Книга Флибустьерские волны - Александр Бушков

На цыпочках, совершенно бесшумно, он переместился покоридору, одну за другой открыв четыре двери, за которыми оказались лишь пустыекомнаты. Второй этаж был чист, неприятеля в тылах не имелось. Убедившись вэтом, он спустился вниз. Так же бесшумно и проворно, стремительно перемещаясь –и это было, как во сне, – заглянул в три комнаты, оставив ту, гдебеседовал с Тони, напоследок. А потом ворвался и туда...

Реакция у Тони оказалась похвально быстрая – успел вскочитьи даже запустить лапу под безукоризненный пиджак, – но до Мазура,качественно надрессированного державой, ему было как до Луны...

Мазур ударил – раз, другой, добавил правой ногой, на летуподхватив падающего и выдернув у того из руки пистолет с глушителем. Времени надальнейший осмотр дома было ни много и ни мало, в самый раз, но все равно следовалопоторопиться. Его беспокоил неведомо где отсутствующий пятый, верзила Чахлый –не следовало оставлять в тылу столь габаритный экземпляр, который царапнулолишь самую чуточку.

Ни во дворе, ни в сторожке никого не было. Там стоял лишьавтомобиль Тони, роскошный синий «бьюик», сверкавший лаком и никелем так, чтоглаза резало. Поскольку шофера нигде не видно, босс, надо думать, сам любилповертеть баранку...

Но где же? Оба этажа проверены... Пару секунд подумав, Мазурвернулся в дом, распахнул дверь, ведущую в подвал, включил свет и спустился поузкой крутой лестнице.

Там Чахлый и отыскался – он лежал ничком на бетонном полу,аккурат под яркой лампочкой, головой в подсохшей темной луже, и в затылке унего Мазур сразу углядел аккуратное входное отверстие. Нагнулся, потом приселна корточки, зацепил указательным пальцем небрежно наложенную повязку.

Ага, вот оно что... Царапина, хоть и пустяковая, все же непрошла без последствий – рана под повязкой изрядно вспухла, успелазагноиться. Ну вот, начинает выстаиваться крайне похожая на правду версия:должно быть, грязь попала, нагноение пошло, Чахлый, как любой на его месте,возжаждал срочной медицинской помощи – но Тони предпочел гораздо болеерациональное решение вопроса. То ли не было под рукой доверенного врача, то лиздешний босс по каким-то причинам не захотел обременять группу раненым.

Стоя над покойником, Мазур печально покривил губы – и наэтом завершил траурную церемонию. Как-никак не брат, не сват, не сослуживец, зачто боролся, криминальный элемент, на то и напоролся.

Поднимаясь на второй этаж, подбирая моток веревки ипримериваясь к нему прихваченным в подвале складным ножом, он уже принял четкоерешение. Находясь на задании, он отроду не страдал ни излишним гуманизмом, ниблагодушием – но эту четверку стоило оставить в живых из соображений чистопрактических. Совершенно неизвестно, сколько еще ему придется пробыть на этомострове, суверенной территории США, какие перипетии грядут и чем все обернется.При таком раскладе крайне неосмотрительно было бы оставлять за собой столькотрупов – в доме, где полным-полно его отпечатков пальцев, где его видели исумеют опознать те четыре шлюхи. Все отпечатки ни за что не отыщешь и неуничтожишь – как и помянутых шлюх. Крайне неразумно пребывать на нелегальномположении на территории, находящейся под полной и безраздельной юрисдикциейШтатов, имея за спиной столько покойников – на него их в первую очередь иповесят, если что, и, между прочим, будут совершенно правы... Так что пустьживут, уроды. Все равно жаловаться властям на то, как с ними обошлись,безусловно не побегут – а сами в беспомощном состоянии проваляются достаточнодолго, чтобы Мазур успел раствориться в безвестности, в роковой пропащности,как выражался классик...

Разрезав веревку, он на совесть потрудился над тремягангстерами, завязав узлы так, чтобы не перехватило кровообращение, но иосвободиться они сумели через сутки-двое, не раньше, да и то предельнымизощрением усилий. Затыкать рты не стал – орать они все равно ни за что нестанут. В доме как-никак лежит сумка с изрядной порцией некоего наркотика,а в подвале валяется труп. Орать выйдет себе дороже...

Он тщательно обыскал троицу, вытрясая из карманов всемало-мальски полезное, особое внимание уделив цепочке с ключами, взятой улатиноса – ключ зажигания от катера пригодится как нельзя лучше. Спустился напервый этаж и столь же надежно «упаковал» мистера Тони, начавшего уже приходитьв себя. Уселся над ним на стул и преспокойно закурил, стряхивая горячий пепелпрямо на нос лежащего – не садизма ради, исключительно для того, чтобыпобыстрее привести в чувство. Следовало вдумчиво побеседовать с этой паскудой –Мазур к тому времени успел уже продумать великолепный ложный след, не толькозатруднивший бы погоню, но и осложнивший ее, сбивший бы с толку...

– Кончай прикидываться, хмырь, – сказал Мазур,наклонившись и присмотревшись. – У тебя ресницы трепещут... Открой зенки,а то пулю всажу...

Тони медленно открыл глаза, попробовал пошевелиться и тутже, осознав свое положение, перестал барахтаться. Крепкий орешек, вновь отметилМазур. Кипит от злости, но не позволяет эмоциям прорваться наружу...

– Ну что, Тони? – спросил он дружелюбно, играятрофейным пистолетом с глушителем. – Сразу тебя хлопнуть, или желаешь сразговорами, как порядочная девочка?

– Что тебе нужно? – голос был почти спокойным. –Сумку?

– Мне? – поднял брови Мазур. – Да мне, собственноговоря, ничего особенного и не нужно было. Я просто хотел побыстрее с вамиразвязаться и вернуться к своим делам. Ты сам отдал приказ меня придушитьвтихомолку, вот и пришлось... Извини, кончено, Тони, но у меня есть своипредрассудки и пунктики. И главный из них такой: не люблю, чтобы меня убивали,хочу пожить подольше. Это не слишком нагло, а? А почему ты меня ни о чем неспрашиваешь, не интересуешься судьбой твоих ребят?

– А зачем? Если ты тут сидишь совершенно спокойно, хмырьдолбанный, и пыжишься, значит, уже не опасаешься за свою спину, скот...

– Одну минуту, – сказал Мазур. – Давай условимся сходу. Разговор у нас будет насквозь деловой и спокойный, без лишних эмоций. Нето чтобы твои оскорбления меня задевали, но они затягивают беседу, усек? Ещеодно ругательство, еще одна неделовая реплика – и я тебя легонечко пну пояйцам. А это больно, согласись. Ну?

– Я понял, – сказал Тони с закостеневшим лицом.

– Молодец, – сказал Мазур. – Вопросы будут?

– Тебя послал Санчес? За сумкой?

– Мимо, – сказал Мазур. – Ты, быть может,удивишься, но я понятия не имею, кто такой Санчес, и к вашим играм в самом делене имею никакого отношения. Просто-напросто в силу тех самых предрассудков яникак не хотел, чтобы меня придушили, только и всего... Я мирныйкладоискатель...

– Врешь. Мирный бродяга не смог бы справиться...

– Ну, я бывший «зеленый берет», – сказал Мазур. –Этому-то ты веришь?

– Пожалуй...

– А теперь найди мотивы, по которым я не должен тебяубивать. И побыстрее, Тони. Интересно, какие же это мотивы? Учитывая, что всоседней комнате лежит наркоты на несколько миллионов баков и ни одна собака несможет потом сказать, что я тут вообще был...