Книга Бешеная - Александр Бушков

Даша задала еще пару обычных в такой ситуации и в общем-тоненужных вопросов. Дала девчонке прочитать-подписать, предупредила, что вызоветпри нужде, и направилась к выходу.

– Значит, это и есть тот, с шарфиками? – догналаее юная Анжелика. – Я ж газеты читаю…

– Похоже, – сказала Даша.

– Он же меня видел, я ж теперь – свидетель, как в кино…

«И верно, – подумала Даша. – Возле квартирыКазминой, правда, «черный» не появлялся, но кто его знает…»

– Вот мой телефон, – сказала она, черкнув налистке блокнота. – А это – номер райотдела. Глазок, я вижу, есть, цепочкатоже… Не открывай сгоряча, глядишь, и обойдется.

– А вы его долго ловить будете?

– Постараемся побыстрее, – сказала Даша, бодрясьперед юным созданием. – Если еще раз увидишь – узнаешь?

– Да должна бы…

– Я к тебе потом пришлю человека, – сказалаДаша. – Есть у нас что-то вроде портрета, посмотришь. Ну, счастливо.Посматривай в глазок, непременно…

И, уже выйдя на площадку, остановилась вдруг, сказалагромко:

– Идиоты!

– Кто? – спросил Архипенко.

– Мы, – кратко ответила Даша. – Только тебяэто не касается, то бишь к тебе это не относится… Давай протокол и спасибо запомощь. Если что – свяжусь…

На лестнице уже было тихо и пусто. В подъезде подпиралистену Толя с Косильщиком.

– Вот, – Толя протянул список. – Сорок четыреквартиры. В восьми так не открыли. Жильцы пяти, тут отмечено, которых, видели Ольминскуювозле подъезда, в лифте или на лестнице, когда, сколько раз – все записано.«Черного» никто не видел.

– Как обычно, – устало сказала Даша. – А мыведь идиоты, господа. Все трое. Если считать со Славкой и шефом – все пятеро.Чего при убитых не хватало, при всех троих? Ну? Сыскари… Часов при них нехватало, вот что. И никому в голову не пришло… Так, Артемьева все равно сейчаспривезут… А если Слава на месте разберется? Придется кому-то ехать…

Оба ее подчиненных, еще плохо представляя, в чем дело, сделалишаг вперед. Даша колебалась – кому поручить серьезную работу, кому проверятьпришедшую ей в голову после разговора с Глебом блажь? А что тут думать? ПустьКосильщик проверяет блажь, ясное дело…

– Толя, – сказала она, – езжай к Артемьевым.Есть там Славка или уже справился – неважно. Узнай, носила ли Артемьева часы,или не было у нее такой привычки. Потом поедешь к любому из знакомых Шохиной,лучше к нескольким, и поспрошай то же самое. У Ольминской часов тоже нет, япомню, – но тут уж я сама…

Подождав, когда Толя выйдет, повернулась к Косильщику ипостаралась, чтобы ее тон был как нельзя более сухим, приказным:

– Сережа, а ты поезжай в контору, возьми личные вещиШохиной и Артемьевой. Не одежду, а именно вещички, все, что было в сумочках. Иразбери на мелкие кусочки, возьми в дежурной части перочинный ножик, отвертку,что ли… На мелкие кусочки, понял? На составные части. Представь, что ищешьбриллиант или… ну я не знаю, спичечную головку. Если останется время, а меняеще не будет, проверь и одежду – швы, уголки…

Слава богу, он не вступал в дискуссии и не задавал вопросов– молча кивнул и направился к одной из щедро закрепленных за ними машин.Облегченно вздохнув, Даша направилась к «хонде» по перепаханному колесамивлажному снегу.

…Оказалось, что не всякая блажь вредна для дела.

Когда Даша вошла в свой крохотный кабинетик, Косильщик иМитрохин из НТО, сдвинув головы, разглядывали нечто лежавшее на столе, посредиразномастных кусочков яркой пластмассы, выдавленной на клочки бумажкиразноцветной губной помады и маленьких зеркал, выломанных из пудрениц.Косильщик, услышав стук двери, поднял голову и уставился на Дашу не то чтоудивленно, восхищенно:

– Как ты узнала?

– Дедукция, – с ходу ответила Даша, чтобы неронять авторитет в глазах подчиненного. Повесила куртку на вешалку и подошла кстолу: – Нашли, значит? – она представления не имела, что там отыскалось,но сердце приятно защемило – знакомый каждой гончей спазм…

Майор Митрохин осторожно взял со стола ярко-красноеполушарие – основание пудреницы.

– Шохиной пудреница? – спросила Даша, напрягшипамять.

– Ага, – сказал Косильщик, все еще поглядывая нанее с уважением. – А больше ничего, хоть я все по кусочкам разломал.

– Зато какая находочка… – самодовольно сказалМитрохин. – Представления не имею, что у вас тут крутится, но уловчикпримечательный…

Даша села, забрала у него обломок пудреницы, присмотреласьвнимательно. На дне красного полушария чернел прямоугольный предмет – длиной ишириной с безопасную бритву, толщиной с одноразовую зажигалку. К пластмассе онбыл прочно и надежно прикреплен несколькими припаянными лапками – тоже,кажется, пластмассовыми. Даша осторожно покачала его мизинцем – нет, держитсяпрочно, даже не колыхнулся… Загадочный предмет был разделен пополам углубленнойлинией, и к краю полусферы от него тянулись три гибких проводка.

– Магнитофон, – сказал Митрохин. – Мэйд инДжапан. Возьми лупу, вон там четко клеймо видно… Один проводок – от микрофона,два других – определенно «включать» и «выключать». Сенсоры, достаточно одногоприкосновения. И расположены в таких местах, что случайно никак непритронешься. Видишь? А судя по тому, как аккуратно все сделано, пудреницаизначально была задумана как шпионский инструмент.

– Почему – шпионский? – спросила Даша.

– Ну, так, к слову. Скажем – потаенный… В общем, его,зуб даю, не вмонтировали потом. Пудреница с самого начала была с сюрпризом.Видел я такие штучки в импортных каталогах. В нашей системе, если и есть,только в столицах… Гляди.

Он взял авторучку и ткнул наконечником в едва заметнуюсветлую точку. Отскочила крохотная крышечка, выдвинулась вовсе ужмикроскопическая кассетка.

– Эй, поосторожнее! – охнула Даша. – Вдругзапись сотрется, если там запись есть…

Митрохин поймал кассетку пинцетом, огляделся, снял слежавшей тут же сигаретной пачки целлофан и аккуратно упаковал туда добычу.

Зазвонил телефон. Даша, сидевшая ближе всех, сняла трубку.

– Прыгай в тачку и возвращайся в шикарный домик, –сказал Воловиков, и тут же запищали гудки.

Даша схватила с вешалки куртку, но все же задержалась вдверях:

– У нас найдется аппаратура, чтобы прослушать этублошку?

– Да вряд ли, – сказал Митрохин. – Разве чтона Черского, и то я сильно сомневаюсь… У частных сыскарей разве что, они-тороскошествуют, черти…