Книга Две полоски - Лина Филимонова

Да это даже пьянкой назвать нельзя!

В общем, для разговора я дождался субботы. И я свободен и Аленка, скорее всего, дома. Не на работе же объясняться в таких вещах!

Ближе к обеду выдвинулся. Заехал по дороге в цветочный магазин, выбрал огромный букет из разных цветов нежных оттенков. Нежных, как Аленка. Увидел на полке какого-то неведомого зверя с соской во рту, тоже прихватил.

Спросил у консультанта:

- Это вообще кто? То ли мышь, то ли медведь, то ли чебурашка.

Девушка посмотрела этикетку и выдала:

- Это Басик.

- Басик?

- Ага, - она пожала плечами.

Ладно. Басик так Басик. Главное - есть соска и что-то вроде распашонки. Значит, в тему.

Поднимаясь к Аленке на четвертый этаж я озирался по сторонам. Какой-то облезлый ссаный подъезд… не в таком месте должна жить мать моего ребенка!

Ладно, это все мы решим. Сейчас главное - найти нужные слова. И нужный тон. Чтобы не слишком ее нервировать.

Нажимая кнопку звонка, я страшно разволновался. Как Аленка на меня отреагирует? Как воспримет новость о моем отцовстве? Может ведь и с кулаками наброситься. Надо бы заблаговременно убрать от нее все колющие и режущие предметы.

Аленка открыла. Уставилась на меня так удивленно, как будто я сам Папа Римский. Я заметил, что она одета по-уличному, видимо, куда-то собралась.  

-  Я тут случайно проезжал мимо… - начал я.

Блин, ну что я несу? Случайно проезжал мимо с букетом и этим дурацким Басиком.

Аленка хлопала глазами, испуганно и удивленно пялясь на букет и игрушку.

- Ну то есть, проезжал мимо, увидел цветочный магазин, вспомнил о тебе…

Опять какая-то фигня получается. Почему так тяжело-то?!

Я вручил Аленке букет и игрушку. Она нерешительно взяла цветы, и даже слегка прогнулась под весом букета. Черт, а он, и правда, огромный и тяжелый…

- Зачем это? - пролепетала она испуганно.

Но на игрушку смотрела с умилением, как маленькая девочка.

Так. Что говорить-то?

Может,  просто сказать: “Дорогая, у нас с тобой будет ребенок”. И посмотреть, как у нее упадет челюсть.

А, вот. Нашел тему для затравки.

- Я хотел извиниться.

- За что?

- На том ужине я повел себя не очень… То есть очень не… Напился, как свин.  

- Ну, до свина вам было далеко, - улыбнулась Аленка. - И я понимаю, почему вы выпили.

- Да?!

Что, правда догадалась? Вспомнила?  

- Вы расстроились из-за этой... Ольги.

А, это... трюк с откровенностью! Я уже и забыл о нем. 

Нет, Аленка. Ты ошибаешься. Я не расстроился. Я офигел.

Телефон Аленки, лежавший на полочке у зеркала, пискнул. Она посмотрела на экран.

- Ой, вы извините, но я тороплюсь. За мной уже и такси приехало.

- Куда едешь?

- К маме.

- Я тебя отвезу.

- Это далеко!

- Ничего.  С удовольствием прокачусь.

- Я на вокзал, потом на электричку. Это в области.

- Прекрасно. Обожаю ездить в область.

- Мирон Александрович, вы…

- Мы на “ты”, помнишь?

- Тогда спрошу прямо: что тебе от меня нужно?

Вот оно. Тот самый подходящий момент.

Пора.

- Видишь ли, Алена… У меня к тебе есть разговор.

Аленкин телефон затрезвонил. Она хотела его взять, но мешал букет. Я увидел, что звонит таксист, поднял трубку, произнес:

- Мы отменяем заказ.

Он начал возбухать, я сказал:

- Сейчас выйду и заплачу.

Положил телефон на место. Открыл дверь и произнес:

- Жду тебя внизу.

Мы ехали уже примерно полчаса, Аленка сидела молча, сжав губы в тонкую ниточку. Она явно была не в настроении и я не знал как подступиться к важному разговору.

- Подожди, - внезапно произнесла она. - Давай остановимся.

Я притормозил у обочины.

- Что случилось? Тебе плохо?

Аленка кивнула.

Я нажал на кнопку, открыл ее окно.

- Тошнит? - спросил я.

Она отрицательно помотала головой. А потом выдала:

- Поехали обратно.

- Как скажешь, - я завел машину. - Но все же… в чем дело? Может, в больницу?

Я разволновался. Что, если у Аленки какие-то серьезные проблемы? Беременность - дело нешуточное. А она вон какая хрупкая… А до больницы, между прочим, пилить и пилить.

Вот и разворот. Я повернул в обратную сторону, в город.

- Что болит? - спросил я. - Давай позвоним врачу. В клинике всегда есть дежурный.

- Да ничего у меня не болит! - сердито воскликнула Аленка. - Сердце только.

- Сердце - это очень серьезно.

- Ага. Как подумаю, что нужно все маме рассказать, оно просто останавливается.

Ах, вот в чем дело! Она просто боится! Вернее, не просто. А очень сильно. Сжала пальцы так, что больно смотреть. Закусила губу до крови. И, по-моему,  даже побледнела.

Я снова притормозил у обочины. Аленка удивленно повернулась ко мне.

- Так сильно боишься маму? - спросил я.

- Ну а зачем ей говорить? - начала тараторить Аленка.

Уже не первый раз замечаю, что она, когда волнуется, начинает говорить очень быстро, тарахтит, просто как из пулемета.

- Маме знать необязательно. Когда живот появится, я к ней ездить не буду. Буду звонить и говорить, что очень много работаю. А потом как-нибудь заявлюсь уже с ребенком. Скажу как бы между прочим: а я тут на днях родила. Тогда уже поздно будет меня упрекать...

Я еле сдерживал улыбку. Какой она все-таки еще ребенок, моя Аленка! Маму боится, сказки всякие выдумывает. Ага, так все и будет. Заявится к маме с ребенком… Моим ребенком, между прочим!

Похоже, сегодня я Аленке так ничего и не расскажу.

Она и так слишком разволновалась, а беременным это вредно. Моя новость ее добьет. Так что пока отложим.

В общем, я опять развернулся. Уговорил Аленку все же поехать к маме. Остановился у магазинчика, купил маме цветы.

А, когда мы подъехали к дому, я сказал:

- Пойду с тобой.

- Зачем?

- Увидишь.

***

Алена