Книга Нельзя - Тата Кит

Идеально.

Но еще идеальнее становится, когда Демьян обхватывает мое горло ладонью и тянет на себя, заставляя прогнуться еще больше. Разница в росте позволяет мне запрокинуть голову и ощутить, как его влажный язык хозяйничает у меня во рту. Задыхаюсь в эмоциях, когда Демьян начинает медленно двигаться во мне, всё больше и больше закручивая горячую спираль удовольствия.

Снова утопаю в пучине сладкого греха, что щедро дарит мне Демон.

Глава 26

— Лилит? — тихий голос Демьяна над самой головой ласково тянет меня из цепких лап сна.

— М? — сил хватает только на это. Не хочется шевелить даже пальцем, да и не уверена, что получится пошевелить хоть чем-то после внезапного секс-марафона, что мне устроил Демьян.

— Живая? — заботливо спрашивает парень, нежно поглаживая мою обнаженную спину кончиками пальцев, вызывая волны мурашек там, где только что коснулся.

— Ммм, — я сегодня само красноречие.

Распласталась на парне тряпичной куклой и не могу сказать и пары связных слов. Но Демьяна моя немногословность не заботит, а даже забавляет. Судя по тому, как безмолвно сотрясается его грудь под моей щекой, ответ его более чем удовлетворил.

Теплые пальцы продолжают лениво блуждать по обнаженной спине, то погружая меня в сон, то снова пробуждая и волнуя тело, что неустанно реагирует на прикосновения Демьяна. Невесомый поцелуй в макушку, глубокий вдох, во время которого он вдыхает запах моих волос, и я невольно улыбаюсь. Отчего-то становится всё легче и теплее рядом с ним. Осознание того, что мы только что совершили еще не настигло меня, совесть пока спит. Но я точно знаю, что стоит мне оказаться вне его надежных рук и теплых объятий, как я начну себя есть и ненавидеть.

Я в полной мере осознаю, что прийти к нему — ошибочно. Месть никогда не была и не станет лучшим лекарством, пусть даже во время её свершения я чувствовала себя счастливой и свободной. Это был приятный полет, но рано или поздно он закончится и приземление обещает быть болезненным и, возможно, для нас обоих. Хотя, вполне может быть, что для Демьяна я — лишь очередная победа. Новая зарубка на ремне, говорящая о том, что и замужние женщины ему подвластны и не в силах устоять перед его мужским обаянием.

— Пойдем в душ, — предлагает Демьян переплетая наши пальцы. Подносит мою руку к своему лицу и нежно целует подушечку каждого пальца.

Нахожу в себе силы оторвать голову от крепкой груди и упереться в нее подбородком. Светлые глаза в полумраке комнаты, кажутся почти синими, бездонными. Утонуть бы в них, раствориться и не думать о проблемах.

— Ты первый, — шепчу и, едва касаясь губами, целую в ключицу. — Я позже присоединюсь. Мне еще нужно вспомнить как ходить.

Широкая грудь снова сотрясается от тихого смеха. Улыбаюсь в ответ и снова роняю лицо ему на грудь, прикрыв на мгновения глаза.

— Я могу тебя унести… и помыть… — предлагает Демьян, и его простое предложение отзывается жаром внизу живота.

Воображение в ту же секунду подкидывает возможные варианты развития событий в тесной душевой кабине между нашими обнаженными телами.

— Я всё-таки позже присоединюсь.

— Как знаешь, — выдыхает он мне в макушку и в следующую секунду я оказываюсь под ним, не в силах сдержать вскрик и унять бешенное сердцебиение.

Демьян упирается ладонями в постель по сторонам от моей головы, нависая надо мной недвижимой скалой. Вскидываю подбородок, чтобы лучше видеть его лицо, но могла бы не утруждаться, так как парень опускается ниже и захватывает мою нижнюю губу, касаясь ее кончиком языка.

Судорожно вздыхаю и подаюсь вперед, углубляя поцелуй. Мне мало. Я в его квартире уже несколько часов, скоро рассвет, а мне мало. Мало его, мало ласк, что он дарит мне ежесекундно. Я хочу больше, хочу его всего и я вижу и понимаю, что ему тоже мало. Мало отведенного для нас двоих времени, ведь мы оба понимаем, что я скоро вернусь к себе и то чувственное сумасшествие, что искрило между нами этой ночью, может больше никогда не повторится.

Рефлекторно обвиваю его торс ногами и прижимаюсь крепче. Запускаю пальцы в волосы на затылке и притягиваю к себе. Не знаю, чего именно я добиваюсь, но мне хочется, чтобы он был максимально близко ко мне, максимально тесно прижат. Настолько, что наши сердцебиения сливаются воедино, отдаваясь эхом в пустой квартире.

— Видимо, душ откладывается, — шепчут губы напротив и я слышу в голосе улыбку.

— Нет, — улыбаюсь в ответ и прикусываю его нижнюю губу, нехотя размыкая объятия. — Иди.

— Присоединяйся, — светлые глаза горят огнем, но Демьян встает с постели, напоследок поцеловав меня ниже пупка.

Смотрю ему в след и понимаю, что нужно бежать, пока всё не зашло слишком далеко. Так будет лучше для нас, так будет лучше для него. Он еще молод — двадцать пять лет — и ему ни к чему погружаться с головой в чужую семейную драму, в результате которой ему достанется женщина с «прицепом» в виде девятилетнего сына. Он достоин и должен пройти свой путь, на котором его будет ждать чистая, не обремененная мужем-изменником девушка без тяжелого груза жизненного опыта на плечах.

Послышался шум воды, собрав всю имеющуюся у меня волю в кулак, неслышно поднялась с постели. Ноги дрожали и плохо слушались, но всё же я дошла на цыпочках до своего халата, что сбросила на пол как только вошла в квартиру Демьяна. Надела его, подвязала пояс и так же на цыпочках покинула его квартиру, неся в руке тапочки. Неслышно закрыла за собой дверь.

Дрожащей рукой открыла дверь собственной квартиры и также неслышно вошла. Ильи дома не оказалось, то позволило мне выдохнуть с облегчением и на короткий миг расслабиться.

Прошла в ванную комнату, сбросила с себя халат и встала под прохладные струи воды. Мне нужно остыть, нужно отрезвиться после пьянящих ласк Демьяна и постараться не думать о нем. Не фантазировать о том, как могло бы всё сложиться не будь я замужем или он моим соседом. Нужно просто смыть его запах, стереть любое напоминание о нем.

Но в итоге… чем больше я старалась не думать о нем, тем больше я думала о нем. Замкнутый круг.

Выключила воду, завернулась в большое махровое полотенце и подошла к зеркалу, из которого на меня смотрела совершенно чужая, незнакомая мне женщина. Огромные глаза с расширенными зрачками, пылающие щеки, припухшие губы от требовательных страстных поцелуев. Но самое мне непонятное — та женщина в зеркале казалась счастливой, хотя на самом деле мне хотелось волком выть от того, в какой капкан я себя сама завела.

Покинула ванную комнату, переоделась в привычный топ и майку для сна. Замерла напротив нашей с мужем постели и поняла, что не хочу здесь спать. Просто не могу. И дело не в том, что он сейчас совершенно точно развлекается с «Серегой в баре», а дело в том, что моя совесть истерично вопит о том, что я не могу теперь спать в семейной постели, потому что мы оба убили эту семью окончательно. Причем, Илья уже давно стреляет из пулемета по нашей семье, которую я всё это время хранила за броней неведения. Но именно мой единственный выстрел стал для нашей семьи последним.