Книга FERA: Время Зверя. Том 1 - Алексей Тихий

Огненная волна толчками шла из низа живота, наполняя мое тело еще большей энергией. Я был словно окрылен. Каждое движение было направлено на одну цель — убить. Словно дикий зверь, почуявший кровь, я продолжал наседать на призрака. А из ран на его прозрачной плоти медленно сочилась какая-то прозрачно-зеленоватая субстанция.

Вспышка. Призрак попытался закрыть лицо руками и получил рубленую рану на животе. Его тонкий голосок завопил «Пощадите». Вспышка. Перед глазами мелькнуло изрезанное тело повешенного. Удар крест-накрест кукри. Вспышка. Отлетающий к стене Gato. Выпад и кукри подрубает колено, шаг вбок и тяжелое лезвие клинка входит до середины в затылок.

Призрачное тело начало растворяться. А я словно на секунду впал в ступор. Я слышал на грани сознания тонкий причитающий голос «Она же обещала…». А шепотки, что предрекали мне смерть, начинали что-то восторженно пищать. Миг — и я снова вернулся в реальный мир.

С кряхтением Кот поднялся от стены и, держась за ребра, подошел к куртке. Сел на пол начал аккуратно ее одевать.

— Вот и кто вызвал сантехника? Я же говорил, что с трубами все в порядке, — немудреная шутка друга сбросила разлитое вокруг напряжение, — Что это за дерьмо было?

— Страж. Они использовали местного духа, заключили с ним сделку и сделали из него мощное существо, запитанное на место силы. Оружие Феры похоже его окончательно развоплотило, — Ева подошла к Gato и присела рядом с ним, почти нежно положив руку на его ребра, — Фера, у нас, похоже, раненый, я не смогу исцелить поломанные кости, но я могу облегчить боль, — заботливо произнесла она.

— Я почти в порядке, — морщась, но все же с улыбкой ответил Кот, — Этот урод сломал мне ребра, когда я уже запустил процесс превращения. И пока я валялся, мне удалось перенаправить изменения на ребра, и вуаля — я с почти целыми костями.

— А ты не так прост, — лукаво улыбнулась Ева глядя на Gato, тот в ответ аж просиял, — В таком случае, нам осталось проверить последний этаж, но, похоже, мы опоздали.

Выйдя на лестницу, я ощутил, температура резко поднялась: если раньше здесь чувствовался минус, то сейчас ощущалось что-то около градусов пяти.

Четвертый этаж был совмещен с открытой площадкой, с которой открывался отличный вид на город. Дым от работающих ТЭЦ, люди, спешащие по своим делам. Несмотря на уже начавшийся хаос, отсюда все выглядело вполне пристойно.

— Зайдя в помещение, я опешил. Моя челюсть, похоже, пробила самое основание башни.

— Вот как. Ты уже здесь, храмовник? — слегка улыбнувшись, спросила Ева мужчину, сидящего на связанном человеке и курящего сигарету. Он отхлебнул вина из открытой бутылки и поднял взгляд на нас.

— Какого?…, — только и вырвалось у меня. Это был Иезекииль.

Интерлюдия

В еще несколько секунд назад разобранный пистолет с коротким щелчком влетела обойма, и он тут же оказался в оказался внутри плечевой кобуры, а через мгновение неуловимым движением ствол пистолета в старческих руках уперся в лоб молодому юноше.

— А теперь повтори, — глухой голос отца Никодима своей властностью не оставлял даже малейшей толики сомнений, но его юный ученик все равно начал возражать.

— Отче, зачем мне все это? Я не боец! Я несу слово божье, и ангелы небесные хранят меня, — с пылом начал вещать отрок.

— Богдан, — устало произнес старик — Мое время на исходе, я уже чувствую, что скоро уйду к престолу отца нашего небесного, а ты останешься один. Ты серьезно думаешь, что статус нового мессии тебя убережет от людей?

— А как же отче Павел? Разве он не поможет мне?

— Павел, — Никодим словно выплюнул это имя — Павел — первый, кто приберет тебя к рукам, связав обещаниями и посулами. Пойми, мальчик, мир не прекрасное место, а редкостный гадюшник. А Павел хочет всем этим заправлять!

— Но почему?

— Есть три причины. Власть. Власть и еще раз власть. Именно она так сладостна для подобных ему. Именно поэтому я должен вложить все свои знания и умения в твою голову, чтобы, когда меня не станет, ты мог сам защитить себя и вести за собой людей к царствию небесному. А теперь иди и тренируйся, мне надо немного отдохнуть.

— Слушаюсь, отче, — Богдан коротко поклонился и вышел из кельи старика.

Вскипятив чайник, отшельник заварил пакет с травами и начал молиться, глядя на старинную икону, изображающую благообразного старца с треугольным нимбом.

****

— Это правда? — мужчина выжидательно смотрел на отца Никодима.

— Разболтал, отрок? Правда, капитан, правда. Недолго мне осталось коптить эту землю, — старик едва улыбнулся уголком рта и, сжав тяжелый металлический крест, поцеловал его.

— Ты думаешь, он справится? Сможет стать мессией?

— Нет, чадо. Одному ему не справиться, слишком наивен он. Нет в нем искры божьего гнева, а время всепрощения прошло. Слишком много грязи в людях, слишком много среди них тварей, которых ждет адский котел. И поэтому ответь мне, кому ты верен? Павлу или же нашему юному дарованию?

— Верен я богу нашему и делу его.

— Не юли, Борис! — тяжелый взгляд из-под кустистых бровей уперся в капитана, заставив того поморщиться.

— Не знаю я, отче. Павел вытащил меня с самого дна, я обязан ему по гроб жизни.

— Ведаю об этом. Но ты же знаешь, что его интересует лишь власть земная.

— Знаю, отче, и оттого так тяжело сделать выбор.

— Решай сейчас, это твой крест, и нести его под силу лишь тебе.

Мужчина задумался на несколько минут. В келье повисла мрачная тишина, разрываемая лишь стуком деревянных бусин от четок, перещелкиваемых Борисом.

— Я принял решение, отче. Я стану мечом и щитом для юного мессии. Отныне моя жизнь принадлежит лишь ему. Клянусь перед ликом Всевышнего! — говоря эти слова, мужчина встал на одно колено и склонил голову.

— Рад, — старик широким взмахом перекрестил Бориса, — Встань. Первое твое задание: найди человек двадцать парней лет до двадцати пяти. Они должны быть верующими, с четкими моральными установками и в хорошей физической форме. Сведи их с Богданом. Обучай их владению оружием, тактике, пусть читают наставления о тварях. Нам надо готовить ему гвардию.

— А твои псы?

— Мои псы отдадут за него свои жизни, будут выполнять его указания, но никогда не смогут стать его ближниками. А без них ему не выжить в этом мире. И пусть среди этих ребят будет пара-тройка хитрецов, не боящихся замарать руки.

— Исполню в точности, отче. Не боитесь, что они зальют кровью все вокруг?

Взгляд старика неожиданно загорелся фанатичным огнем.

— Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на престоле славы Своей, и соберутся пред Ним все народы, и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов, и поставит овец по правую Свою сторону, а козлов — по левую. Верь, Борис, и не смей сомневаться!