Книга Трепет. (не) его девочка - Чарли Маар

Уже почти дохожу до лестницы, как вдруг слышу звук льющейся воды из душевой. Она находится прямо перед лестницей. Из приоткрытой двери выбивается полоска света, ее искажает тень от лестничных перил.

Значит, не уехал. Он в доме. И сейчас принимает душ. Живот будто кипятком обдает. Я даже кладу на него руку и сильно сжимаю, намеренно причиняя себе боль, чтобы перебить уродливое чувство, которого быть не должно.

Отчим скоро выйдет. У меня почти нет времени, чтобы собраться с духом для разговора с ним, а тут еще странные ощущения, мешающие мне мыслить здраво. Ну почему все так? Почему все не может быть просто в моей жизни? Какой садист пишет мою судьбу? (=DDD бугага)

Прикусываю губу и возобновляю шаг. Стараюсь не смотреть в сторону душевой. Хорошо, что я босиком, это позволяет мне ступать бесшумно. Меньше всего мне сейчас хочется привлечь к себе внимание отчима. Пусть лучше думает, что я все еще сплю.

Осторожно ставлю ногу на первую ступеньку, но меня останавливает грохот. Сердце пропускает удар от неожиданного громкого звука, раздавшегося из душевой. Слишком громкого, чтобы посчитать, что упал шампунь или какие-то другие ванные принадлежности. А вдруг, это отчим упал? Вдруг, вчера не только я простыла, но и он тоже? Не могу же я его бросить только из-за своей трусости.

Кляну и матерю себя всеми известными мне оскорблениями, но все же разворачиваюсь и быстрыми шагами направляюсь к душевой. Страх услужливо подбрасывает воображению пугающие картинки того, что могло случиться с Рустамом Довлатовичем, тем самым подстегивая мою тревогу. Ладно хоть дверь не заперта, а то я и вовсе не знала бы, что делать. Сделав пару глубоких вдохов и выдохов, морально готовясь увидеть что-то плохое, толкаю дверь от себя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Отчим стоит за стеклянной прозрачной дверцей душевой кабины, спиной ко мне. Он, очевидно, не слышит, что я вошла, потому что никак не реагирует. Его голова опущена и вода из душа беспощадно хлещет его, стекает по спине, обводя красивые развитые мышцы. В душе нет пара. Значит, вода холодная… Ладони его упираются в стену. На костяшках правой руки я замечаю кровь, которую смывает вода. Взгляд фокусируется на дверце кабины. На ней тоже есть немного крови и длинная трещина, идущая от красного отпечатка.

Я нервно сглатываю и облизываю губы. Это он ударил. Отсюда грохот. И кровь.

* * *

Делаю шаг назад и берусь за ручку, чтобы закрыть дверь, пока отчим меня не заметил. Не хочу знать причину, по которой он решил размазать кулак об стенку, хоть и догадываюсь, что это как-то связано со мной.

Мужчина слегка поворачивает голову так, что я вижу его профиль.

Он сбрил бороду. Сама не замечаю, как начинаю снова его разглядывать, так и не выйдя в коридор и не закрыв дверь. На моей памяти он редко ходил без бороды. Я не привыкла видеть его таким. Капли воды на стекле мешают мне рассмотреть его более тщательно, но все же мне видно, что без нее Рустам Довлатович выглядит моложе. Не могу решить, как мне больше нравится, и ненавижу себя за то, что вообще об этом думаю.

Мое промедление, разумеется, приводит к соответствующим последствиям. Отчим все же оборачивается через плечо и замечает меня. Его глаза впиваются в мое лицо. Боже, как же это ужасно и странно наверное выглядит, что я стою тут на пороге ванной и пялюсь, как он моется! А ведь зашла я лишь потому, что услышала шум. Но он наверняка поймет все совсем иначе.

Нужно скорее уходить. Нужно заставить себя двигаться, но ноги словно примерзли к полу. Его взгляд меня нет отпускает, медленно скользит по моему лицу к губам, затем ниже, к груди и еще ниже. По вискам начинает шарахать сильнее, чем пять минут назад в комнате, легкие сжимаются, жар разливается в груди, а затем за секунду сменяется холодом и обратно.

"Яна…" — свое имя я не слышу. Я читаю его по губам Рустама Довлатовича.

Мужчина резко поворачивается полностью ко мне, и я не успеваю отвернуться, или хотя бы закрыть глаза. Взгляд непроизвольно падает на его широкую, покрытую темными влажными волосами грудь, стекает к крепкому животу и эрегированному члену. Вот теперь я зажмуриваюсь, отступаю назад, поскальзываюсь на влажном кафеле и ударяюсь плечом о косяк двери, отчаянно пытаясь ухватиться рукой за что-нибудь, чтобы не упасть на пол.

— Яна! — в этот раз слышу свое имя и затем легкое поскрипывание дверцы душевой.

Он что, собирается подойти ко мне? Нет… нет!

— Не подходи! — кричу, не открывая глаз, вываливаюсь в коридор, и начинаю бежать.

Глаза все еще закрыты, когда сильные пальцы сжимаются вокруг моего запястья и дергают. Я впечатываюсь в холодную мокрую грудь, но мне удается вырваться. В целях самообороны и безопасности, принимаю решение, что видеть, куда я бегу, все-таки лучше, чем не видеть, поэтому распахиваю веки и рвусь к лестнице. Бегу по ступеням вниз так, словно за мной гонится сам дьявол. Может, именно он в него и вселился?!

Оказавшись внизу, я теряюсь. Я понятия не имею, куда бежать, где скрыться от него, спрятаться, поэтому просто продолжаю двигаться и забегаю в кухню. Мне бы добраться до чего-нибудь, чем можно его ударить, если он последовал за мной, но как только я приближаюсь к кухонным напольным шкафам, разделяющим кухню посередине, как ладони отчима обхватывают мою талию, я теряю равновесие и практически падаю грудью на столешницу, руками сшибаю кастрюли и тарелки, стоявшие на ней. Они с грохотом падают на пол, рассекая утреннюю тишину вместе с моим визгом. Я чувствую, как он наваливается на меня сверху, запястья прижимает к столешнице, его эрекция упирается в ягодицы, а дыхание обжигает ухо и шею.

— Блядь, Яна, ты думаешь, что можешь вот так просто стоять в душе, смотреть на меня и не получить никакой реакции?! — рычит отчим и сильнее вжимается в меня, кожа на запястьях начинает гореть, а живот скручивает от возбуждение, из-за которого мне хочется умереть, исчезнуть, раствориться в пространстве.

Слезы текут по щекам и падают на холодную поверхность подо мной.

— Ты не прррравильно понял… — выдавливаю из себя объяснения, проглатывая слова вместе со слезами. — Я… уссслышала грохот… ххотел…а… узнать… все ли в поррядке…

— Зашла. Узнала, — продолжает рычать мужчина. — Почему осталась? Почему продолжала стоять и смотреть?!

— Я… не… зззнаю… Пусти меня… Мне… больно… Я только ххочу вернуть брата… и все. Тебя я не хочу. Ппп… сти меня… Я… ппросто думала, что ты… мне поможешь…