Книга "Водила" для стервы - Эрика Руч

- Да, да, да. Жду, моя дорогая! Что сегодня рекламируешь? – наводит кой на какие похабные мысли. Но лучше молчать. Сложно с этой женщиной. До невозможности нелегко.

- Не дорогая, а Аврора Алексеевна! Не забывай, я на работе. – Снова разглаживает и без того липнущую к телу ткань, чем приводит в боевую готовность мою, уже заждавшуюся “пушку”. – Шоколад буду рекламировать. Бабаевский.

Ух, как интересно. А может, они там им мазаться собрались? В таком случае, надеюсь, что обойдётся без мужиков. Иначе, держите Горицкого – все пальцЫ понадламывает этим холёным моделькам, что посмеют лапать мою зазнобу!

Зазывно покачивая бёдрами, скрывается за той же дверью, что и в мой первый рабочий день. Когда послала за чёртовым “дальгона”. Как знаково – первый и, скорее всего, последний мой “выход на сцену” в качестве водилы.

Бедная, переживает за “карьеру” Максюни, а я только и жду, что Артём меня уволит и отпустит на все четыре стороны. Всё бы ничего, но чувствую себя, словно два неприподъёмных валуна на спину закинули. Один – укрытие “подробностей” от Артёма, а второй – откровенное враньё Аврорке.

Желание признаться обоим, бередит душу, бурлит под кожей, а потом притихает. Моя совесть уходит в летаргический сон, навеянный тёплыми мыслями о помещении на Краснохолмской и рождающимся в голове планом его перепланировки.

- Закончили! Всем спасибо! – гремит, как лавина голос детины-Богдана. Будь он неладен! И дверь в студию пригласительно приоткрывается. И я ничуть не удивлюсь, что как раз от этого грудного рокота.

Как же так? Неужели я настолько ушёл в себя, что прощёлкал всю фотосессию. Хотел же поглазеть!

Распахиваю тяжёлую дверь и превращаюсь в столб. В фонарный. Свечусь так, что у всех глаза, наверное, слепит, и не могу сделать ни шагу.

Передо мной моя богиня, в платье из чистого шоколада, по форме и отделке напомиющем те, что носили знатные особы в девятнадцатом веке.

- Что встал, Максюня? – усмехается Богдан, пародируя Аврору. Точнее, её прежнюю, до поездки. Ту, что была колючей и стервозной по отношению к своему водиле-растяпе.

Уже решил вмазать ему по щекастой морде, но вовремя осёкся – ещё драки не хватало. Тем более, у неё на глазах. Все эти нервы, переживания, эмоции моментально взбалтывают мой рассудок, поднимая с его дна болотную муть и я подхожу в своей женщине, впиваюсь в губы собственническим поцелуем, а потом “закусываю” это пьянящее чувство шоколадной розочкой с её декольте.

Х*й знает, что меня на это сподвигло. Захотел поставить этого хряка на место и продемонстрировать всем, что я не последний для Авроры человек? А может решил “укрепить” свои позиции обречённого на увольнение? За порчу такого дорогостоящего инвентаря теперь точно выгонят. Или нет? Но вполне возможно, никакого глубокого смысла в моём дерзком поступке нет и мне просто до одури захотелось шоколада.

Но влип я по самые бубенцы, о чём сейчас неоднозначно повествует... Нет, просто орёт и матерится её, плавящий меня в ведьмином котле взгляд.

Ну всё! Кто-нибудь меня слышит? Передайте близким, что я хочу памятник из чистого мрамора. Из цельного куска! Хотя, нет. Давайте кремацию. Лучше сразу к чёрту на вилы и в печь!

Глава 36

- Макс, ты нормальный вообще? – дар речи вернулся к ней не сразу. Первые несколько секунд после моей идиотской выходки Аврора просто напросто ловила ртом воздух и не могла произнести ни звука. Как рыба.

Пиранья моя!

- Нет, любовь моя. Твой водила дебильный. Справку показать?

- Да... Горицкий... Ну знаешь, что... Слышала я уже про твою “справку”!

- Ну вот видишь. Ты давно в курсе. Не понимаю, почему до сих пор удивляешься? – я деловито смахнул воображаемую ворсинку с пиджака и подошёл почти вплотную к борову Богдану и кивнул на кофе в его руке. – С сахаром?

Завороженный моей наглостью, он, как ни странно даже не нагрубил. Вообще не ответил, таращась на меня, как первокурсник на подпрыгивающие сиськи девчонок на физ-ре.

Хотя, нет. Что за сравнение?

Как баран на новые ворота. Вот!

- Макс, я просила тебя не афишировать наши с тобой... отношения. – последнее слова Аврора процедила сквозь зубы. Конспираторша, блин. Мечтает и рыбку съесть и на... хм-хм сесть. Хитрющая!

- Да ладно тебе, стопудово уже все знают. Даже до этого дяди, наверняка, дошло. – Я внаглую забрал из волосатой лапы здоровяка слепящую своей иронией розовую кружку с барби и хлебнул кофейка. И тут же нервно сплюнул неприглядную гадость обратно.

- Тьфу ты, бл*дь! Что ж ты сразу, мать твою, не сказал, что с сахаром? У меня же аллергия на сладкое. Авророчка вон знает... – и зажал обратно его руку кружку. – Классный дизайн! – кивнул на белозубую куклу на керамике. – Мама подарила?

Слышите где-то вдалеке одинокое соло тромбона? Это прибывают первые музыканты. Давать похоронный марш будут. Про мою душу.

- Макс! – Аврора побледнела. Стала белее мела, который мы в школе перед каждой контрольной по истории предусмотрительно втыкали в землю цветов в коридоре. И потом наблюдали, как наша Раиса мечется сначала по своему классу, потом по соседним бегает. Клянчает. А мы тем временем, ответы на тесты у неё скатываем... – Макс, ты ошалел что ли?

- Ага. Припух, обнаглели, оборзел. – Взмахнул полами пиджака, как матёрый дерижёр (вполне возможно всё того же похоронного оркестра) и приземлил свою пятую точку в кресло режиссёра, то есть дерижёра... То есть этого самого Богдана. – Ну что? Представление закончилось? А я только собрался посмотреть.

“Только, пожалуйста, не бейте, дяденька. Лучше сразу к директору” – взмолился я мысленно.

И эта хамская морда прочитала мои мысли. Огромный кулачище схватил меня за грудки и потащил в сторону кабинета Артёма.

Может и не стоило так позорно и кардинально нарываться? Всё-таки перед Авроркой как-то стрёмно. Но, зато действенно. Увольнения теперь не избежать. Разойдёмся по-мирному. Артём предложит мне свою долю по минимальной стоимости, как и положено по закону...

- Артём, только, пожалуйста, без рукоприкладства. Очень прошу. Ради меня. – Затараторила моя ненаглядная. Ну вот, какую-то приятную мысль упустил.

- Аврора, солнце, оставь нас двоих, будь добра. – Растянулся в улыбке друг. Той самой, означающей “ну ты и артист, Горицкий”! И ни за что не волнуйся. Какое может быть рукоприкладство? Мы же все цивилизованные люди. Правда, Максим Владимирович?

- Ну ясен пень! – блестнул своей наивысший степенью образованности и подумал ещё припудрить всё яркой вспышкой культуры, а именно, засунуть палец в ноздрю. Но решил, что это уже перебор. Борщ!

- Ну ладно. – С недовольством в голосе выдала моя теперь уже бывшая начальница и скрылась за дверью.

Аврора

Нет, он явно шизанулся!