Книга Марш Мендельсона - Кэрол Мортимер

Она оглядела комнату, ища решение возникшей проблемы.

— Я могу одолжить тебе несколько пуфиков…

— Спасибо конечно, но лучше не стоит! На них я чувствую себя как-то неуверенно. Каждый раз кажется, что не смогу с них встать на ноги.

Стейси мягко рассмеялась.

— Ты начал говорить в точности как Ник.

— Святые небеса! — ужаснулся он. — Только не это. Хотя я гораздо ближе ему по возрасту, чем тебе, — понял он только сейчас.

Интересно, сколько лет Стиву? Наверняка тот гораздо моложе его. Черт, если бы он сел и выписал на листочек все минусы, которые может увидеть в нем Стейси, список получился бы бесконечным…

— Ник родился старым, — отмахнулась Стейси, очевидно не заметив подтекста его слов.

Может быть, для нее не так уж и важно, что он намного старше? Или что он циник? Или что у него было множество женщин? Или что его кузен — Гейб Хантер?

Что в нем есть такого, что могло бы привлекать Стейси?

— Ты уже ужинала? — спросил он довольно неожиданно. — Я знаю, что нет. После нашего фиаско…

— Твой кузен — очень несчастный человек. Я поняла это только сегодня, — честно призналась Стейси.

Джордан не мог сказать, что когда-либо думал так о Гейбе. Но сейчас ему пришло в голову, что Стейси права. Странно, но Джордану всегда казалось, что Габриэль Хантер живет захватывающе интересной жизнью. А ведь и правда — Гейб очень несчастен и жалок…

— Может быть, Венди еще простит его и вернется, — сказал он с искренней надеждой.

— А может быть, у нее хватит здравого смысла, чтобы не возвращаться — ответила Стейси. — У меня в холодильнике есть пицца, и я могу приготовить ужин, если ты согласен разделить со мной трапезу, — бодро предложила она.

Еще спрашивает!

— Тебе не кажется, что мы с тобой как-то неподходяще одеты, чтобы есть пиццу? — шутливо заметил Джордан. Оба еще были облачены в вечерние костюмы.

— Только так и можно есть пиццу, — заверила его Стейси, жестом приглашая его войти и мягко прикрывая за ним дверь. — Ты зажги свечи, а я поставлю пиццу в духовку.

Это было так необычно и так прекрасно! Самый лучший ужин, который у Джордана был в жизни!

Стейси даже заставила его сесть на один из ее любимых пуфиков. Они сидели в окружении горящих свечей и ели пиццу. Им было так весело! Или, может быть, ему просто нравилось быть со Стейси? И неважно, чем именно они занимались… Что же ему все-таки делать со своей любовью?

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Она понятия не имела, что скажет ему, когда он придет. И по удивлению в его голосе поняла, что он тоже не знает, зачем его пригласили. Но она очень тщательно все продумала перед тем, как позвонить. И решила, что ей следует поступить именно так. Что на этот раз надо положить конец всякой лжи и недомолвкам. Лучше это сделать у нее дома. Как известно, дома и стены помогают.

Кроме того, она предупредила охрану внизу. Охрана прибудет к дверям ее квартиры по первому сигналу. И все же с каждой уходящей минутой напряжение ее росло. Что она ему скажет? И как сказать? И надо ли?

Все равно это ничего не изменит. Никому не принесет никакой выгоды. Зато тогда все будет кончено раз и навсегда.

Она замерла на месте, когда зазвонил дверной звонок. Провела влажными от волнения ладонями по обтянутым джинсами бедрам, зная, что ее лицо сейчас белее мела.

Тебе придется пройти через это, Стейси, сказала она себе строго, подошла к двери, глубоко вздохнула и открыла ее.

На пороге стоял Бенджамин Тревис. Высокий и красивый. С седыми волосами и презрительно-голубыми глазами. Очевидно, он был заинтригован — в его глазах читался вопрос.

— Добрый вечер, Стейси, — поздоровался он вежливо. — Ты попросила меня о встрече, и вот я здесь.

— Бен, — кивнула Стейси, открывая дверь шире. — Пожалуйста, входите.

— Красивая у тебя квартира. — Он огляделся с восхищением. — Неудивительно, что Джордан доверил тебе отделку своих апартаментов. Твой звонок означает, что ты приняла мое предложение насчет нашего нового дома, верно? Мерилин была бы очень рада.

Ее губы поджались.

— Обычно я не прошу клиентов, даже самых перспективных, приходить ко мне домой. Пожалуйста, присаживайтесь.

Стейси указала на одно из кресел.

Джордан. Как бы ей хотелось, чтобы он был здесь. Но смог бы он понять? Да и вообще смог бы кто-нибудь понять, зачем она делает это? И сможет ли Бен?

— Ты знаешь, мне придется рассказать Мерилин про этот визит, — сказал ей Бен шутливо, устраиваясь в большом кресле. — Между помолвленными людьми принято рассказывать друг другу о визитах к молоденьким девушкам. Это предусмотрено в графе «честность».

Стейси кивнула:

— Вы можете говорить Мерилин все, что сочтете нужным. Я оставляю это на ваше усмотрение.

Бен удивленно приподнял брови:

— Звучит загадочно.

Но она не улыбнулась в ответ.

— Отнюдь.

— А ты, конечно, расскажешь Джордану о нашей встрече? — спросил он осторожно.

Стейси пожала плечами.

— Нет, не вижу причин, по которым мне следовало бы поставить его в известность.

— Жаль, — пробормотал Бен. — Джордан — очень славный молодой человек. Любые родители гордились бы тем, что имеют такого зятя. А твои родители живут в Америке?

Он решил поменять направление беседы, увидев, как она поморщилась от его предположения.

— Нет, — ответила она кратко. — А у вас есть дети, Бен?

Их беседа становилась невероятно чопорной, но о чем еще могли говорить два совершенно незнакомых человека?

— Нет, — ответил он так же кратко. — Мы что, встретились, чтобы поговорить о жизни, Стейси? — спросил он без малейшего раздражения. — Если так, то тебе лучше тоже присесть. Потому что рассказ о моей жизни может затянуться!

И снова она не улыбнулась и не стала садиться.

— Но я думала… кто-то, кажется, говорил мне, что у вас есть сын? — Она настороженно посмотрела на него.

— Правда? — мягко ответил он. — Кто бы вам об этом ни сказал, он прав. У меня действительно был сын. Но он умер.

Теперь Стейси села, потому что у нее внезапно подогнулись колени. Сэм умер? Но когда? Как?

— Стейси, я понятия не имею, к чему ты клонишь, — голос Бена стал гораздо жестче, — но лучше перейти прямо к делу.

Сейчас она больше не могла думать о деле. Ее переполняло ужасное ощущение потери, которое в данных обстоятельствах было более чем странным.

— Когда умер Сэм? — с трудом спросила она.

— Пятнадцать лет назад, — мрачно сказал Бен. — Его сбила машина. Насмерть.