Книга Протяни мне руку - София Максимова

– Андрей, твою мать… – выдохнул Бес. – А ты здесь зачем?

– У меня с Куриленко свои счеты. Ты же не думаешь, что единственный, кому он успел нагадить за свою недолгую, но плодотворную жизнь, – ответил мужчина.

– Надо же …

– Да и Женьке я должен, – улыбнулся Андрей. – Так какой у тебя план?

– Монтировкой по голове и в багажник, – с затаенной злобой ответил Дима.

– Отлично, одобряю…

Ждали они около двух часов. Уже окончательно рассвело, и народ стал разбредаться по своим делам, когда из соседнего подъезда вышел Куриленко и, зевая, направился к своей машине. Вид у него был явно помятый, а когда он подошел ближе, Бессонов почувствовал явный запах перегара – видимо, Цыпленок уже начал праздновать свою победу.

Сработали быстро. Дима надев на голову, поверх кепки, капюшон, копошился под капотом, сжимая в руках отрезок скотча. Андрей сидел на заднем сиденье, в салоне. Как только заспанный, ничего не подозревающий мужчина поравнялся с пассажирской дверью, Бес в одном прыжке подскочил к нему сзади и точным ударом по сонной артерии вырубил Куриленко. В то же мгновение дверь салона авто открылась, и оседающего на землю мужчину перехватил Андрей, быстро втянул его внутрь и уложил на сиденья. Пребывающему в отключке Цыпленку тут же связали руки и ноги, засунули кляп в рот и зафиксировали его скотчем.

Затем ребята спокойно, без суеты стали собирать свои инструменты, беззаботно переговариваясь и подшучивая друг над другом, не забывая приветствовать собачников и отпуская безобидные комментарии по поводу их четвероногих спутников. Минут через двадцать, осмотревшись по сторонам и убедившись в том, что не привлекли постороннего нежелательного внимания, мужчины расселись по местам и также не спеша выехали со двора.

Прибыв на место и перенеся всё ещё безвольное тело в гараж, сообщники привязали Куриленко к металлическому стулу, а сами закурили – хотелось передохнуть, уж очень тяжелым был отъевшийся Цыпленок, и немного успокоить нервы.

– Так чем тебе насолил Куриленко? Ты даже ни разу раньше не упоминал его имени… – вдруг спросил Дима.

– Просто я не из болтливых, – невесело хмыкнул Андрей. – Брат у меня был.

– А почему был? – перебил Бес.

– Потому что был, да сплыл… – Смолкин глубже затянулся. – Он на пятнадцать лет младше… был. В последние годы родители не особо разрешали нам общаться, боялись, что я его за собой на кривою дорожку потяну. Лешка добрым балбесом рос, правильным и честным, животных любил, природу защищал, в каких-то благотворительных организациях состоял волонтером… Как-то он с друзьями на пикет выперся перед Областным домом правительства … Что там за лозунги были, хрен его знает… Вроде как они «накатывали» на один из химзаводов, что в области у нас, собственник которого лучший друг Богатырева. Их всех взяли за незаконный митинг, арестовали… Но дело сыпаться стало, общественность подключилась, интернет… Так они им наркоту подбросили. Лешка-дурак в следственном изоляторе повесился. А там всё дело белыми нитками шито было, я бы его вытащил, да не успел… – Андрей снова затянулся и выбросил окурок в траву, немигающим взглядом глядя на умирающий огонек. – Дело вел Куриленко, он за него звезду заработал.

Повисла тишина.

– Понятно… – тихо проговорил Бес, и мужчины, не сговариваясь, поднялись и зашли в гараж.

– Давай я это сделаю, – сказал Андрей, кровожадно улыбнувшись и хрустнув костями сомкнутых в замок пальцев.

– Ты думаешь, я эту гниду сейчас меньше тебя ненавижу? – раздраженно спросил Дима, у которого кулаки просто зудели от желания разукрасить физиономию Виктора.

– Нет, друг. Это только мера предосторожности. Он твой голос хорошо знает, и комплекция у тебя приметная. А я с ним ещё не пересекался толком. Так что постой в сторонке, в тени. Пусть Цыпленок думает, что я ему привет от Арчакова принес, к нему он больше не сунется. К тому же у меня для этого урода припасено кое-что ещё.

Погасили свет, оставив включенной лишь одинокую лампу над головой пленника. Смолкин надел перчатки и натянул на лицо маску, а затем, выплеснув в заплывшую рожу Цыпленка стакан воды, громко крикнул:

– Куриленко, подъем! – и впечатал свой мощный кулак ему по дых, от чего только очухавшийся мужчина немного завалился на бок и стал хватать открытым ртом воздух, будто рыба, выброшенная на берег. Как только Цыпленок чуть пришел в себя и жалобно заскулил, его палач, не церемонясь, нанес ещё серию ударов по корпусу. Он бил в пол силы, в планы Андрея не входило оставлять на лице или теле пленника явные следы.

– Кто вы? Что вам надо? – сквозь причитания и мольбы спрашивал Куриленко.

– Мы – ангелы мщения, – хохотнул Смолкин и, схватив мужчину за раздавшийся подбородок, сказал. – Слушай внимательно, тварь, у тебя есть один единственный шанс рассказать, как всё было на самом деле, что тебе донес Бессонов и что ты за это пообещал ему.

– Ничего, ничего, – завопил пленник. – Клянусь! Он ничего не говорил! Я ничего не знаю!

И зареванный мужчина, не замечая красного огонька работающей видеокамеры, захлебываясь, начал рассказывать и про свой долг; и про гениальный план стрясти деньги с Арчакова или Бессонова, которых увидел однажды вместе возле одного из ресторанов и предположил, что их может что-то связывать, ведь в окружении местного авторитета случайных людей не бывает; и про то, как встретил мать Жени и, пригрозив, заставил написать заявление, а потом им пытался выманить девушку, чтобы сделать приманкой, но явился сам Бессонов и облегчил ему задачу; и про то, как блефовал, придя к Арчакову, зная, что тому точно есть что скрывать, ведь слухов о нем ходит полным-полно.

Бессонов, слушая признания заклятого друга, прерываемые рыданиями и мольбами о пощаде, думал о том, как же легко он раскололся, какой тряпкой и трусом оказался.

Андрей продолжал наседать на раскисшего Куриленко:

– Не верю!Какую сделку ты заключил с Бессоновым? – он достал пистолет и направил его в колено пленника. – У тебя есть тридцать секунд, чтобы рассказать правду!

– Это правда! Я клянусь! – вопил тот. – Ну подумайте сами, как бы я смог спрятать улики по такому делу? Да, если нам удастся взять Арчакова, Богатырев сразу кресло замминистра получит! Я бы в жизни не смог замылить такие улики или спустить дело на тормозах! Поверьте! Я говорю правду! Да и что бы я мог пообещать Бессонову без ведома Богатырева? А если бы Богатырев только прослышал про какие-то дела … Не убивайте меня! Я сказал правду-у-у…– выл Куриленко.

Смолкин убрал оружие и вернулся к пленнику со шприцем в руках.

– Я тебе верю, Цыпленок, но тебя это уже не спасет.

К обеду, когда солнце палило особенно сильно, а теплый неподвижный воздух не облегчал состояния тех немногих горожан, которые осмелились покинуть укрытия своих домов, к зданию ГУВД стянулись местные журналисты – в связи с прибытием высокого начальства из Москвы планировалось проведение небольшой пресс-конференции. Изнывающие от пота и жары, телевизионщики и бульварные писаки гадали, что могло послужить поводом для столь неожиданного визита такой разношерстной делегации. Самые смелые из них готовили каверзные вопросы и держали наготове включенные камеры, чтобы не упустить не единого момента. Кто-то возмущался неуважительным отношением к прессе, которой не только не предоставили напитки, но даже не обеспечили хоть какое-то мало-мальски приличное укрытие от солнцепека. Но вот, наконец-то, глава ГУВД **** ой области А.С. Богатырев занял место возле стойки с целым ворохом пестрящих микрофонов и начал свое приветствие. Он был явно напряжен, путался в словах и то и дело промакивал вспотевший лоб белым платком. В стороне стояли его вытянувшиеся по струнке подчиненные, ещё чуть дальше, в тени находились прибывшие высокие чины из Следственного комитета и Генеральной прокуратуры.