Книга Миндальный вкус зла - Наталия Антонова

– Александр Романович, добрый день, говорит Мирослава Игоревна Волгина.

– И чего так официально-то? Ты где?

– Я звоню вам из фирмы, где работал Четвертков, пытаюсь поговорить с руководителем, но… – Мирославе хотелось произнести: – «Тут цербер лёг на амбразуру», однако сказала она другое: – Секретарь господина Дубовского препятствует нашему общению.

– Ну и ну, – проговорил Шура, – дай-ка трубочку этой девице.

– Она не девица, – сорвалось с языка детектива невольно.

Дама столь мгновенно залилась пунцовой краской, что Мирослава остолбенела. «Неужто девица?!» – пронеслось у неё в голове.

– Алло, алло, – донеслось из трубки, – ты что, уснула?

– Нет, я…

– Чёрт с ней, пусть не девица, давай мне её!

– Даю. – Она протянула сотовый секретарю.

Секретарша пришла в себя и, сердито глядя на Мирославу, проговорила в трубку:

– Продиктуйте номер своего стационарного телефона, я вам перезвоню. Мне нужно убедиться, что вы тот, за кого себя выдаёте.

Наполеонов не стал спорить, и, получив требуемое, секретарша перезвонила следователю, а затем исчезла за массивной дверью кабинета своего начальника.

Появилась она минут через пять и, бросив на Мирославу неприязненный взгляд, сухо произнесла:

– Заходите, Роберт Васильевич вас примет.

Детектив, изо всех сил стараясь сохранить серьёзное лицо, вошла в кабинет. Дубовской оказался грузным мужчиной лет пятидесяти с седыми висками и внимательными карими глазами.

Он приподнялся навстречу Мирославе и указал на кресло напротив себя:

– Прошу садиться.

Мирослава не заставила себя упрашивать.

– Чем могу быть полезен?

– Мне хотелось бы узнать ваше мнение о личности и работе Людовика Сергеевича Четверткова.

– Конечно, наша фирма не так уж велика, – кивнул Дубовской, – и я практически каждый день общался с Людовиком, – но вряд ли я знаю о нём что-то такое, что неизвестно полиции.

– Четвертков был хорошим сотрудником?

– Да, он полностью справлялся со своей работой. У меня не было к нему никаких претензий.

– Были ли у него на работе друзья?

Дубовской задумался на пару минут, потом покачал головой:

– Нет, он был человеком необщительным.

– Но не мог же он вообще ни с кем не общаться?

– Не мог, конечно, – согласился Роберт Васильевич, – попробуйте поговорить с Пашей Куренковым и Димой Остапенко. Он сидели в одном кабинете и волей-неволей как-то общались.

– Спасибо.

– Машенька, простите, Марья Ивановна вас проводит.

«Так, значит, девицу Машенькой зовут, Марьвановной», – улыбнулась про себя Мирослава.

Получив распоряжение начальства, Марья Ивановна проводила Волгину в небольшое, но довольно светлое помещение. В комнате стояли четыре стола с компьютерами, за двумя из них сидели молодые мужчины. На вид обоим было не более тридцати. Брюнет выглядел старше и серьёзней, а рыжий парень с задорными веснушками на носу и любопытными ярко-зелёными глазами напоминал молодого кота на мартовской крыше.

Марья Ивановна, она же Машенька, представила Мирославу присутствующим и, указав на каждого из них по очереди, назвала имена и фамилии.

«Того гляди, к доске вызовет», – подумала Мирослава.

Едва закрылась дверь за секретарём, как рыжий сорвался места.

– Я сейчас кофе заварю, – крикнул он на ходу.

– Классная дама всегда на Пашу плохо действует, – пояснил с улыбкой брюнет.

«Стало быть, я угадала подпольное прозвище Марьи Ивановны», – подумала Мирослава.

– Она всегда такая строгая? – спросила она у Остапенко.

– О да, – ответил Дима, по-прежнему улыбаясь, – наводит трепет на всех сотрудников фирмы, говорят, что её сам Дубовской побаивается.

– Надо же, – удивилась Мирослава, – почему же не увольняет?

– О! Наша классная, как секретарь, простите за тавтологию, и впрямь классная. Без неё наш шеф, как без рук.

С тремя чашечками, сахарницей и коробкой с печеньем на пёстром подносе вернулся Павел Куренков.

– Вам с сахаром? – спросил он, обращаясь к Мирославе.

– Без.

– О, наш человек, – почему-то обрадовался Паша.

– В таком случае, – проговорила Мирослава доброжелательно, – я очень рассчитываю на вашу помощь.

– Мы всегда рады помочь красивой девушке, – встрял Дима, – а в чём, собственно, дело?

– В Людовике Четверткове.

– А. Мы думали, этим делом полиция занимается.

– Так оно и есть. А меня нанял брат человека, в квартире которого убили вашего друга.

– Ну, это вы преувеличиваете. Мы с Людовиком никогда не были друзьями, просто работали вместе, – сказал Остапенко.

– Это да, – согласился Паша Куренков.

– И тем не менее вы проработали вместе не один год и, вероятно, знаете его лучше других.

– Я, конечно, не уверен в этом, но если есть вопросы, задавайте, – вздохнул Остапенко и взял в руки одну из чашек.

– Как вы считаете, Четвертков был хорошим работником?

Оба парня усмехнулись.

Потом Остапенко ответил:

– Да, Людовик хорошо справлялся со своими обязанностями.

– Что правда, то правда, – согласился Куренков.

– По крайней мере, переложить что-то на нас не пытался. И, если была необходимость, мог и помочь.

– Естественно, сам помощи не предлагал, но в просьбе не отказывал.

– У вас, конечно, бывают корпоративы?

– Куда ж без них, – усмехнулся Остапенко.

– Насколько мне известно, на них люди не слишком контролируют количество выпитого и расслабляются, кто как может…

– Бывает порой, но далеко не со всеми, и уж к Людовику это точно не относится, – ответил Остапенко.

– Значит, Четвертков никому душу не изливал?

– Ни-ни, – усмехнулся Дима.

– И служебных романов у него не было?

– Увы, – улыбнулся Паша.

– Правда, к нему пыталась подкатиться Валечка из финансового отдела… – задумчиво проговорил Дима.

– И что? – насторожилась Мирослава.

– А ничего. Даже когда она под Новый год прижала его к стенке, он вывернулся, как уж, и испарился с вечеринки.

– Почему?

– Кто ж его знает…

– Может, девушка несимпатичная?