущим работам. Здесь мы всего лишь хотим подготовить читателей к пониманию некоторых основных идей, которые имеют принципиальное значение для нашей собственной интерпретации. Первым мыслителем моральной космогонии в неоконфуцианстве считается Чжоу Дуньи (周敦颐, 1017–1073), который разработал модель, основанную на диаграмме Тай-цзи, где У-цзи (無極, «без полюсов» или «хаос») порождает Тай-цзи, Тай-цзи дает движение, которое есть Ян, в пределе Ян становится покоем, а покой производит Инь. Когда Инь достигает края, вновь появляется движение. Инь и Ян дают У-син (五行, «пять фаз» или «пять движений»), а движение У-син порождает десять тысяч вещей. Чжоу Дуньи полагает, что мудрец развил человеколюбие и праведность в соответствии с Инь и Ян, мягким и твердым, а значит, моральная позиция мудреца тождественна небу и земле[267].

Чжан Цзай двинулся дальше в этом стремлении исследовать связь между космогонией и моралью, развив концепт чи. Как мы видели, чи есть элементарный компонент космоса, и все вещи являются актуализациями чи согласно его внутреннему движению, которое называется шэнь (神, «дух»). Динамический процесс, который охватывает эту великую гармонию, есть Дао[268]. Чжан Цзай называет этот процесс индивидуации чи хуа (氣化, «трансформация чи»). Здесь мы должны обратить внимание на слово хуа (化), которое обозначает не внезапное движение, вроде квантового скачка, которое было бы названо бянь (變), а скорее медленное движение, которое можно сопоставить с изменением формы облака в небе[269]. Проще говоря, в основе теории чи лежит монизм, который кладет начало согласованности между космологией и моралью. Благодаря этому монизму чи Чжан Цзай смог заявить, что небо и земля, солнце и луна, иные человеческие существа и десять тысяч вещей связаны с «Я»[270]. Поэтому у нас есть моральные обязательства по отношению к десяти тысячам вещей (ван у, 萬物), и, в свою очередь, десять тысяч вещей являются частью «Я» (民吾同胞, 物吾與 也)[271]. Мы возвращаемся к ядру конфуцианского проекта, а именно к моральной космологии.

Параллельно с чи в сунском неоконфуцианстве существовали две другие школы: Ли (理, «разум») и синь (心, «сердце» или «ум»)[272]. Однако мне кажется, что эти школы не принимали во внимание технику, и понимание техники в связи с метафизикой становится более заметным лишь в мысли Сун Инсина (1587–1666)[273]. Действительно, нетрудно заметить, как акцент на Ли и Дао привел к тенденции разделять Ци и Дао: например, Чжоу Дуньи трансформировал кредо «письмо освещает Дао» в «письмо передает Дао». «Передача», разумеется, предполагает, что эти два понятия можно разделить, поскольку Ци письма в данном случае есть лишь средство – то есть оно сугубо функционально. Школа Синь склонялась к тому, что все изменения во Вселенной постигаются в бесконечном Синь, а значит, она видит в синь абсолютную и высшую возможность и, следовательно, редко отводит надлежащую роль технике.

§ 13 Ци – Дао в энциклопедии Сун Инсина во времена династии Мин

Достижение Сун Инсина очень значимо, поскольку его теория, вероятно, впервые вывела Ци в процессе индивидуации технического и физического сущего на метафизический уровень, где Ци получает надлежащую роль. В дополнение к моральным космогониям, разработанным неоконфуцианцами, Сун ясно показал роль космотехники, разместившись в неоконфуцианской мысли. Дабы оценить важность работы Суна, давайте вкратце опишем, что произошло после династии Тан.

Династия Сун (960–1279) была периодом интенсивного технологического развития, которое воплотилось, например, в разработке навигационного компаса, пороха и способов его применения в военных целях, а также в изобретении подвижного шрифта для печати – Фрэнсис Бэкон назвал это «тремя великими изобретениями» в своем сочинении 1620 года «Instauratio magna»[274]. Династия Юань (1271–1368) или последовавшая за ней Монгольская империя достигли Европы со своими лошадьми и воинами, ускорили обмен между Востоком и Западом – сегодня нам рассказывают, что в этот период в Китай прибыл Марко Поло. Эпоха Сун Инсина, а именно династия Мин (1368–1644), была периодом, когда развитие науки и техники, а также эстетики достигло новых высот: был построен первый телескоп, Чжэн Хэ и его команда отправились в Африку, а геометрия Евклида была переведена на китайский язык.

Таким образом, творчество Суна не возникло из ниоткуда, а воплотило дух его времени. Его энциклопедия «Тянь гун кай у» (天工開物, «Использование творений природы»), опубликованная в 1636 году, состоит из восемнадцати разделов, детально описывающих разные техники, включая сельское хозяйство, металлургию и производство оружия. Подробные записи вкупе с комментариями почерпнуты из наблюдений автора, сделанных во время путешествий и других исследований. Тянь (天, «Небо») выступает синонимом космологических принципов, управляющих всеми изменениями и появлением вещей. «Тянь гун кай у» представляет собой попытку осмыслить эти принципы и описать, как человеческое вмешательство в повседневное производство совместимо с принципом Неба.

Энциклопедия Сун Инсина появилась почти за столетие до Encyclopédie Жана Д’Аламбера и Дени Дидро во Франции и энциклопедии У. и Р. Чемберсов в Англии. Конечно, исторический контекст сильно отличается. Просвещенческий энциклопедизм в Европе представляет нам исторически новую форму систематизации и распространения знаний, которая, в отличие от «Тянь гун кай у», отделилась от «природы». Марти́н Грульт отметила, что именно в этот момент история отделяется от жизни короля, а философия – от теологии[275]. Философия освобождается и начинает доминировать, участвуя в различных дисциплинах и создавая философию отношений (rapports)[276]. В этом контексте свобода философии становится основополагающей для ценностей Просвещения, как то отстаивал, например, Кант в «Споре факультетов», где он показывает, что философия, как низший факультет в немецкой академической системе по сравнению с тремя «высшими факультетами», теологии, права и медицины, должна обладать высшей свободой. Китайский контекст был совершенно иным: автор «Тянь гун кай у» не был известен как философ – он едва лишь сдал государственный экзамен, чтобы стать государственным служащим после нескольких неудачных попыток, когда был уже довольно стар. Позднее он занял очень скромную должность в правительстве и написал энциклопедию, живя в бедности. И всё же в обоих случаях мы встречаемся с решающей ролью философии в систематизации технологии. И в обоих случаях именно философская мысль, будучи своего рода «мета»-мышлением, выходящим за рамки дисциплин, служит конвергенции различных видов знания.

Лишь в 1970-х годах были переоткрыты другие произведения Сун Инсина, в том числе несколько важных текстов, таких как